Через несколько дней забинтованный Племянник явился в боксерский зал на тренировку. С душком у него всегда все было в порядке.

Тушинскую ОПГ Александр возглавлял на пару с Гизей, скоро вошедшим в Воровскую Семью. Так получилось, что в двухтысячных ему пришлось уйти в бега. Он долго отсутствовал. В бригаде возникло недопонимание, и Племянник остался один. А жить-то на что-то надо? Племянник – отец-герой, у него восемь детей. Двое взрослых, шестеро с четырех до пятнадцати. Он и двигался потихонечку, без лишнего радикализма. Особо не газовал. Мы были слегка знакомы в девяностые и симпатизировали друг другу. Однако ни дружбы, ни даже общения между нами не было. А тут случайно встретились и как-то закорешились. Я познакомил его с Костылем.

Александр выезжал на старом авторитете, людей вокруг себя собрать уже не хотел или не мог. Работал сам, что в его возрасте противопоказано. Однажды удача изменила бродяге. Старый гангстер взялся вернуть очередной долг. Поговорил с человеком. Тот мусорнулся. Заява. Прием. Бац!!! Восьмилетка!!! За что? Ведь тушинский бандит терпилу даже ни разу не ударил. О чем, наверное, сейчас очень жалеет. Срок получился таким внушительным из-за крупной суммы денег, которую Племянник требовал вернуть. И вот в пятьдесят пять лет Саша отправляется в тюрьму. Освободится в шестьдесят три. Дети вырастут без отца. Сидит сейчас под Тамбовом.

Почему наше правосудие так безжалостно к героям девяностых? Не лучше было бы использовать их потенциал для баланса и равновесия в преступном мире Москвы? Разве не видно повсеместное наступление этнических ОПГ? Кто будет им противостоять, если славянские лидеры и бригады будут уничтожены? Славяне никуда не денутся. Здесь их дом, их Родина. В этом городе расти нашим детям. Да, какие-то, неправедно заработанные деньги мы пропьем или проиграем в карты. Но на остальные – откроем спортзалы или еще что-нибудь полезное для страны. И уж точно не пожертвуем на джихад. Допустила бы славянская «крыша» бойню на Матвеевском рынке, когда один дагестанец разогнал пол-отдела полиции? Да его урезонить одного Племянника хватило бы!

Посмотрите на Францию. Где прототипы героев Алена Делона и Жан Поля Бельмондо – благородные, элегантные гангстеры? Их больше нет. Вся преступность – арабская. С ними французская жандармерия говорит на разных языках, в прямом и переносном смысле. Неужели в МВД думают, что истребив нас, они избавятся от преступности вообще? Ничуть не бывало. Свято место пусто не бывает. Оставьте в покое вменяемых ветеранов! Или учите фарси.

Лет десять назад пошли разговоры, что может появится шестая масть – националисты, в добавок к пяти существующим (Ворам, блатным, мужикам, козам и опущенным). Даже старшего у них определили – Николу Королева, отбывающего пожизненный за подрыв Черкизона. Только мне кажется, что скорее появится в местах лишения свободы «зеленая» масть – исламисты. Уже был в Бурятии чисто мусульманский лагерный бунт.

В конце девяностых, упоенные своим могуществом, рэкетиры всерьез рассуждали, что вот-вот отомрет Воровское и настанет владычество бригад. Но прошло двадцать лет. «Одних уж нет, а те далече», Воры же как были, так и остались. Хотя, судя по текущим событиям, по тому как закрыли Костыля, как приняли Шакро Молодого – их опять загоняют в подполье.

Я с изумлением наблюдаю за происходящим. Лет восемь назад я, по случаю, стал владельцем клиники пластической хирургии. В какой-то момент дела пошли – хуже некуда. Директор Мефодий мне жалуется: на соответствующих порталах в интернете разгромные отзывы. Мефодий сажает администраторов и медсестер, они со своих компов пишут что-то хвалебно-благодарное. Но положительные отзывы мгновенно исчезают и опять идет «чернуха». Он выходит на связь с управляющими сайтами пластики. Ему объявляют двадцать тысяч долларов в год за то, чтобы на этих сайтах о нас были положительные отзывы. Я офигел!!! Дожились!!! Интернет-вымогательство!!! Новое слово в преступности!!! Двадцать первый век!!!

Ответили по старинке. Забились в легендарной «Фиалке». Типа: мы сдаемся и готовы обсудить условия выплат… Ну это для нас «Фиалка» – легенда, а для приехавшего наглого типа с папочкой просто затрапезный трактир в парке «Сокольники». Он немало удивился, когда вместо интеллигентного директора его встретили хмурые парни с переломанными носами. Аферисту от интернета пришлось пережить несколько неприятных минут и расстаться с определенной суммой денег. Еще дали ему пару затрещин. Отвратные пасквили с сайтов пропали, но клинике это не помогло. Загнулась. Не прет мне с бизнесом.

Я долго не мог прийти в себя и кипел праведным гневом: «Совсем оборзели! Заслуженного уголовника хотели под интернет-«крышу» взять!» Газеты и сайты пестрят ежедневными сообщениями о кибер-мошенниках и неведомых мне хакерах, которые похищают деньги, не отходя от компьютера. «Уходит наше время, – сокрушался я, – пора на покой». Но тут раздался телефонный звонок от казахского бая Кали Ке.

С аксакалом Кали Ке. Казахстан. Актюбе. 2000 год.

С этим маленьким улыбчивым казахом я познакомился на собачьих боях в Коломне, примерно в 2000 году. Казахстанский бойчатник приехал пригласить российских заводчиков на международный турнир в Актюбинск. Небольшая ферма Игоря Берчанского была в то время единственным местом, где проводились тестовые испытания рабочих качеств отечественных волкодавов. Именно там воспетый Геннадием Жаровым Питон одержал свои наиболее яркие победы. Через два-три месяца несколько московских бойчатников со своими питомцами отправились в дальний путь.

Добирались около суток. По дороге передохнули в Жигулевске у Птенца. В Актюбинске всех участников турнира из многих республик бывшего Союза селили в большом, но простеньком загородном доме отдыха. Неожиданно мне и моим спутникам (со мной были Рюкзак и Бубль) Кали Ке предложил расположиться в навороченном, элитном отеле при какой-то серьезной компании. Досугом моим занимался смотрящий за Актюбинском Бек. За три дня нам не дали потратить ни копейки денег.

Я никак не мог понять, за что такие почести? Потом Берчанский мне рассказал, что когда Кали приезжал в Коломну, его довольно невежливо перебил московский бойчатник Горох. Не сказать, чтобы совсем грубо – что-то про коммерческую составляющую предполагаемого турнира. Я предложил гостя не перебивать и позволить ему договорить, ведь тысячу километров человек проехал, чтобы нас пригласить. Я и думать забыл про этот эпизод. Но тут нужно было учитывать азиатские заморочки с этикетом. Оказывается, я помог Кали Ке не потерять лицо. Именно поэтому благодарный казах уделил нам столько внимания.

Бой в Актюбинске мой Питон проиграл. Вообще это было его последнее выступление. С Кали Ке мы с тех пор задружились. Я еще пару раз ездил в Казахстан на турниры. Во вторую поездку нас опять встречали какие-то мордовороты. В машине я «включил» бывалого каторжанина и трещал что-то про новотроицкие зоны, они разговор не поддерживали. Оказалось, это сотрудники казахского РУОПа.

– Ты что же не предупреждаешь, – посетовал я Кали, – то блатные встречают, то менты.