залпа ей показалась чересчур долгой так, что она успела сбросить нейро-шлем от отчаяния и досады. Он ей был больше не нужен. Небольшой толчок, случившийся позже, дал понять, что рельсотрон выстрелил. Крупная зеленая пиктограмма, которая приближалась к ее позиции, моргнула несколько раз и потухла, окрасившись в серый «мертвый» цвет. Тулулу протяжно вздохнула и, сидя на стуле, откинула голову назад. Глаза под тяжестью горя закрылись сами собой.

Хугин и Мунин, устав первыми от ругани, покинули кают-компанию и вышли на палубу «Горгоны».

— Ладно Хуги, не злись так. Это не наш провал и не нам отвечать.

— Кто вернет нам «Нодачи», а!? Этот робот стоит целое состояние! — не унимался тот.

— Уверен, «Один» все разрулит в лучшем виде и все компенсирует! Ну, и этот рыжий дылдос получил плюс 60 % к контракту и, Хель знает, откуда упавшую круглую сумму стар-кредов!

На этот раз Хугин чуть остыл. «Горгона» вышла из-за холмов. С левой стороны по курсу движения в километре тонкой черной линией тянулся основной тракт. Кое-где линия начала утолщаться и даже покрываться дымами. Бушевавший почти 3 цикла тому погром колонны до сих пор хранил свои следы и кое-где тлел разбитыми машинами и обгоревшими человеческими останками. На все просьбы локалов тогда забрать погибших Карлсон отвечал отказом. И вот теперь непереносимый трупный запах и вонь горелого мяса ударила в носы «Весникам».

— Фу-у-у! Что за вонь! — не удержался Хугин.

— Да, смердит знатно! Это ж та самая колонна, что мы уработали! И неплохо так уработали! Весело!

Мунин в отличии от «коллеги по цеху» будто испытывал радость от вдыхания «аромата» своей победы.

— Да нашей там работы-то было капля! Всё сделала артиллерия и «огненный дождь»! … Вон смотри! Мы еще не зашли на территорию космопорта, а Карлсон, похоже, уже приводит план в исполнение!

В подтверждении его слов яркая вспышка озарила облачное темно небо и пролилась огненным дождем прямо по курсу движения «Горгоны».

— Нет! Муни! За борт мигом! Работает по нам!

Это была последняя фраза Хугина. Огненный дождь из раскаленных вольфрамовых стержней плотной стеной накрыл тяжелую боевую машину со всем содержимым на борту. Раскаленные до бела стрелы прожгли бронированный панцирь на спине «Горгоны» и быстро добрались до бое-укладки ракет и снарядов. Серия крупных и мелких взрывов цепной реакцией прокатилась от головы до крайней единственной уцелевшей орудийной башни гиганта. Механизмы передних ног, получив удар стержней в сочленения, распались на части, пуская лицевую плоскость «Горгоны» прямо «мордой» в грунт. Сильнейший взрыв сотряс внутренне пространство машины и окончательно остановил ее движение вперед. Языки пламени вырывались из множественных пробоин и трещин и с жадностью набросились на содержимое.

Бой в космосе

В каюте капитана на мостике «Ковчега» было «многолюдно». Офицер Альянса в черном боевом костюме по имени Салем расположился напротив сидевшего за столом Мекелдоно. У стены стоял такой же весь в черном офицер, а возле входа у его ног лежал разбитый «Каракурт», еще 1 такой же дымился за открытой настежь дверью, ведущий в ангар-гараж.

— Где твой пассажир!? — продолжал допрос Салем.

— Я уже вам все рассказал. Вы ударили ЭМИ пушкой, все потемнело. А когда свет вернулся, его уже не было. Почему вы мне не верите? — заискивающе пытался убедить их в своей правоте Мекелдоно.

Его руки с застегнутой ЭМИ-удавкой дрожали мелкой дробью. На шее была подобная удавка, которая препятствовала любой коммуникации через нейро-обруч.

— Я не спец по допросам, но скоро здесь будет тот, кто знает в этом толк… Вон на твоем радаре уже показался корабль… Видишь? Это летит тот, кто умеет вести допрос.

Большой военно-грузовой корабль класса «Гулливер» уже заканчивал выход из «колодца» на орбиту Парпланда, как внезапно был атакован неизвестными космолетами, следовавшими за ним.

Салем заметил это и тут же отвлёкся на свой нейро-обруч. Выражение его лица изменилось. Оно побледнело. Самоуверенность разом улетучилась. Глаза расширились, будто он получил какую-то неприятную новость. Мекелдоно посмотрел внимательно на 3-мерную проекцию над столом своего мостика. В режиме реального времени сенсоры передавали информацию, полученную с орбиты. 5 космолетов используя невозможность большого корабля маневрировать и отвечать, атаковали его сзади, используя свои протонно-ионные излучатели. «Гулливеру» хватило и 3-х ударов по ускорителям, чтоб сила притяжения Парпланда на своем «пике» подхватила теряющий скорость корабль и понесла его обратно, увлекая в колодец. Сами «файтеры», ловко обогнув обреченный транспортник, устремились по направлению «Ковчега». «Это ж «Гекторы»! Те самые, что я привез прошлый раз!». Расстояние между ними и транспортным кораблем Мекелдоно сокращалось. «Грэмит», будучи все это время пристыкованным к «Ковчегу», отстрелил плазменные ракеты в сторону недружественных космолетов.

— Сделайте что-нибудь! — взмолился капитан Мекелдоно и добавил: — Они летят прямо на нас!

Салем посмотрел на него гневно и буркнул в ответ:

— Не строй из себя наивного! … Да, и на проекции хорошо видно, что я отстрелил по ним торпеды! … Пока пристыкован, большего сделать не смогу!

Бьон все это время пряталась в шлюзовой. Когда произошла стыковка «Грэмита», пришел ее черед действовать. Система защиты «Купол» автоматически отключалась при соединении, что давало ей шанс использовать «сверхплотность» для проникновения на вражеский корвет. Это была большая удача, что капитан «Грэмита» оказался настолько самоуверенным, что решил взять «Ковчег» на абордаж. Однако и у Бьон все прошло не так гладко, как хотелось. Оставаясь в режиме «стелс» после выхода из сверхплотности она почувствовала себя очень плохо. Сделав несколько шагов в двигательном зале корвета, где она «материализовалась», Бьон начала задыхаться. Голоса в ее голове взялись словно ниоткуда:

— Бь-о-о-н, Бь-о-о-н, ты нужна нам… Найди нам новый дом… Бь-о-о-н, Бь-о-о-н, ты нужна нам…

Они монотонно звучали у нее внутри, как заезженная пластинка, вызывая при этом приступы удушья. Заглушить или прервать их было невозможно. Бьон безумно хотела отдышаться, но понимала, что если снимет шлем экзокостюма, то тут же потеряет невидимость для сенсоров «Барьера» внутри «Грэмита». Преодолевая удушье она не придумала ничего лучше, как забиться в угол за распределительную будку энергетического коллектора в надежде, что там сенсоры внутренней охранной системы ее не увидят. Шлем соскользнул с ее головы и она вдохнула воздух полной грудью, будто он чем-то сильно отличался от того, который она вдыхала через шлем минутой тому назад. Голова кружилась не переставая. «Только не рви! Только не рви!». Бьон дышала глубоко и с силой выдыхая воздух, чтоб сбить подступившую рвоту, но в результате у нее сильно закружилась голова, и она повалилась на пол без сознания.