Но сначала нужно найти врача!

— Пауэрс и его жена убиты. Тело Декера мы обнаружили за гаражом на противоположной стороне улицы, — сказал Юргенс, когда Бетуорт взял трубку. — Ни Грэм, ни Моргана не нашли. Судя по всему, Рунн опростоволосился.

— Ты уверен, что это сделал именно Рунн?

— Скорее всего, да. Вы сами говорили, что на близком расстоянии он предпочитает действовать ножом. Декеру перерезали горло, Пауэрса ударили ножом в сердце, а его жену… ей едва не снесли голову.

— Если Рунн не остался там, чтобы дождаться Моргана, значит, для этого была причина. Не исключено, что он отправился по следу нашей сладкой парочки. Сколько времени назад был убит Пауэре?

— Не слишком давно. Он должен был выходить с нами на связь каждые два часа. Когда Пауэрс не позвонил в очередной раз, мы послали туда машину с нашими людьми. Что нам теперь делать?

— Избавьтесь от трупов, потом приберите в доме, чтобы не осталось никаких следов. Пусть возле дома дежурит спецгруппа на случай, если Морган все-таки появится.

— Это все, сэр?

— Тебе что, все нужно разложить по полочкам? Прочешите все гостиницы и мотели, организуйте блокпосты на всех дорогах, ведущих из города. Обратитесь в полицию — пусть останавливают и досматривают каждую машину!

— А что я скажу в полиции?

— Это уж твое дело. Главное — сделай так, чтобы Морган и Грэм от нас не ушли.

На обратном пути в мотель Алекс вдруг почувствовала такую слабость, что ей пришлось спрятать руки между коленями, чтобы Морган не видел, как сильно они дрожат. Того, что она пережила за последние пару часов, ей с избытком хватило бы на всю жизнь. Как Алекс ни старалась, она не могла забыть Пауэрса, лежащего на полу с кровавой пеной у губ, и Моргана, который склонился над ним — собранный, целеустремленный, безжалостный.

Впрочем, почему кто-то должен был жалеть Пауэрса? Разве сам он пожалел Кена Найдера в тот вечер в Арапахо-Джанкшн? Нет. И все же бесчувственность Моргана в очередной раз поразила ее до глубины души.

Когда они приближались к мотелю, Морган бросил на нее быстрый взгляд.

— Хотел бы я знать, о чем ты думаешь.

— О жене Пауэрса, — ответила Алекс. — Как, по-твоему, что с ней случилось? Она выглядела так, словно…

— Словно ей снесли голову топором, — закончил Морган. — Признаться, меня это тоже удивило. Я слышал, что обычно Рунн работает аккуратнее. Вероятно, он совершил ошибку, и Пауэрс успел его ранить. Ну а эта женщина просто оказалась на его пути. Должно быть, он слишком страдал от боли, чтобы сработать чисто. В эти минуты главным для него было как можно скорее избавиться от свидетеля.

— Ты, похоже, знаешь, о чем говоришь, — хмыкнула Алекс. — Во всяком случае, Рунна ты понимаешь очень даже неплохо. Можно подумать — вы с ним когда-то были…

— Да, я его понимаю. — Морган остановил машину на тротуаре перед мотелем и распахнул дверцу. — Идем. Мотор я выключать не буду, так что поторопись. Хватай все, что попадет под руки, и суй в сумку — укладываться нет времени. Я пока позвоню Гэлену. Через пять минут мы должны выбраться из мотеля, а через двадцать — убраться из города.

Алекс кивнула.

— Я постараюсь поскорее… — Оставив фотоаппарат на сиденье, она выбралась из машины. — А что тебе сказал Пауэрс?

— Расскажу по дороге. — Войдя в номер вслед за ней, Морган принялся хватать свои вещи и заталкивать в сумку, даже не потрудившись закрыть за собой дверь. — Не забудь забрать из ванной все фотографии.

— Впереди полиция!

Увидев вытянувшуюся на два квартала вереницу автомобилей, Морган свернул в первый же попавшийся переулок и припарковал машину в дальнем углу бесплатной муниципальной автостоянки.

— Вылезай, — сказал он. — Из города будем выбираться пешком. Возьми фотоаппарат, а я понесу твою сумку.

Повесив на плечо кофр с фотопринадлежностями, Алекс выбралась из машины.

— А ты знаешь, куда идти?

— Пока ты собиралась, я позвонил Гэлену. Его человек с грузовиком для перевозки мебели уже выехал из Форт-Уэйна. Он будет ждать нас на площадке для отдыха в пяти милях от Терри-Хота.

— Мы поедем на грузовике для перевозки мебели?

— Если нас остановят, среди мебели легче спрятаться, чем, например, среди железного лома. Кроме того, у водителя будут документы, согласно которым мебель везут из Форт-Уэйна к клиенту в Чарльстон в Западной Виргинии. Копы не полезут в кузов, если накладные будут в порядке. — Морган свернул направо и ускорил шаг. — Через пару кварталов мы будем уже за городской чертой. Оттуда пойдем лесом.

— Обожаю лесные прогулки!

— Лесом будет безопаснее.

— Я вовсе не против, просто я хотела спросить…

— О чем?

— Если нам предстоит пройти эти пять миль пешком, можно мне хотя бы вынуть камень из ботинка?

Водителя мебельного фургона звали Чак Фондрен. Он определенно нервничал — во всяком случае, болтать с ними был явно не расположен. Рывком распахнув задние дверцы, он коротко сказал:

— Залезайте. Там в углу есть диван — перебирайтесь через него и устраивайтесь. Один раз меня уже останавливали, но это не значит, что нам ничто больше не грозит.

Не успели Алекс и Морган забраться внутрь, как дверцы за ними захлопнулись, и в фургоне наступила темнота. Ощупью они отыскали диван, повернутый сиденьем к стене фургона, и Морган закинул за него сумки. Потом он перелез через высокую спинку дивана и помог перебраться Алекс.

— Ну что ж, давай «устраиваться», — сказал он, вытягиваясь во весь рост и пристраивая одну из сумок под голову.

Алекс не ответила. Фургон тронулся с места и, переваливаясь на кочках, выехал со стоянки на шоссе. Прислушиваясь к завыванию двигателя и лязгу каких-то деталей под днищем, она вдруг снова почувствовала себя абсолютно беспомощной и беззащитной. Должно быть, все дело было в тесноте и в темноте, обволакивавшей ее со всех сторон.

— Можно подумать, нас заперли в железном шкафу, — негромко сказал Морган, снова угадав или, вернее, почувствовав ее состояние. — Но в шкафу — не в гробу. Мы, по крайней мере, можем что-то предпринять…

— Что, например? — спросила она. Морган усмехнулся в темноте.

— Будь я проклят, если знаю. Просто мне показалось — тебя нужно немного подбодрить. Не сообразил, что ты непременно захочешь узнать подробности.

Алекс тоже улыбнулась. Она действительно почувствовала себя немного увереннее — не из-за его слов, а из-за теплоты, прозвучавшей в голосе.

— Ты хочешь сказать, что ты не будешь знать, что делать, если нас остановят?