— Я никуда не пойду. — без апелляционно заключил Шакалов, делая шаг вперед. — Тебе понадобится помощь. А я могу…

— Выйди, Кирилл. Я тебя прошу.

Мне нужна была поддержка близкого и знакомого, а терять из поля зрения ребенка было чем-то на грани сумасшествия. Но был еще второй ребенок, не менее важный. Я любила его так же, как и первого и теперь задача стояла в том, чтобы позаботиться о каждом в равной степени.

А для этого ему лучше было уйти.

Кирилл

Я сидел там в кабинете и держал на руках ребенка. Это было так странно… Словно в один момент кто-то дал тебе жизнь, о которой ты и боялся мечтать.

— Эй, малышка… — маленький свернувшийся комочек, голова которого была не больше моей ладони, спокойно спал. Я, человек прошедший военные спецслужбы, годы опасной бандитской деятельно, боялся шевельнуться, чтобы что-то не испортить. — Твоя мама там очень старается, чтобы родить тебе братика или сестричку. Мы не знаем, кто это будет. Хотели сделать сюрприз…

Из моего рта потоком шли мысли… Порой бессвязные, не имеющие ничего общего с логикой. Я просто говорил все, что было на уме, стараясь сделать вид, что не слышу новой порции криков Чернички за дверью.

Вчера я смотрел в зеркало. Долго и внимательно. Да, появилась седина, немного осунулось лицо, тело стало плотнее… Но оболочка не изменилась так сильно, как начинка. Я не понимал, когда щелкнул этот рубильник «до» и «после». Переход произошел настолько плавно, что отследить его казалось нереальным.

Но сегодня все было иначе. На руках был ребенок. Мой ребенок. И в тот момент, когда я услышал его плачь, все вдруг перестало казаться важным. Все отошло на второй план.

— Твоя мама справится, потому что она очень сильная. — прошептал я девочке, наблюдая за тем, с каким благоговением и спокойствием раздуваются крылья ее носа. — Вам очень повезло…

У меня не было никого кроме Чернички и детей. Ни-че-го. Работа — средство. Друзья — отдых. Семья — это то, что не купишь и не продашь. Если бы с ней что-то случилось… С ними… Это был бы конец. После того, как падаешь с такой высоты выжить нереально.

И тем не менее, я понимал, что не заслуживаю этого. Не капли. Я словно занял чье-то место и украл чье-то счастье. А карма есть. Однажды она придет и заберет свое, расставив все фигуры на свои места.

— Но мы не будем об этом думать, правда? — прошептал я, откидывая дурные мысли. — У нас есть здесь и сейчас. Завтра будет завтра.

Внезапно за дверьми раздалось молчание, а затем… Новый детский плачь. Нового человека, члена семьи. Словно обухом по голове! Я не успел подняться на месте, как дверь открылась и из нее вышел Гайка.

— Поздравляю! Вторая близняшка наконец почтила нас визитом. — подмигнул мне мужчина и пропустил внутрь.

— Близняшка?

Черничка лежала на койке. Бледная, заплаканная, уставшая… С ее глаз ручьем текли слезы, но на губах была немного сумасшедшая улыбка. В руках у нее было розовое покрывало, из которого торчало только лицо. Маленькое, розовое и такое крохотное, что даже смотреть казалось страшным.

— Девочки, близнецы. — прошептала она одними губами. — Как мы их назовем?

— Они получат мою фамилию и даже отчество. Так что право выбора я предоставляю тебе…

Медленно подойдя к Чернички, я осторожно присел рядом и положил рядом ребенка. Они были так похожи! И между тем разные… Два самых прекрасных творения, которые я когда-либо видел.

Шмыгнув носом, Кристина подняла на меня взгляд и я вздрогнул. Столько нежности в нем было, она буквально рассеивалась по комнате.

— Мне кажется, это очевидно. Майя и Ева. — сперва указав на младшую, она погладила ее по ручке, а затем остановилась на старшей. — Моя бабушка была Евой. Ее упорности было позавидовать. А Майя… Всегда мечтала назвать дочку так. Мама говорила, что это мое второе имя.

— Да будет так.

Карма странная штука. Когда мы не просим, она приманивает нас конфеткой, словно на удочку. Давая все, о чем боялся и мечтать! Но стоит только расслабиться, почувствовать свободу, распробовать счастье… Она приходит за своей платой. А берет она только кровь за кровь.

Три месяца спустя. Кристина.

— Кристиночка, мне кажется, или двадцать минут давно прошло? — осторожно прошептала Тамара Геннадьевна мне на ухо и похлопала по плечу. — Возможно, так задумано. Я не знаю… Но советую тебе заглянуть в печь.

Майя и Ева лежали на диване в главной гостиной и так и норовили вывернуться из моих рук. Не знаю, откуда у них появилось столько активности, но поменять памперсы было чем-то из ряда высшего уровня изворотливости.

Рядом с ними время летело незаметно. День проходил по щелчку пальцев, а двадцать минут и вовсе приравнивалось к секундам.

— О, боже! Мои пирожные… — умоляюще посмотрев на женщину, я получила ее понимающее молчание и доверив ей детей, пулей рванула на кухню.

Став мамой, я поняла, что теперь моя жизнь имеет основу. Это было как притяжение… Ты можешь обзавестись сотней хобби, любимой работой и верными друзьями, но главное — иметь смысл просыпаться по утрам.

Только вот это совершенно не значило, что моя личная жизнь кончилась. Я принципиально продолжала учебу заочно, брала уроки йоги на дому и даже выделила время на постижение не постижимого — готовку. Сегодня было ровно три месяца, как на свет появились дочки и по случаю этого мы решили устроить небольшое чаепитие с пирожными, эклерами и вишневым пирогом.

— Кажется, все не так плохо. — крикнула я Тамаре и потянулась к противню. Только вот растерянная, уставшая и взволнованна, забыла про прихватку и схватилась пальцами за раскаленное железо. Кожу обожгло, вся выпечка полетела на пол и, что ожидаемо, оказалась испорчена.

Меня словно парализовало… Голова закружилась и я присела на пол, глядя на груду мусора. Столько всего следовало сделать, а я не могла справиться даже с такой ерундой!

— Эй, что тут происходит? — вздрогнув, я обернулась и увидела Кирилла. Он стоял в проходе с охапкой всевозможных цветов и связкой гелиевых шариков. Сложно было представить, сколько их было, ибо в кухню они не поместились. Но заметив меня на полу, мужчина тут же бросил цветы на стол и отпустил шарики, позволяя тем разлететься по комнатам. Шакалов несколькими шагами обогнул разделяющее нас расстояние и присел рядом. — Черничка?

Кирилл жил с нами с того самого дня, как ушла Лиза. Новостей о ней не было, для службы охраны Шакалова она словно растворилась в воздухе! А мы… Мы были семьей. Почти. Единственное, чего я не могла пока перешагнуть — постель. Наши отношения были чисто платоническими и дружескими, хоть и теплели с каждым днем. Шакалов играл с детьми, просыпался ночью, чтобы кормить девочек и часто забирал их к себе вечером, чтобы я могла выспаться.