моих условиях. И это, – принц торжествующе усмехнулся, – будет великолепная месть. Что бы Лерео ни выбрал, он запомнит это надолго.

Я стиснула зубы. Допустим, план и впрямь неплох. Но Леру-то будет просто досадно видеть меня замужем за Вилье, а у меня рушится вся жизнь!

– Думаю, вы ошибаетесь, ваше высочество, – сухо сказала я. – Принц Лерео не настолько мне симпатизирует.

– Врёте.

– И не так уж хочет сорвать планы Вилье.

– И снова врёте. Лерео жаждет этого. Он не терпит унижения себе, такому идеальному в собственных глазах. – Сизмунд с горечью усмехнулся. – А я хочу проучить его. И, как настойчиво советует мне маменька, получить ваш лес. На ваших условиях, если вы выйдете за моего брата и подпишете торговые соглашения. Или на моих условиях, если вы выйдете за Вилье и потеряете всё.

Он скрестил руки на груди.

– И помните, что противостоять мне не следует. Если вздумаете испортить мне игру – не знаю уж, каким образом, – я собственноручно притащу вас на свадебную церемонию за шиворот. С кем – решу по дороге. Не огорчайте свою сестру, княжна. Ей не понравится, если мы с вами… не сойдёмся во мнениях.

– Если я выйду замуж за Вилье, ей это совершенно точно не понравится, – заверила я.

– Так не допускайте этого. – Сизмунд тонко улыбнулся. – Лерео, может быть, и не способен на любовь. Но всё, на что он способен, лежит перед вами. Берите. И будьте благодарны, что я не передоверяю право устроить ваш брак моей матери! Поверьте, уж это вам точно не понравилось бы.

– Ох, как вы правы, ваше высочество! – пробормотала я.

– Вот именно.

Я глядела на Сизмунда и думала о двух братьях, которые сожалели о том, что так и не стали друзьями. Что детство, необыкновенный дар Лера и жёсткая рука королевы-матери навсегда их разделили. Может быть, если бы Лер умел читать мысли принца, всё было бы иначе и Лер первым протянул бы руку, переступил бы через своё высокомерие…

Может быть, и сейчас ещё не поздно?

Я тряхнула головой. Меня тут собираются выдавать замуж за Вилье, а я рассуждаю о высоких братских отношениях! Моё дело – избежать брака. Любого, будь то Вилье или даже…

…Лер.

Нет. Нет, нет и ещё раз нет!

Так или иначе, Сизмунд мечтал отомстить и унизить брата. Даже если путь к мести лежал через женщину, Сизмунд собирался им воспользоваться. И подыгрывать его высочеству я совершенно не собиралась.

Поэтому я холодно поклонилась.

– Я поняла ваше предложение, ваше высочество, – ровным голосом сказала я. – Могу ли я идти?

Принц обвёл моё лицо взглядом, и по его лицу пробежала тень.

– Проклятье, – пробормотал он сквозь зубы. – Будь Лерео на моём месте, он бы знал, о чём ты думаешь, чего хочешь, на что готова пойти…

Сизмунд резко оборвал себя, и на его губах заиграла привычная улыбка.

– Впрочем, пора перейти к делам более приятным. Думаю, продолжение вечера придётся вам по вкусу. Развлекайтесь, княжна, пока я буду выбирать, кого позвать на следующее свидание.

Его улыбка стала предвкушающей.

– И не беспокойтесь за своё платье, – снисходительно кивнул он на мои плечи, усыпанные золотистой пыльцой. – Этим вечером оно вам больше не понадобится.

«Не понадобится»? Что он имеет в виду? Что все королевские невесты окажутся голыми?

– Подумайте над моим предложением, – сухо бросил принц. – Подумайте о моём брате и о том, кем вы могли бы стать друг для друга. И не забывайте о Вилье.

Когда шаги Сизмунда затихли, я прислонилась к каменной стене и закрыла глаза, чувствуя, как на тёплую кожу садятся бабочки.

Щедрое предложение, нечего сказать. Два жениха на одну княжну.

А что сделает королева-мать? Подкинет мне третьего?

Я подавила невольный смешок. А ведь есть ещё и маменька!

Что ж, посмотрим, что скажет Лер по поводу этих щедрых предложений. Хотела бы я услышать его мысли по этому поводу.

…Или лучше не стоит?

Глава 19

Из освещённого коридора послышались женские голоса, и я, подобрав юбку, поспешила к ним. Оставаться в одиночестве среди редких бабочек и куда более опасных визитёров, блуждающих в темноте, мне не хотелось.

– А вот и вы, моя дорогая, – приветствовала меня её величество, и я торопливо склонилась перед ней. – Надеюсь, мой сын не успел вас утомить деловыми разговорами?

Острый взгляд королевы-матери ясно сказал мне, что она прекрасно знает о содержании этого разговора.

– Ваш сын – образец красноречия, ваше величество, – как можно более искренним тоном произнесла я. – Он… очень убедителен.

Побледневшее лицо Сюзи ярко выделялось среди фрейлин. Я хотела сделать ей знак: «Эй, всё в порядке!» – но перед лицом королевы-матери не решилась.

Королева-мать наклонила голову, всё ещё буравя меня взглядом.

– Рада это слышать. Надеюсь, вы последуете голосу здравого смысла.

– Разумеется, ваше величество, – машинально сказала я, глядя на Розали. Та стояла по правую руку от королевы, самодовольная как никогда, и отнюдь не выглядела ревнующей после моего свидания с принцем. Напротив, в её глазах светилось злое торжество.

Интересно, как бы его поубавить?

– Ещё я спросила его высочество, не слишком ли он разочарован поведением одной из невест, которая дала повод к злословию и пыталась пробраться в его покои. – Я невинно посмотрела прямо на Розали. – Его высочество не ответил из деликатности, но мне показалось, что его лицо говорило само за себя.

Выдержка изменила Розали: в её глазах сверкнула настоящая ярость.

– Ох, неужели я атаковала вас? – Я подняла брови. – Нет, конечно, это невозможно. Виконтесса Фоссе выше подобных сплетен. Ведь правда, виконтесса? Вы и буфетные-то по ночам не ищете, не то что мы, провинциалки.

– Оставим это, – вмешалась её величество, не давая Розали ответить. – Мои дорогие, я вижу, вы все перепачкались пыльцой.

Я невольно перевела взгляд на свои корсаж и грудь. Кожу и впрямь покрывал лёгкий золотистый налёт. Волосы Юджины тоже были покрыты золотистой пудрой, у Розали золотились пальцы. Одна из фрейлин чихнула.

– Первый час или два пыльца безвредна, но потом кожа начнёт шелушиться, опухать и краснеть, – предостерегающим тоном произнесла королева-мать. – И следы могут остаться надолго.

Сюзи ахнула. Даже я невольно обхватила себя руками. А вот Розали внезапно улыбнулась.