Ну, осталось надеяться, что она не растеряла прыжковые навыки…

Звучно хрустели кусты. Шум удалялся. Потом опять стал приближаться. Запыхавшаяся Элия вывалилась из зарослей слева. Остановилась рядом с Брюсом, пытаясь отдышаться.

— Получилось?

— Нет, — совершенно невозмутимо сообщила она, перемежая слова жадными вдохами. — Он бежал за мной, но прыгать не стал.

Почему? Да кто его знает… Кажется, не самый подходящий момент интересоваться добродетелью девушки.

Из дальних зарослей показалась неутомимая меченосная тварь. Бег Любовника был монотонен и ровен, как по каменному полу. Только травы слегка кланялись, расступаясь. Ну, хотя бы очевидно, что не призрак.

— Я задержу его! — вызвался Дьенк, метнувшись твари наперерез.

Любовник притормозил и подался назад, словно пережидая порыв ветра. Дьенк болезненно взвыл, прикоснувшись к существу, и сразу же бросился прочь. Помедлив, Любовник свернул за ним.

— Уходим, — решил Брюс, потянув за собой Элию.

На этот раз возражений не последовало.

— Что делать? — Элия выпутывалась из злополучного платья, с треском обрывая рукава и оборки. — Нельзя так все оставлять!

— Еще как можно!

— Он не провалился, значит, пойдет искать новую жертву.

— Он наверняка пойдет искать тебя. И тебе нужно улепетывать как можно дальше, чтобы он не смог догнать. Эти твари привязаны к месту своей смерти. Беги, пока Дьенк его задержал.

Брюс, еще не договорив, осознал, что брякнул лишнее.

— Дьенк с ним?! — Элия круто развернулась, устремившись обратно.

— Стой!

К счастью, как раз в этот момент Дьенк вынырнул из тьмы. Выглядел он изрядно потрепанным и перепуганным.

— Стой, Дьенк уже здесь!

— Врешь! — Элия свирепо перебросила косу через плечо.

— Не вру… Да стой же, он хочет что-то сказать…

— Я завлек его в лес, — выдохнул истерзанный Дьенк. — Но он вернется. Я ничего не могу с ним сделать… Когда попытался проникнуть в него… — он всхлипнул в ужасе. — Это бездна!

— Дьенк тоже считает, что надо уходить, — вкратце перевел Брюс.

Элия презрительно скривилась:

— Все-таки ты врешь! Нет здесь никакого Дьенка! Он бы никогда так не поступил! Он храбрец!

Поникший Дьенк внезапно приосанился. Брюс схватился за голову. Ощущение близкой угрозы стало едва переносимым. Нечто плыло через ночной лес, приближаясь.

— Почему он не прыгнул за ней? — в отчаянии подумал Брюс вслух. — Недостаточно хороша? Не девственница? Платье дурацкое?..

— Как ты смеешь?!

— Я думаю, ему наплевать, девственница его жертва или нет, — вмешался Дьенк. — И не имеет значения, красавица девушка или дурнушка. Он слеп, я почувствовал это… Но в тот миг, когда я попытался проникнуть в него я кое-что успел почувствовать…

— Скорее, Дьенк!

— Это жажда. Он ищет чувства. Любовь и страх…

— Со страхом все ясно, а любовь? К кому? К барону?

— Не к этой твари. Вообще неважно, к кому. К мужу, к жениху, к себе самой…

— Любовь? — растерянно повторила ничего не понимающая Элия. — Что за любовь? Я должна любить этого монстра?

— Ты должна хотя бы бояться его, — безнадежно проворчал Брюс.

Больше ничего сказать не успели, потому что сгусток теней среди деревьев задвигался, обрастая металлическими отблесками. Любовник, вынырнув из гущи деревьев, заметил беглецов.

Брюс припал к земле, пытаясь запутать фигуру, что приближалась к ним.

Лес дрогнул, ощутимо заворочавшись во тьме. Казалось, каждый корешок, каждая прожилка в листьях отозвалась на прикосновение звоном. Но старый лес не чуял нежить, позволяя ей шастать по своей территории беспрепятственно. Так монстра не удержать…

Пришлось снова удирать, нарезая неровные круги вокруг развалин. Утешало одно — тварь пока не отклонялась от избранной жертвы и, похоже, действительно не слишком хорошо ориентировалась за пределами замка.

На очередной опушке сбавили ход, обессилев.

— Есть идеи? — Элия сдалась и привалилась к Брюсу, пытаясь перевести дыхание.

— Кроме той, чтобы уносить отсюда ноги?

— Я могу попробовать еще…

— Я могу попытаться увлечь его, — одновременно с Элией заговорил Дьенк. Из всей компании только он выглядел свежим, хотя и подавленным. — Только он чует, что я ненастоящий, и не станет прыгать за мной. Ему нужен кто-то во плоти.

— Одолжи у Элии тело вместе с платьем, — хмуро посоветовал Брюс, понимая, что это невозможно принять всерьез.

Элия обернулась, сведя брови.

— Я думал об этом, — неожиданно сознался Дьенк. — Но я дал ей слово и… И вообще, я не хочу рисковать ее жизнью.

— А сейчас она разве не рискует?

— Ты разговариваешь с Дьенком? — оживилась Элия. — Он что-то придумал? Ну конечно, он что-то придумал! Он умница! Говори быстрее!

Брюс отмахнулся. Дьенк поколебался, прежде чем выдать свою гениальную идею:

— Но ведь тебе я слово не давал.

— И что?!

— Нет, я понимаю, что после нашей размолвки ты не рискнешь доверить мне свое тело, но… Речь идет о жизни и смерти! А прыгаешь ты лучше, чем Элия.

— А за себя не боишься?

Встревоженная Элия затеребила Брюса за рукав:

— Что он задумал? Мне это не понравится? Это опасно для нас? А для него?

Ну во всяком случае теперь Брюс мог быть уверен, что Элия не притворяется. Дьенка она точно не слышит, иначе не позволила бы ему ввязаться в эту авантюру.

Ох, как ему это тоже не нравится. Особенно после того, что Брюс сделал с Дьенком там, возле Нестана. Впустить его в себя? Довериться ему? Ни один некромант не пойдет на такой самоубийственный шаг, имея дело с призраками… Ну или кто там Дьенк.

— Я очень боюсь, — Дьенк, почти растворенный во тьме, и говорил едва различимо. Не разобрать, какие чувства владеют им сейчас. — Но это хороший план.

— В последний момент снова передумаешь?

— Я… Не знаю. Но должен попытаться, потому что…

— Это сумасшествие. Он не поверит.

— Ему все равно. Он получит то, что жаждет. Страх… и любовь. И тело.

— Мое, между прочим.

— Я дам тебе слово, что не причиню ему вреда… Если это будет зависеть от меня.

— Обнадеживает.

Поколебавшись, Брюс отобрал платье у удивленной Элии и напялил его. Дьенк вполне разумно заметил, что для достоверности не стоит пренебрегать даже малым. Любовник слеп, но о существовании платья ведь знает. Разодранный балахон без труда налез на Брюса и повис складками, едва доставая колен. Одновременно Брюс попытался изложить план Элии.