Ну да бог с ним, что было, то прошло. С тех пор минуло два десятка лет. Многое забылось. Да и Вячеслава Алексеевича уже давно нет с нами, и Юрия Петровича Фураева. Вспомнил же об этом и привёл факты только по одной простой причине: до сих пор недоброжелатели того же Зайцева нет-нет, да припоминают, будто бы он так плохо обошёлся со своим учителем, что совершенно не соответствовало действительности. А всё происходившее в те годы списываю на нездоровье учителя и некоторую мнительность, появившуюся у Вячеслава Алексеевича после тяжелейших операций на грани жизни и смерти.

* * *

Платонов еще долго старался держать на плаву тонущий из-за недостатка средств «Автомобилист», делал все, чтобы открыть в родном Питере Академию волейбола, которая сегодня носит его имя.

Уже после смерти выдающегося тренера его друг и редактор-составитель всех его книг Алексей Самойлов подарил мне последнее произведение Платонова «Моя профессия – игра», которое вышло спустя два года после его смерти. Эта книга тренера для молодых коллег и начинающих игроков. Алексей Петрович надписал мне, как в свое время за тридцать лет до этого сам Платонов:

«На память о нашем Славе и нашей волейбольной славе».

В этом году мы бы праздновали его юбилей. Большой, полувековой. И был бы он скорее всего хорошим тренером. Не исключаю, что и сборной России мог руководить – не в обиду его товарищу по легендарному в то время ЦСКА Владимиру Алекно будет сказано. Да Романыч и сам знает, что Андрей Кузнецов, или попросту Кузя, был игроком классным, личностью уникальной, не случайно же все единогласно проголосовали за него, когда выбирали капитана сборной России. А потому и тренером Андрей мог бы стать незаурядным. Только вот жизнь прожил короткую – в 28 лет погиб в автокатастрофе по дороге на празднование Нового, 1995 года в итальянский Джойя дель Колле.

Шок

Сообщение это, помню, ошарашило. По всем новостным программам существовавших в те лихие девяностые телевизионных каналов передали печальную весть под вечер 31 декабря. Когда все в сто затёртый раз смотрели рязановскую «Иронию судьбы…», или готовились отмечать предстоящее торжество, или уже начали провожать год уходящий. И уж точно не обращали внимания, о чем там талдычат в «ящике». Потому и узнал обо всём случившемся не сразу.

Потом по крупицам собирал из разных источников детали произошедшего, хотя по большому счёту это уже не имело никакого значения – человека не стало. Хорошего человека и отличного волейболиста. Благо в аварии не пострадал никто из близких – и жена Людмила, и двое сыновей Андрея остались целы и невредимы.

Не успел вернуться домой после новогодних торжеств, как тут же раздалось несколько телефонных звонков: «Ты слышал? Слышал?..» Как-то не верилось во всё это, не хотелось верить, так точнее. Уже было не до веселья – какие тут праздники, когда случилось страшное.

А через несколько дней провожали Андрея в цээсковском зале, где он несколько лет тренировался и играл, и чемпионом страны становился, и Кубки европейские выигрывал.

Народу собралось немало. Могло быть и больше, но многие из тех, с кем Кузя выходил на площадку, остались в Италии, клубы их не отпустили. Один только Юра Сапега, верный и преданный друг, бросил свою команду из Падуи и тащил на себе всю организацию прощания, начиная с самой Италии. И если бы не Сапега, даже представить невозможно, как бы всё прошло.

А после похорон, когда все собрались поднять чарку за упокой, сказал вслух, что надо учредить приз памяти Андрея Кузнецова и ежегодно вручать его лучшему волейболисту страны по итогам очередного сезона. И с 1986 года газета «Спорт-Экспресс», в которой проработал со дня основания двадцать лет, на протяжении сезона начисляла очки отличившемся в каждом матче каждого тура и по итогам года вручала заветную и памятную награду действительно лучшему игроку. И борьба за кузнецовский приз была нешуточная.

К сожалению, с моим уходом из газеты и увольнением ряда последователей, традиция была нарушена. А жаль. Потому что до сих пор приходится отвечать на вопрос, почему так произошло, почему благое начинание кануло в Лету. Только вот вопрос этот не по адресу: спрашивать следует с нынешнего руководства «СЭ».

Между тем, приз Андрея Кузнецова существует и в Италии. Только вот точно не скажу, кому и за какие заслуги он вручается. Кажется, то ли лучшему волейболисту второго итальянского дивизиона А2, то ли самому результативному игроку этой лиги.

Незаменимый

«Для всех клубов, за которые Андрей выступал в Италии, он был своеобразной палочкой-выручалочкой, – рассказывал мне после всего, что произошло, Юрий Сапега, ближайший друг погибшего капитана сборной России. – Вначале вывел в итальянскую высшую лигу римский «Лацио», потом сделал то же самое с клубом из Джойя дель Колле, и команда из Феррары, за которую он выступал до трагического 30 декабря 1994-го, лидировала в А2. Знаю, как не хотел он ехать на Новый год в Джойю, куда его пригласил тренер его бывшей команды, но всё-таки поехал… После случившегося мне звонили из Феррары и просили, чтобы я заменил погибшего Андрея, согласился играть на его месте. Но я уже год как перешёл на тренерскую работу и заменить его не смог бы. Его никто не смог бы заменить…»

Не скажу, что мы были с Кузнецовым близкими друзьями. Но то, что с момента знакомства образовалась у нас взаимная симпатия, особые отношения – добрые, даже доверительные, – факт. А познакомились мы в год дебюта Андрея в сборной СССР. Вспоминаю потрясающую ночь с 4 на 5 октября 1987-го. Бельгийский Гент, в котором только что завершился чемпионат Европы. Маленькая двухэтажная гостиница, в которой жили две советские сборные – мужская и женская: это был, если не ошибаюсь, первый и последний континентальный чемпионат, в котором в одной стране, но в разных городах играли одновременно мужские и женские сборные Старого Света, а финалы проходили в одном месте – женский в субботу, мужской – в воскресенье. «Лиха беда начало: первое серьёзное золото у меня теперь есть, – признавался обычно не очень разговорчивый Кузя, находясь ещё под впечатлением только что завершившегося финала с французами. – Осталось дело за немногим – собрать полный комплект золотых медалей – с чемпионата мира и Олимпийских игр. Тогда, наверное, успокоюсь».

В Москве талантливый парень оказался в 1982-м, когда учился в девятом классе в своей Полтаве и занимался в местной спортшколе. «Уже тогда можно было безошибочно сказать, что из этого парня выйдет толк, – объяснял Владимир Кондра, который, собственно, и привёз Кузнецова в столицу. – Что он позже и доказал, выступая за «Искру», ЦСКА, молодёжную и взрослую сборные страны, которые мне довелось тренировать».

С его первой Олимпиадой произошла осечка – советская команда в финале проиграла сборной США.

– Наверное, сегодня нам было не по силам выиграть у американцев. Но у меня есть ещё время – через четыре года должны взять своё в Барселоне. Если команда будет, – размышлял Андрей после олимпийского финала в столице Кореи 2 октября 1988 года на балконе квартиры в Олимпийской деревне, в которой жила вся сборная СССР, а я в доме неподалёку.