— Ты это мне объясняешь?!

— Нет. Я проверяю себя, по правильному ли пути шла в своих рассуждениях. И еще хочу сказать… там меня будет поддерживать уверенность, что вы тут не переставая ищете способ нам помочь.

— И ты сможешь оставить Тая и Карика?!

— Никто меня не оставляет, — невозмутимо ответил Тайдир. — Я иду вместе с женой. А рядом с Кариком остаются надежные и любящие его люди, да и разлучаемся мы с ним ненадолго, я в это верю.

— Безумцы, — помолчав, обреченно махнул рукой отшельник и горько выдохнул: — Не могли сначала хотя бы посоветоваться?

— Мы и пришли за советами, — примирительно взглянула в глаза отцу Лиарена. — И я обещаю никуда не уходить, пока вы не выскажете их все до единого.

После ее слов тишина продержалась недолго, маги облегченно вздохнули и задвигались, незаметно пряча приготовленные щиты и парализующие заклятия.

Как вскоре выяснилось, маги обители уже загодя делали амулеты, изобретали тайные знаки, надеясь, что кому-то из них удастся освоить заклинание зеркального щита. И теперь все эти хитрости Лиарене нужно было опробовать и выучить.

— Думаю, декады нам хватит, — деловито сообщил Ильтар, и присматривавшая за отцом магиня заметила скользнувшую по его лицу хитроватую усмешку.

Видимо, Экард еще надеялся на чудо, но, как ни тяжело было Лиарене расстраивать отца, в этот раз она просто не могла уступить. Все сильнее грызла ее душу тревога, все чаще снилась мать, безмолвно стоящая за вычурной рамой.

— Постараюсь справиться быстрее, — твердо заявила магиня и мягче пояснила: — Меня гнетет предчувствие. Боюсь, теперь узники окончательно потеряли надежду на спасение и собираются ценой своих жизней одним махом разделаться с Гласом и лентой.

В столовой снова ненадолго повисла тяжелая тишина, маги прятали взгляды, никто не решился успокоить девушку и заявить, будто это глупые страхи и ей просто нужно выпить успокаивающего зелья и хорошенько отдохнуть. Наоборот, все вдруг вспомнили про свои записи, начали доставать памятки, книжки заклинаний, амулеты и жезлы.

Через некоторое время магистры сосредоточенно и со знанием дела обсуждали план вылазки, начиная с мельчайших деталей — одежды, обуви, личных вещиц и всего прочего, о чем сама Лиарена даже не задумывалась, представляя, как отправится в логово Гласа.

— Пора, — решительно выдохнула дорина, точно знавшая — пока она не скажет этих слов, никто не решится произнести их за нее.

Нежно прижалась губами к теплому лобику спящего Карика, одновременно прощаясь, благословляя и давая обещание вернуться, с трудом оторвала его от себя и бережно вложила в руки заливающейся слезами Дильяны.

— Держи крепче… и не реви, Дили. Я обязательно вернусь… мы вернемся все вместе, — обещала магиня, поспешно застегивая мужскую куртку.

Они с мужем были одеты в одинаковые мужские рабочие костюмы магов, утратившие сиявшие на плечах звезды. Зато добавились дополнительные карманы и удобные дорожные пояса, на которых разместились чехлы и кошели с самым необходимым. Довершали особую форму шлемы, в которые мастера обители вшили не по одному защитному амулету.

Лиарена выглядела в этом костюме скорее молоденьким адъютантом дорина, чем его женой, и поглядывавший на нее Тайдир тайком вздыхал, хотя всецело признавал бесспорную выгоду и удобство такой одежды.

— Я иду с вами, — поторопился предупредить дочь Экард, хотя они обговорили это заранее, и нехотя поправился: — До заставы.

И это тоже было частью тщательно разработанного плана: в последние пять дней маги отправляли продукты и вещи только с полянки возле бывшей караульной башни, расположенной неподалеку от владений Экарда. Приучали к одному месту тех, кто посылал на болота капсулы.

— Конечно, — успокоила отца Лиарена, стараясь как можно увереннее смотреть в его осунувшееся и постаревшее лицо, и оглянулась. — Зелен?

— Зелен тут, — хмуро буркнул прислужник и подал хозяйке мохнатую лапку.

В другой он держал увесистый дорожный мешок с едой, который не доверил никому из спутников. Магистры обители спорили два дня, решая, нужно ли Тайдиру с Лиареной брать с собой Зелена. Наконец постановили, что вреда от этого никому не будет, зато такое хитрое и осторожное создание может стать если не посредником в переговорах с серыми, то хотя бы шпионом. Много дольше им пришлось уговаривать самого повара, соблазняя его всяческими обещаниями. Но сдался Зелен лишь после того, как Экард принес ему шапочку, защищающую от ментального воздействия, и пояс, сшитый из крашенного в зеленый цвет меха, наполненный обычным на вид горохом. Однако зерна были с секретом: в середине каждой горошины отшельник спрятал замороженное магией в лед зелье силы.

— Я давал такие своим людям, когда отправлял их на промысел или на болота, — пояснил тогда магистр заинтересованным коллегам. — Чтобы они могли спастись, если заметят открывшуюся поблизости каверну. Думаю, отбирать у Зелена горох никто не станет, магии там немного, и различить ее очень трудно, так как он и сам немного светится, когда получает порцию энергии.

Эти слова запали Лиарене в душу, и она решила проверить, сколько магии без ущерба для себя может взять про запас ее прислужник. Оказалось, не так уж мало. И, как ни странно, хранил ее лохматый повар не в особом резервуаре, расположенном в центре тела, как у людей, а в виде тумана, заливавшего его от пяток до макушки. А через пару дней выяснилась и еще одна подробность: как только магам начинало казаться, будто зеленое существо не сможет взять более ни грана силы, Зелен немного подрастал и снова готов был получать так обожаемую им энергию.

— Интересно, и до каких размеров ты можешь раздуться? — подозрительно буркнул Дзерн, пару дней понаблюдав за этим необычным явлением.

— Зелен был сначала немного ниже хозяина и больше расти не мог, — печально сообщил магистрам повар, подумал и добавил скрипучим голосом Миттена: — Не люблю отдавать приказания слугам, глядя снизу вверх. Твой предельный рост будет на ладонь ниже моего. Зато в особых случаях, когда тебе понадобится проникнуть в узкое отверстие или некоторое время придется обходиться без подпитки, ты сможешь ужиматься до размеров кошки. Или домового… Ха, всегда мечтал иметь такого.

Болото встретило их ярким утренним солнцем, пением птиц и ароматом полевых цветов, плывущим над зарослями мяты, дикого клевера и мышиного горошка. А еще стрекотанием сверчков и чуждым болоту еле слышным позвякиванием колокольчика.

Звук доносился от звонца, привязанного к сбруе мирно пасущегося посреди ближайшей полянки стреноженного бычка, навьюченного вместительными тюками. Едва обнаружив четвероногого попутчика, Лиарена протянула к нему воздушную лапу и накрепко опутала ею животного. Две другие плети уже так же цепко держали Тайдира и Зелена: магиня втайне опасалась, как бы какая-нибудь неожиданность не помешала их вылазке, и приготовилась к переходу заранее.