— Тимофей, — обратилась ко мне императрица. — Эту песню вы не сейчас сочинили.

— Да, Ваше Императорское Величество. Её я сочинил давно. Я хотел исполнить данную песню, как подарок своей сестре, когда она вернётся с родителями с ярмарки. Она любила дарить мне подарки, которые специально для этого покупали отец и мать, а эта песня была бы отдарком. Но не суждено. Родители в той поездке погибли, а сестра пропала.

Я замолчал. Увидев, что Ольга опять начала мрачнеть, быстро продолжил, обращаясь к ней.

— Ваше Императорское Высочество, эту песню никто до этого не слышал. Ваша улыбка так похожа на улыбку моей сестры, которую я вернее всего, никогда не увижу, поэтому эта песня для вас.

"Боже мой, что я несу. Это же дочь императора! Вот, мля сравнил!" — подумал я, после чего вскочил на ноги и произнёс.

— Извините, Ваши Императорские Величества! Я, кажется, что-то не то говорю.

— Всё нормально, Тимофей. Садитесь, — махнул рукой император, а Мария Фёдоровна, вновь промокнула глаза платочком.

Великая княжна Ольга, посмотрев на родителей, задала вопрос:

— Значит это моя песня, точнее для меня?!

— Да, Ваше Императорское Высочество, эта песня для вас, — ответил я, радуясь каким удовольствием, озарилось лицо младшей дочери императорской четы.

— Дети, — поднимаясь из-за стола, произнесла Мария Федоровна. — Нам пора. Вас ждут занятия.

Не смотря на явно читаемое неудовольствие на лицах, Ксения, Михаил и Ольга поднялись, попрощались и вышли из комнаты следом за матерью. Николай, посмотрев на отца, который, как и все остальные мужчины поднялись из-за стола, провожая императрицу с младшими детьми, произнес:

— ПапаА, я, пожалуй, тоже пойду. У меня дела.

Дружелюбно улыбнувшись мне, цесаревич, не заметив недовольства, отразившегося на лице императора, вышел из комнаты в другую дверь.

Когда император, а за ним князь и граф вновь заняли место за столом, по взмаху руки самодержца аккуратно на стул присел и я.

— Тимофей, скажите, вы довольны наградой? — спросил меня Александр III.

— Так точно, Ваше Императорское Величество, — ответил я, вскочив со стула и вытягиваясь во фрунт. — Не смел о таком и мечтать.

— Садитесь и не вскакивайте больше. Нам надо поговорить. — Император дождавшись, когда я сяду за стол, продолжил. — Какие у вас дальнейшие планы?

— Вернуться в полк, Ваше Императорское Величество, и приступить к службе.

— Мечтаете обучать свою охотничью команду тактике боевых действий малых казачьих групп в тылу противника? Так, кажется? — император смотрел на меня с вопросительным выражением лица, а князь Барятинский встав из-за стола, сделал несколько шагов к секретеру, откуда вернулся, держа в руках стопку листов. Когда он положил её на стол, я по титульному листу увидел, что это наша с Головачевым работа.

— Так точно, Ваше Императорское Величество, хотелось бы, но не знаю, как на это командование полка посмотрит, — осторожно ответил я.

— И вы уверены, что такая тактика себя оправдает? — задал вопрос Барятинский.

— Для получения разведывательной информации о расположения противника, захвата в плен солдат и офицеров противника для добывания других необходимых сведений, хватит небольшой группы "охотников" в три-пять человек. И того вооружения, которое сейчас есть у казаков достаточно, — я сделал паузу. — Правда в таких "охотничьих" вылазках в настоящее время, есть и недостаток. Невозможно быстро передать полученную информацию, особенно при маневренной тактике ведения боевых действий. Но если это будет позиционная война, то сутки — двое на доставку полученных данных, особой роли играть не будут.

— А какого и для чего вооружения не хватает? И почему вы думаете, Тимофей, что будут позиционные войны? — поинтересовался самодержец.

— Ваше Императорское Величество, я начну со второго вопроса, — чуть удобнее устраиваясь на стуле, ответил я. — Стремительное развитие и усовершенствование оружия, которые происходит в последнее время очень скоро, по моему мнению, приведёт к новым условиям ведения боевых действий, что приведёт к тому, что воющие армии начнут зарываться в землю. Уже сейчас полевая артиллерия способна наносить ущерб войскам противника, не сравнимый с предыдущими войнами. Четырехфунтовая полевая пушка гранатами, шрапнелью и картечью с её скорострельностью и дальностью обстрела буквально выкосит наступающие не только колонны, но и стрелковые цепи, к которым уже вынужденно стали переходить во время боев в последнюю русско-турецкую войну, для снижения потерь.

— Очень интересно, Тимофей, но попрошу сделать паузу, — Александр III поднялся из-за стола, дошел до большого письменного стола, который стоял в углу комнаты и вернулся назад с коробкой и пепельницей.

— Угощайтесь, господа, — произнёс государь, усаживаясь за стол, на который поставил открытую коробку с сигарами и пепельницу.

Дождавшись, когда император, князь и граф закурят, повинуясь разрешающему жесту самодержца, я продолжил.

— Также в последнее время на вооружение многих стран поступают магазинные винтовки. В результате их применения плотность огня возрастает многократно, и от этого будут расти потери с обеих сторон. Также в одном из журналов "Военный сборник" в библиотеке училища я прочитал об испытаниях пулемёта Хайрема Максима, в которых и вы Ваше Императорское Величество приняли участие.

— Признаться, Тимофей, пулемёт меня не впечатлил, — император затянулся сигарой и, выпустив клуб дыма, продолжил. — Бешеный расход патронов, которых у нас и так не много. Да и масса приличная, если не ошибаюсь около пятнадцати пудов. А на треноге, как-то не серьёзно.

— Не ошибаетесь, Ваше Величество, — пыхнув сигарой, произнёс Барятинский.

— Поэтому, рассматривали применение данного пулемёта только для обороны крепостей или на кораблях, — продолжил государь. — А у тебя, Тимофей, другое мнение?

— Ваше Императорское Величество, в настоящий момент господин Максим в основном предлагает пулемет на тяжёлом лафете с большими колёсами и большим бронещитом. Это вызвано тем, что планирует его применять с учетом современной тактики. Практически, с открытых или слабо защищенных даже в крепости или на кораблях позиций. Для этого и служит такая мощная защита пулемёта и пулеметного расчета. Но его можно значительно облегчить, если оставить сам пулемёт, к нему небольшой лафет, противопульный щиток и использовать его в деревоземляных огневых точках или, по-другому, долговременных замаскированных огневых точках.

— В каких точках? — несколько удивлённо спросил Воронцов-Дашков.

Я осмотрелся по сторонам и увидел на письменном столе, к которому ходил император, листы бумаги и письменный набор.

— Ваше Императорское Величество, разрешите взять бумагу и карандаш с того стола. Я быстро попытаюсь нарисовать кое-что для наглядности, — обратился я к императору.