в себе силы открыть диалог. Татуировку, говорит, хочу, рисунок нужен. Собралась с духом, чтобы ответить, а когда написала «Для тебя — что угодно», удалила через минуту, радуясь, что прочитать сообщение он ещё не успел.

Сегодняшним утром мне катастрофически не хочется никуда идти, но прогулы у нас не жалуют, а вылететь из универа перспектива так себе. Колосова снова нет, хотя после моей пламенной речи я думала, он сразу же побежит извиняться перед Лиской и уже утром я встречу их самой крепкой в мире парой, но, видимо, что-то пошло не так. Хотя, не отрицаю, что они помирились вчера, а утром просто проспали на пары. Это был бы лучший вариант.

Но вариант этот отметается сразу, как только я прохожу мимо дома Лиски и вижу, что подруга бежит ко мне навстречу. Соскучилась дико! Обнимаю, как будто не виделись минимум пару лет, и чувствую, что в носу начинает щипать. Да сколько можно…

Отстраняюсь от Лиски, а у нее тоже глаза на мокром месте. Ясно, встретились две идиотки, путь до универа будет покрыт слезами.

— Рассказывай! — говорим одновременно и тут же сквозь слёзы хохочем. Обе понимаем, что рассказывать нечего: в слезах замешана любовь. Только Лиска со своим ещё просто не помирилась, а я… А я дура, каких поискать. Вот и всё.

Мы идём катастрофически медленно, выбираем самый длинный маршрут, чтобы урвать побольше времени для разговоров: в универе это делать сложнее, когда вокруг миллион лишних ушей. Тем более первая пара физ-ра, а там… Они.

Лиса делится всем, что на душе, и я незаметно пишу Колосову смс, что его любят и ждут, что надо действовать, не ждать! Не считаю, что вмешиваться в чужие отношения правильно, но слишком уж люблю Алису, да и их пару с Егором, чтобы не попытаться стать купидоном ещё раз. В конце концов, это всегда срабатывало. Должно сработать и сейчас.

Мне рассказывать почти ничего не приходится. Алиса знает меня лучше, чем кто бы то ни был, видит насквозь.

— Савельев? — спрашивает негромко, а я только киваю, знаю, что в ответе она не нуждается, и так все понятно. — Я уж думала, не доживу, — хихикает.

— До чего? — хмурюсь, не пойму, что она имеет в виду.

Но Лиска улыбается, довольная собой, и абсолютно серьезно выдаёт:

— Сегодня тот самый день, когда моя подруга, Гаврилова Елизавета Юрьевна, растопила свое ледяное сердце и наконец-то влюбилась! Лиз, по такому поводу нужно напиться, ну!

— Да иди ты… Влюбилась. Лучше бы не влюблялась, ни черта хорошего от этого, — поднимаю голову и вижу на крыльце все ту же шайку. За разговорами не заметила, как вообще дошли до универа, и слава Богу, что успела вовремя закрыть рот. А то говорила бы тут о влюбленности в метре от Савельева, ещё чего не хватало.

Колосова в компании нет, замечаю это, когда Лиска бегает взглядом по толпе и, не найдя виновника учащенного пульса, опускает глаза и грустно вздыхает. Где его носит? Я же написала ему, что действовать надо…

— Лис, надо как-то очень быстро пробежать мимо. Там и Антон, и Артём — мне ни одного, ни другого видеть не хочется.

Подруга кивает, видимо, выгляжу я так, что действительно заметно нежелание встречаться хотя бы с одним из них. Хватает меня за руку, и мы почти бегом залетаем в универ, делая вид, что выкриков «коротышка» позади просто не существует.

— Ладно, мы пробежали мимо, конечно, — говорит Алиса, когда скрываемся в раздевалке, — но у нас вообще-то сейчас физ-ра с ними, ничего?

— Придумаю что-то.

Хмурюсь. А что я придумаю? Пропускать пару нельзя, остаётся только верить, что препод загрузит всех заданиями и времени увидеться с Артёмом в большом зале банально не будет. Глупо, конечно, но надежда умирает последней всё-таки.

Смотрю на Лиску: грустная. Да и я не лучше… Докатились, блин. Ещё недавно шли на первую общую пару с незнакомыми студентами из другой группы, а сейчас что? Стоим обе никакие из-за этих самых студентов-хоккеистов. Угораздило же…

Вижу, что и Алиса идёт в спортзал с трясущимися руками, явно ждёт Колосова. Соскучилась, говорит, любит сильно. И я такая же. Коленки дрожат, как будто уже весь мир знает, что коротышка влюбилась в длинного, и, если я зайду в зал, все, как в том самом страшном сне, начнут пальцами тыкать и смеяться надо мной. Ужас.

По спине бегут мурашки, пока не захожу в зал и не вижу, что всем, в общем-то, до меня нет дела. Ну и хорошо. Не выдержала бы пристального интереса, сразу бы в голову полезли дурацкие мысли.

Замечаю в центре зала Антона, он машет мне рукой и немного улыбается. Боже… Мне очень неудобно перед Артёмом за это подобие общения с Антоном. Не потому что у меня к первому чувства, а потому что он посрался с ним из-за меня, а мне как будто на это плевать. На самом деле, нет, мне не пофиг, более того, я попросила Антона не разрывать общение с Тёмой. Они хорошо дружили до инцидента со мной, и то, что случилось… Блин, да просто это жизнь! Так бывает, нужно уметь прощать. А ещё нужно уметь объяснять свою позицию. Потому что я поворачиваю голову вправо и вижу, что Артём смотрит на меня так, что мне бежать отсюда со скоростью света хочется. Он наверняка не понимает мою позицию по поводу Антона, вижу, что злится, и я принимаю это, более того, будь я на его месте — вела бы себя ещё хуже.

— Привет, — натягиваю улыбку и медленно иду к Савельеву. Полчаса назад бежала от него этими же ногами, а теперь подхожу, как будто бы не было ничего. Точно сошла с ума, точно! — Слушай, я хотела бы поговорить насчёт ситуации с Антоном…

Тёма меняется в лице и даже останавливается, не дойдя до меня пару метров. Челюсти сжимает, кулаки тоже, и бросает быстрый взгляд на Ковалёва. Очень недобрый взгляд.

— Никакого желания, коротышка, веришь?

— Верю, — киваю, и сама сокращаю оставшееся расстояние, задирая голову, чтобы поговорить. Да почему ж он такой высокий, ну это ужас! — Но мне по барабану, если честно, поэтому ты послушай.

Тёма почему-то ржет, а потом оборачивается по сторонам, видимо, в поисках преподавателя и, не найдя того в зале, хватает меня за руку и тащит за собой к выходу. Успеваю только пискнуть Лиске, что скоро приду, и быстро перебираю ногами, стараясь угнаться за этим длинным виновником моих ночных слёз.

Он заводит меня