Боже правый, это не может быть правдой.

— Скажи мне, что это неправда. Скажи мне, что негодяй солгал, сказав, что ты была у моего отца про… что ты была с моим отцом.

В комнате повисла абсолютная тишина, усиливая напряжение в его теле.

— Я узнаю правду, Эванджелина! — заорал он.

Она покраснела и, прочистив горло, сказала:

— Он не лгал.

У Лахлана закружилась голова, и обжигающая ярость ослепила его. Эванджелина все время играла им, использовала его в своих целях. Он поймал ее в западню, ухватившись руками за деревянные подлокотники кресла так крепко, что они затрещали под нажимом его пальцев.

— Что, Эванджелина, тебе доставляла удовольствие мысль, что будешь трахаться с сыном, как когда-то трахалась с его отцом? Хотелось сравнить наше искусство в постели?

Не обращая внимания на ошеломленный вздох Эванджелины и на страдание, затуманившее ее глаза, он схватил ее за собственный халат и заставил встать. Тот распахнулся, открыв тело столь прекрасное, что не было ничего удивительного в том, что Эванджелина могла использовать его как оружие — ставила мужчин на колени, заставляла их исполнять ее приказания.

— Если бы я знал, что ты шлюха, а не невинная девушка, как заставила меня поверить, я бы не стал ждать, чтобы трахнуть тебя.

Он с отвращением окинул Эванджелину взглядом, избегая смотреть в ее наполнившиеся влагой глаза, и оттолкнул от себя. Несмотря на то что Эванджелина использовала его, Лахлан все еще хотел ее, у него между ногами пульсировала тяжесть, и он понял, что должен уйти отсюда, пока не сделал того, о чем потом пожалеет.

Он подошел к дубовому гардеробу, достал рубашку, подпоясал килт, а потом, сев на край кровати, натянул сапоги из оленьей кожи, стараясь не смотреть на Эванджелину. Но как он ни старался, его взгляд все время останавливался на ней. Обхватив себя руками и сжавшись в большом кожаном кресле, она выглядела маленькой и беззащитной, и Лахлан поборол желание подойти к ней, усомнившись, в здравом ли он уме, если ему хочется это сделать.

— Я отправляюсь в Льюис и хочу, чтобы, когда вернусь, тебя здесь не было.

— Если ты дашь мне какую-нибудь одежду, я уйду сейчас же, — со спокойным достоинством сказала она.

Лахлан чертыхнулся, вспомнив, что владел ее проклятой магией. Несмотря на то что она обманывала его, он не мог выгнать ее из своих покоев без одежды или без способности защитить себя.

Господи, ну почему его все еще заботит, что с ней случится?

— Ты останешься здесь, пока не восстановишь силы.

Он потер затылок, чтобы снять напряжение, а потом закрыл глаза и вытянул руку в ее сторону, но, услышав, что Эванджелина испуганно вскрикнула, приоткрыл один глаз.

— Спасибо тебе, — тихо поблагодарила Эванджелина.

Увидев платье, в которое он одел Эванджелину, Лахлан назвал себя полным идиотом. Шелковая ткань под цвет ее глаз и глубокий вырез платья делали ее еще привлекательнее.

— Куда это ты направляешься? — прогремел Лахлан, когда Эванджелина, высоко держа голову, направилась к двери.

— Я ухожу, как ты велел мне. Не хочу запачкать твою лилейно-белую репутацию своей грязью.

— Не выворачивай все наизнанку. — Он прижал Эванджелину спиной к двери. — Ты призналась, что спала с моим отцом. Ты и теперь этого не отрицаешь?

У него затеплилась надежда.

— Нет.

— Скажи — почему?

Ее дыхание, теплое и свежее, касавшееся его щеки, влекло Лахлана, опьяняло его. Он намотал на пальцы ее шелковые волосы и вдохнул запах мыла, которым недавно намыливал ее длинные блестящие локоны.

— А зачем? Ты уже вынес мне приговор.

— Не я, а твои поступки.

— Поступки? Я спасла тебе жизнь. Я всегда только стремилась защитить тебя. Ты об этих поступках говоришь? — Эванджелина смотрела ему прямо в глаза. — Я думала, ты не похож на других. Ты сказал, что веришь мне.

Лахлан отодвинулся, так как желание поцелуем убрать боль из ее глаз было слишком сильным. Ему нужны были ответы. Эванджелина что-то скрывала, он видел это в ее лице, слышал в ее голосе. Единственный человек, который мог все правдиво рассказать, — это Сирена.

Подняв Эванджелину на руки, Лахлан отнес ее к кровати и, отдернув покрывало, уложил на постель.

— Я хочу, чтобы ты оставалась здесь до моего возвращения из Льюиса. Без магии ты в опасности, и это моя вина.

— Зачем ты отправляешься в Льюис?

— Увидеться с Сиреной. Мне нужны ответы, а от тебя я их не получаю.

Отведя от него взгляд, Эванджелина смотрела на огромный дуб за окном, который с жалобным плачем царапал ветками стекло. Лахлан подождал, надеясь, что ему не придется уходить, но она упорно молчала.

Тихо закрыв за собой дверь, Лахлан пошел по коридору, стараясь не замечать тупую боль в груди. К тому времени, когда он оказался у себя дома в Льюисе, Лахлан уже почти сошел с ума от необходимости поговорить с Сиреной.

Во дворе он встретил Гэвина, и рыжеволосый друг его брата окинул Лахлана пытливым взглядом.

— Что с тобой? У тебя такой вид, словно над твоей головой нависли грозовые тучи.

— Я не в духе. Где Сирена?

— А где, по-твоему, она может быть, ваша Неотесанность?

— Гэвин! — сердито прорычал Лахлан.

— О-о, понятно. Она в Данвегане.

Лахлан с досадой выдохнул. Конечно же, она у Рори. Эйдан еще не мог позволить ей и младенцам путешествовать.

— Если ты не собираешься переплыть Минч, то тебе придется подождать, пока они вернутся. Галера…

Лахлан уже был у дома Рори на острове Скай, и когда он открыл двери замка, Алекс и Джейми сломя голову пронеслись мимо него, а вслед за ними промчался его брат, даже не взглянув в сторону Лахлана.

— Лахлан? — удивилась Элинна, вышедшая из большого зала с тарелкой в руке. — Что случилось?

— Мне необходимо поговорить с Сиреной, — бросил он, поднимаясь по лестнице через две ступеньки. — Это важно.

— Я вижу. Но не шуми, потому что она только что уложила малышек спать.

Молясь, чтобы ему больше никто не встретился, Лахлан быстро шел по длинному коридору к комнате Сирены и застонал, когда у ее покоев его окликнул Рори:

— Лахлан, как я рад тебя видеть. — Кузен по-дружески обнял его за плечи. — Пойдем со мной в зал.

— Значит, твой тесть здесь, да?

— Да, — буркнул Рори и убрал руку с плеч Лахлан. — А как ты догадался?

— Когда он здесь, ты всегда ищешь кого-нибудь, кто отвлек бы его внимание от тебя. Почему ты просто не попросишь об этом свою жену?

— Как будто это поможет…