Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Больше не будет работать, — произношу, не разжимая зубов, — ни у меня, ни где бы то ни было еще.
Она бледнеет.
— Думаешь, ты всемогущий…
— А еще лучше пусть сваливает из города, схоронится в какой-нибудь дыре и больше никогда не появляется на виду. Потому что, если я до него доберусь — он этими таблетками блевать будет, вперемешку с кровью. А потом на нарах сидеть.
— Из-за какой-то идиотки погубишь близкого мне человека?
— Я еще не отдал приказ, чтобы его разорвали здесь и сейчас, только по причине остатков уважения к тебе.
— О, — тянет, приложив руки к груди, — это, оказывается, уважение было? Когда ты сделал предложение, а потом дважды попросил меня на выход с вещами из-за какой-то тупой малолетки?
— Следи за языком, Элечка, иначе я подумаю, что ты специально нарываешься, и отвечу в полную силу.
— И что ты сделаешь? Ударишь меня? — смотрит с вызовом, зло.
— Зачем? — равнодушно жму плечами, — чтобы ты снова изображала из себя жертву мужской жестокости? Я просто сделаю так, что тебе будет закрыт путь в то общество, к которому ты привыкла. Можешь, сколько угодно прикрываться папашей, но ты сама балдела от того уровня жизни, который тебе открылся после начала «охоты» на меня. Я перекрою тебе все, каждый вход. Сделаю так, что ни одна приличная дверь перед тобой больше не распахнется. Поверь, стать парией в нашем обществе гораздо проще, чем ты думаешь.
Я действительно могу сделать это. И сделаю… Чуть позже. А пока:
— Ты его натравила на Леру во второй раз? Поэтому он ее увез?
Эля брезгливо сморщила нос:
— Он ее увез, потому что кретин конченый. Решил найти себе новую жертву. Овцу, которую можно было бы пинать по настроению. Я ведь ее не узнала, тогда в агентстве. Только когда он прислал фотографию, где вы мило общаетесь в баре, поняла, что сама, своими собственными руками снова привела тебя к ней. Как назло, на другом конце света была, поэтому отцу сказала, что и как сделать, чтобы устранить твою пустышку. Ну что ты! Ему в бога захотелось поиграть. Доигрался, придурок и, как всегда, налажал. Если бы не его выходка, хрен бы ты нас вычислил.
Спокойно, Барханов! Спокойно! Еще не на все вопросы получены ответы.
— Что за представление с беременностью?
— Напряги голову, Демид. Все карты открыты. Я уверена, ты сможешь сложить два плюс два.
Молчу. Смотрю на нее. Жестко, с угрозой. И она не выдерживает, первая отводит взгляд.
— Я жду.
— После прошлого расставания, он решил, что я должна залететь.
— Ты для него племенная кобыла что ли? — я не могу понять, как такое вообще возможно. Да, Щеглов всегда мразью казался, но чтоб настолько. Собственную дочь использовать, как инкубатор… В голове не укладывается.
— Я для него просто расходный материал.
— И на что рассчитывал?
— Он не идиот. Тоже понял, что хрен ты его подпустишь к своим делам, даже если мы поженимся. К тому же Артур у тебя есть, через которого не перепрыгнешь. Тягаться с тобой в открытую ему не по силам, кишка тонка, поэтому он решил, что нужен наследник, которому отойдет твоя доля, если вдруг ты скопытишься. Мало ли, тормоза в машине откажут. Или случайно кирпич на голову упадет…
Глава 22.4
Глава 22.4
У меня по спине липкими мазками прошелся холод. Потому что теперь вырисовывалась совсем другая картина. Наследник, несчастный случай, безутешная вдова, контролирующая все состояние, пока ребенок не достигнет совершеннолетия, и тесть, жадно копающийся в моем.
— Только и тут у папеньки прокол вышел. Знаешь, сколько я залететь пыталась? Из резинок использованных доставала твою…— давится словами, — и в себя запихивала, в надежде что хоть один из твоих живчиков окажется дееспособным. Как бы не так! Все в пустую. Я думаю, ты вообще бесплодный, Демид. Небеса специально распорядились, чтобы такие козлы, как ты не размножались. Но папаша лютовал, когда сучка твоя умудрилась от него сбежать. У него во всех провалах всегда только я виновата. Он угрожал, что мать убьет, если не сделаю, так как ему надо, тогда я и решила сказать, что беременна.
И тут до меня, наконец, доходит. Весь этот спектакль с беременностью — не для меня, а для него. На меня ей насрать.
— То есть ты изначально планировала сделать вид будто потеряла ребенка?
— Браво, Демид, — картинно хлопает в ладоши, — Я всегда знала, что ты умный. Да, решила убить двух зайцев одним выстрелом. И от «ребенка» отделаться, и твою выскочку нейтрализовать. И у меня бы все вышло, если бы ты не притащил меня в эту сраную клинику!
Жалость, которую я испытывал к Эльвире еще несколько минут назад, безвозвратно растворилась. Потому что не жертва она ни фига, а такая же тварь, как и папаша. Яблочко от яблоньки…
— Какое вообще твоему отцу дело до меня и моего бизнеса?
— Личные счеты. Он же еще с твоим папашей работал. Они не поделили что-то. То ли деньги, то ли женщину. И когда твой помер, мой все силы приложил, чтобы оттяпать у вас семейное дело, а вы выстояли, а потом еще и поднялись так, что до вас не дотянуться. А он как был никчемным неудачником, так им и остался.
Теперь все встает на свои места.
Я вспоминаю, как после смерти родителей мы с Артуром оказались вдвоем против целого мира. За спиной маленький Кирилл и никакой поддержки, а вокруг свара голодных псов. Как нас трепали, пытаясь оторвать кусок побольше, как нападали со всех сторон — даже вспоминать не хочется. Но Элька права. Мы выстояли, справились, закалив характеры и став теми, кто мы есть.
Я больше не хочу с ней разговаривать. Мне надоело. Выводы я сделал, приговор вынес. Поэтому поднимаюсь, отставляю стул в сторону и иду к выходу.
— И что теперь, Барханов?
