Генералы Градова вынуждены были не уничтожать толпы народа в центре и на окраинах, а идти на генеральное сражение с наступающей мощью врага. Это затянуло процесс. Казалось, появился шанс. Грянул гром, ливень стал заливать все вокруг, ярко сверкали молнии. Партизаны не стали концентрировать всех в одном месте, стали группами расходиться по городу и занимать позиции. Это же вынуждены были сделать и регулярные части.

Градов сидел и ждал начала внепланового экстренного собрания кабинета министров вместе с командующими армией. Многие опаздывали.

— Какого черта здесь происходит?! Как они смеют не прибыть вовремя, когда такое происходит? — тяжело опускаются ноги, расхаживающего по зале президента.

— Но ведь еще семь минут до начала, господин президент! — пытается остудить его советник.

— Каких семь минут? Какие минуты! Чем они заняты?!

За столом собралось большинство, но далеко не все. Начались обсуждения. Крики и матерная ругань заполнили просторную залу.

Градов:

— Я связывался с Андриусом. Под его командованием остатки нашей армии и подразеления «Креста». Они готовятся к штурму базы «Псков». Я боюсь, но вынужден доложить ему о ситуации в столице, так как иначе посол Мэтлок сделает это вместо меня. И тогда уж точно головы не снести никому! Где военные?! Где наши войска?!

— Господин президент, наши доблестные бойцы уже в Москве. Идут навстречу врагу, будут выбивать их из города, — отвечает седой генерал.

— Докладывать о каждом шаге! Где, черт побери, премьер-министр? Десять минут совещание идет!

Видимо, частое упоминание премьера заставило его столько раз икнуть, что его сдуло и принесло прямо сюда в этот самый момент — он громко распахнул двери.

Градов:

— Костя, какого… Где ты был?! Тебя все ждать должны? Ты видишь, что происходит?!!! Ты…

— Не тыкай мне, Алексей. Вижу. И более того, четко все понимаю. Я, кстати, не один. Заходите!

В помпезную залу, усыпанную золотом и лепниной, вошли несколько генералов, два министра, несколько чиновников рангом помладше и солдаты с автоматами в руках.

— Что здесь происходит?! Что за цирк вы устраиваете?!

Премьер-министр Беккер Константин Константинович был человеком достаточно молодом, но, впрочем, также замешанным во многом, чем сложно гордиться, впрочем, судя по всему он оказался чуть более прозорливым.

— А происходит кульминация этого спектакля! Все процессы неминуемо к этому ведут. Если хочешь жить, то лучше не оказывай сопротивления. Это же относится и к остальным сидящим за столом, слышите?

Один из советников, сидящих рядом с президентом, плюгавенький мужчина с лысиной и в очках, вскочил и отбежав от стола завопил: «Ура! Да здравствует революция!».

Толстый генерал, развалившийся на стуле, достал сигарету и недовольно качая головой, басом сказал:

— Да сиди ты уже, дебил. Позняк метаться. Сядь, я тебе говорю.

— Ребята, идите к ним, наденьте наручники. — Константин обратился к воякам с автоматами. Он снова перевел взгляд на членов заседания. — Казнить мы вас не будем, народу на линчевание не отдадим, но будет суд. Когда мы со всем разберемся, я лично поговорю с каждым.

— А как же верность родине, сынок? Ты, выходит, решил под шумок переобуться, власть захватить… Страну хочешь заграбастать? — процедил все тот же генерал, не вынимая незаженную сигарету изо рта.

— Да, быть может, я не святой. Но я хотя бы не так слеп, как вы все. Народ устал от этого безумия! Сколько соков из нас высосали по туннелям за эти годы? Да и мы, чего греха таить, бросали свои поленья в огонь. И когда костер вспыхнул, опаляя все на своем пути, уже поздно хвататься за свои кресла и чемоданы с деньгами. Последние годы, когда все зашло совсем далеко, я пытался достучаться до вас. Думаете, я хочу крови? Сколько людей убили за последние дни и сколько еще граждан погибнет? Вы этого хотите? И ради чего? — премьер-министр обходил сидящих и заглядывал в бесстыдные глаза. — Да, внешние силы очень крепки, если они смогли соорудить купол и заставить сто миллионов человек платить им непосильную дань годами, значит, они способны на многое.

Но сейчас в нашей части страны их оба оплота рухнули! Вы и правда думаете, что пламя народа можно сейчас погасить? Вы грубо заблуждаетесь, не видите ничего дальше своего носа в этом случае! Что ты, Леша, сказал мне, когда я говорил о критической ситуации? Когда еще несколько лет назад предлагал не идти на уступки, а жесткой рукой начать переговоры с иностранцами?! Ты стал угрожать мне смещением с поста. А тем, кто рангом пониже ты тюрьмой угрожал? Даже агенты Министерства национальной безопасности стали уходить от выполнения обязанностей, кто-то и вовсе перешел на сторону народа. Всех не купишь! Даже самая жесткая диктаторская власть умудряется держать всех не только в страхе и подчинении, но и дает людям, особенно силовикам, идею, ведь когда государство обладает идеологией, то оно крепче. А какую идею дал им ты, кроме бабла?!

— Послушай, ты, борец народный, сам живешь, как барон! Быть может, ты сюда на трамвае приехал? Я тебя вскормил, я вас всех людьми сделал! Да, кому-то там тяжело. Тяжело! Но я, что ли, этот купол поставил? Я пришел в страну с оружием наперевес? Я такой же гражданин, как и все остальные! Да, мы с вами живем чуть лучше, чем большинство граждан, но и роль свою выполнять стараемся. По силам. А вы… Замыслили переворот? Книжек про революцию начитались? Временное правительство создадите, китель как у Керенского уже пошил? Да из-за таких, как ты страна сто лет назад в хаосе, пришедшем после восстаний, войну проиграла, часть территорий потеряла! Хочешь, чтобы я отречение от престола подписал? Так я и не царь. Я тут главный? Знаешь же ты, что всем заправляет «Крест», они здесь царь и Бог в одном лице. Ты…

— Хватит. Пустые разговоры! Треп, да и только. Ты не царь, ведь при том хоть и были проблемы, были те же жулики и воры у власти, были недовольства народных масс, но там хоть идеология в стране была, патриотизм, желание бороться за государственные интересы, за су-ве-ре-ни-тет, — пытался Константин объясниться уже по слогам, — а тут? Все, что можно было сберечь, уничтожено из страха или жадности, на местах не управленцы, а шушера. Можно было бы говорить с врагом на других условиях? Да, они бы загубили, наверное, еще миллионы, но всех не вытравить, а жить вечно в рабстве не каждый желает. Накопилось много за годы у народа. Эти люди, которые захватили базы, они не имеют финансирования