Арджун зарычал. Последняя фраза ему явно пришлась не по душе.

– Наше согласие сражаться в этой войне не означает, что мы примкнули к тебе. Мы здесь потому, что наш народ в опасности. Едва мы поможем освободить всех Мастеров, которых захватил ваш Глава, мы оставим тебя на произвол судьбы.

Уэсли ухмыльнулся. За пару минут он сумел расколоть Арджуна.

Праведный до упрямства, верный до глупости – потому что слепая верность всегда глупа – и несущий тяжесть, к которой его плечи были слишком непривычны.

– И может быть, не только мы, – продолжил Арджун. – Возможно, все твои драгоценные фокусники покинут тебя. В отсутствие настоящей угрозы, которую являет собой Эшвуд, у них не будет необходимости оставаться с тобой.

Он оглянулся на Тавию. У Уэсли что-то дрогнуло внутри.

– Преступники не отличаются верностью, – заключил Арджун.

Уэсли не обманывал себя и не считал, будто наделен многими добродетелями, но никогда не сомневался в своем большом запасе терпения. Однако этот запас только что иссяк.

– Когда Эшвуда не станет, я сделаюсь новым Главой, – сказал Уэсли. – И кто сказал, что я просто не заберу себе все, что останется после него? Мастеров и все прочее.

Рука Арджуна взметнулась с неожиданной стремительностью.

Белая вспышка понеслась к Уэсли. Тот мгновенно понял: это молния. Смотрящий дернул плечом. Разряд вонзился в воду. Уэсли сделал мысленную пометку: если он тоже наделен силой Мастера Духа, то должен научиться этому приему.

Арджун выхватил меч. Уэсли вскинул руку, сжав ее в кулак. Его новообретенная магия повлекла Арджуна к нему. Мастер застыл в нескольких дюймах от Уэсли, сопротивляясь удерживавшей его мощи. Смотрящий протянул вторую руку. Магия перенесла нож Тавии из ее кармана в его ладонь. Уэсли прижал клинок к горлу Арджуна.

– Пусти его! – воскликнула Саксони, выскакивая из вагона. Карам уже была рядом с ней. Уэсли видел, что рука девушки находится в опасной близости от ее собственного ножа.

– Он второй после Госпожи в своем Роду, – напомнила Карам. – И этот Род здесь.

Краем глаза Уэсли видел, что это действительно так: гранкийцы собирались вокруг него. Люди ворчали, не сводя глаз с Уэсли. И юноша чувствовал, как их магия обжигает его. Только вот его фокусники тоже были здесь – а уж они-то всегда готовы к бою.

– Я отпущу его, как только мы придем к пониманию.

– Ты сделаешь это сейчас, – возразил Арджун.

Уэсли склонил голову набок, любуясь тем, как меняется высокомерное выражение на лице Арджуна, словно произведением искусства.

– Уэсли… – Тавия стояла рядом. В ее голосе звучало предостережение. – Не делай того, что может лишить нас огромного преимущества, которое мы только что получили.

Уэсли отвел глаза от Арджуна, чтобы взглянуть на нее. Однако это оказался глупый шаг. Мгновенная невнимательность ослабила магию смотрящего. Арджун воспользовался этой возможностью, чтобы мотнуть головой вперед и неуклюже ударить Уэсли лбом по губам. Уэсли ощутил во рту привкус крови и ухватил Арджуна за воротник.

– А теперь-то я могу убить его?

Но Арджун уже размахнулся, чтобы нанести удар кулаком в челюсть Уэсли. Тот вздрогнул и с силой впечатал локоть в нос Арджуну. Мастер отшатнулся, моргая от внезапного головокружения, и рухнул на песок. Пусть он и был Мастером, но смотрящим он не являлся.

Помотав головой, Арджун попытался приподняться.

«Проклятье, а он не из слабаков», – подумал Уэсли и пнул Арджуна по рукам, на которые тот опирался.

– Довольно, – сказала Карам, опускаясь на колени рядом с Арджуном. Тавия встала перед Уэсли, прежде чем смотрящий успел нанести новый удар.

– Хватит идиотничать! – прошипела она.

Ее ладонь уперлась в грудь Уэсли. Он задумался: чувствует ли девушка, как бьется его сердце? И бьется ли оно еще.

– Если не начнешь вести себя по-умному, то развяжешь войну совсем не с теми людьми – и это даже до того, как мы доберемся до Эшвуда, – продолжила Тавия. – Арджун теперь на нашей стороне.

Уэсли пожал плечами:

– Вообще-то начал он. Это была честная драка.

Во имя Сонма Богов, как же по-детски это прозвучало!

Саксони бросила на него сердитый взгляд.

– Ты никогда в жизни не дрался честно. Все, что ты делал – это забирал то, что тебе не принадлежит.

Уэсли сжал зубы.

А Саксони только и делала, что обращалась к нему так, словно смотрящий грязь, которую Мастерица соскребла с подошвы своего башмака. За что? Он же был ей союзником. Им всем.

– Ты полагаешь, что раз мы уже не в Крейдже, то и порядок соблюдать не нужно, – произнес Уэсли достаточно громко, чтобы это услышали все – и Мастер, и фокусники. – Но мой запас доброй воли ограничен. Происходящее почти истощило его. Если кто-то еще хоть раз посмеет пойти против меня – с оружием, магией или просто косыми взглядами, – то я сделаю все, чтобы оправдать свою репутацию. Ясно?

Гранкийцы оскорбленно фыркнули, но ничего не сказали. Даже Саксони – у нее дрожали губы, когда девушка сдерживала заклинание или проклятие, которое хотела метнуть в него.

Уэсли выждал несколько секунд, проверяя, не сделает ли она этого. Однако Саксони продолжала хранить молчание. Глаза ее пылали. Она нуждалась в нем для того, чтобы добраться до Главы. Уэсли знал это. Если кто-то из них намеревается получить желаемое, они должны работать вместе.

Они должны быть командой.

– Я рад, что мы поняли друг друга, – сказал он наконец. Саксони покачала головой:

– Я никогда тебя не пойму.

Но Уэсли вполне способен это пережить.

Быть может, все остальные и участвовали в этом деле ради благородных целей. Однако целью Уэсли являлась империя. Сберечь созданную им империю и сделать из нее еще более великую. Быть может, его иногда и одолевала сентиментальность и желание по старой привычке защищать Тавию, но это ничего не меняло.

Возможно, они и намеревались спасти мир. Только вот ничто не могло спасти Уэсли от самого себя.

И теперь, когда юноша был наделен истинной магией, ничто не могло и остановить его.

Почти все время Карам тратила на обучение их команды искусству выживания. Они провели в поезде уже неделю, бороздя бесконечные воды, чтобы достичь Эйм-Вотен. В этом пути спутники следовали карте, которую Саксони нарисовала по своему разуму. Их армия отнюдь не была едина: на одной стороне – фокусники, которых они набрали в Крейдже, на другой – гранкийский Род.

Фокусники были искусны в драке, а Мастера виртуозны во всех видах магии, доселе невиданной крейджийцами. И потому все эти бойцы, спешно собранные вместе, бывшие смертельными врагами в прошлой жизни – да и в этой тоже, – стали наставниками друг для друга.