В первую очередь Оля решила, что чистые стены и окна много лучше, чем покрытые строительной пылью, и после занятий отправилась в Димину квартиру наводить марафет. Пока мыла окна, у неё несколько раз сильно кружилась голова, но с поставленной задачей она справилась, и к ночи квартира блестела чистотой. Только вот закончилось всё это простудой. Ругали её и Дима, и Анжела вместе. Папе с мамой и Мише о трудовых подвигах Громовой-младшей обещали не рассказывать, потому что родители всё равно ничем не помогут, а лечить её, так или иначе, будут одинаково. А Мише в командировке только Олиных проблем не хватает. Ещё сорвётся и прилетит, а дела так несделанными и останутся. И главное, прилетит зря, Оля от этого не выздоровеет. Хорошо, температура сильно не поднималась, и занятия, а тем более зачёты, Оля не пропускала. Дима же поил её витаминами и травяными чаями.

Но кроме всего этого у девушки были свои причины для беспокойства, о которых она никому не могла рассказать. А всё началось с проклятых лифчиков. Что эта часть гардероба у неё напрочь отсутствует, Миша обнаружил ещё в Лондоне. Как он смеялся, когда Оля оправдывала увеличение груди регулярной половой жизнью и растущим женским организмом. Миша просто бился в истерике над её предположениями. Он купил ей пару симпатичных хлопковых и довольно-таки простых бюстгальтеров, явно не предназначенных для соблазнения. Но через две недели и они оказались малы: грудь увеличивалась не по дням, а по часам, а ещё стала твёрдой, болезненной и ареол сосков потемнел.

Если бы папа с Димой не прикалывались над ней, Оля бы уже попросила одного из них сходить с ней к врачу. Но они при каждой возможности подшучивали, а она затаилась. Нет, ни о какой беременности, по её мнению, речь идти не может. Она не Людка, которая по залёту замуж пошла. Не хочет она так и не будет. А значит, нет беременности, и до свадьбы об этом Оля вспоминать не станет. Вот только лифчик бы купить трикотажный, чтоб тянулся, да и держал то, что приобрело округлые формы и весило, по мнению Оли, не один килограмм. Ей на регистрацию к Димке идти, а вся одежда просвечивает. Это ж уже почти лето, свитерами толстыми не прикроешься. Да и к врачу надо, очень-очень.

Решение пришло как-то само и совершенно очевидное. Вот сдаст она сессию и пойдёт в консультацию, пусть посмотрят, а там уже скажут, что делать дальше. Может быть, к тому времени Миша определится с «переездом». Подумалось, что он странный, конечно: перевезти её к себе и жениться для него одно и то же. Знала бы тогда, когда он первый раз предложил — согласилась бы. А так получается, что отказала и свои условия выдвинула. Но что теперь, пусть так. Теперь всё случится после сессии. Она не против. Оля посмотрела на своё помолвочное кольцо и поцеловала камень.

Кто бы знал, как она скучала по Мише! Не успела порадоваться, что они наконец-то вместе, а он снова улетел. Правда, звонит, пишет при первой же возможности, то есть по нескольку раз в день. Но Оле мало. Ей надо, чтобы он всегда был рядом, чтобы обнял, поцеловал, приласкал в конце концов.

Оля бежала на последний зачёт, когда получила от Миши сообщение.

«Заяц, я вернулся. Сегодня увижу тебя вечером и зацелую. Жди. Освобожусь часов в шесть. Будь готова».

Вечера она дождаться никак не могла. Попросилась отвечать первой, сдала и сразу после пары покинула институт. Ужасно торопилась. Ей бы только Мишу на работе застать. Вот и увидит его на несколько часов раньше. Отвлекать не станет, на диванчике или в кресле посидит тихо-тихо. Зато рядом.

Оля спокойно прошла мимо охраны и поднялась на лифте в приёмную. С Анжелой они обнялись.

— Оленька, занят шеф, посиди немножко. Как только будет можно, я доложу, что ты пришла.

Анжела принесла стул и поставила рядом со своим. Оля коротала время, общаясь с сокурсниками в ВКонтакте. В приёмную изредка заходили люди, но Анжела никого не пропускала к Михаилу, объясняя, что он работает и она обязательно сообщит, когда он освободится. Виктор тоже заглянул, но не к шефу, а к Анжеле, поинтересовался, как у неё дела, дал телефон знакомого мебельщика, поздоровался с Олей, взял её за руку и улыбнулся, заметив кольцо. Виктор с Анжелой обменялись говорящими взглядами, и он ушёл. В дверях лифта начбез столкнулся с Натальей и попытался ей сказать, что шеф никого не принимает, но услышал в ответ, что ей назначено, речь идёт об утверждении пригласительных и рассадке приглашённых. Правда, дальше приёмной её Анжела всё равно не пропустила. Но та и не унывала.

— Я подготовила план размещения гостей, Михаил Александрович должен его утвердить, чтобы мы могли определиться с обслуживающим персоналом, — произнесла Наталья, с высокомерием глядя на Анжелу. Олю она вообще не заметила. Или сделала вид, что той в приёмной просто нет.

— Давайте план, посмотрим, — совершенно спокойно попросила Анжела.

— Нет, — Наталья даже не подумала отдать бумаги Анжеле. — Я отдам только в руки Михаилу, — она выдержала небольшую паузу, — Александровичу. Ты тут не имеешь решающего слова. Или думаешь, что раз сидишь тут, в приёмной, то и на празднике сидеть будешь за центральным столом рядом с начальством? Простым работникам отведены совсем другие места, а рядом с Михаилом будут только избранные. — Сказано это было таким тоном, что только дурак не догадался бы, что и себя она относит к этому кругу.

Оля рассматривала Кирсанову. Она убеждала себя, что слова Натальи ничего не значат и кольцо Миша надел ей, а не этой безупречно красивой стерве. Но яд змеи уже попал в душу и постепенно отравлял её.

— Я слышала, ты замуж скоро выходишь, вот и сядешь рядом со своим мужем, — нехорошо усмехнулась Кирсанова. Анжела смотрела на неё со спокойной улыбкой, не поддаваясь на провокацию. — И не надо на меня так смотреть, — поправила причёску Наталья. — На празднике всё должно быть ярко, — она бросила говорящий взгляд сначала на Анжелу в строгой офисной одежде, потом на Олю в простеньких джинсах и неброском пуловере, — и уж я знаю, как это устроить. Думаю, Миш… Михаилу Александровичу понравится, — многозначительно произнесла она. — Мы не первый год знакомы, вкусы мне его хорошо известны. Да даже если что-то и пойдёт не так, он мне слова не скажет, — продолжала разглагольствовать Наталья. — Во-первых, его мать на моей стороне, а во-вторых, — мы… Ах, скоро сама всё узнаешь! — заявила она, рассматривая свои пальцы.

И тут Оля не выдержала и рванула из приёмной. Нет, она не воспользовалась лифтом, а побежала по лестнице. Остановилась в пролёте между вторым и третьим этажом, сползла по стенке на пол и разревелась.

Оля, конечно, верила Мише, но Наталья говорила так убедительно, что возникали сомнения. Ведь в тот день, когда он отвозил Кирсанову домой, ей даже СМС-ку не прислал. Значит, занят был. Кем? Натальей. Вывод напрашивался сам собой, и главное, что другого варианта Оля не только не видела, но и не представляла. Не было другого варианта. Получается, что Миша и правда с ней: и мама его именно её для организации праздника выбрала, и за столом они будут вместе. Оле он вообще про юбилей компании не говорил. А зачем говорить, если и брать её туда не собирается…

— У-у-у-у-у! — взвыла Оля.