Но слов не было. Только слёзы, с которыми выходило всё наболевшее.

Она хотела прижаться к нему и в то же время сильная обида поднимала голову, и Соня упрямо хотела от него убежать, и спрятаться.

Она его не простила и пока не готова к разговору.

Девушка сильнее дёрнулась и почувствовала, как её пуховик окончательно разошёлся. Холодный ветер незамедлительно пробрался под него, и она сильно поёжилась, дрожащими пальчиками запахивая полы пуховика.

Князев заметил всё: и её болезненный вид, и старенькую одёжку, и глаза, наполненные болью.

Он снял с себя зимнее пальто и накинул на девушку, не обращая внимания на холод, который его тут же окутал, пробираясь будто под самую кожу.

— Соня, выбирай — или ты идёшь сама со мной, или я беру тебя на руки и всё равно унесу с собой, – заявил он ей в своей обычной категоричной манере. – Нам нужно поговорить. Прошу тебя, милая. Посмотри на меня. Я знаю, что ты не виновата, и я кляну себя за то, что не поверил тогда тебе и не послушал… Сонечка… пойдём.

— София Николаевна! — раздался голос молодой девушки администратора из клиники, которая кутаясь в длинную шубу бежала к ней, что-то держа в руках.

— София Николаевна, как хорошо, что вы ещё не уехали! Вы забыли снимок и видео с УЗИ вашего ребёночка! – она вручила затихшей Соне в руки конверт, с драгоценным содержимым, который Соня тут же прижала к груди.

Князев от услышанной новости замер и немигающим взглядом уставился на Соню.

— Спасибо, – пролепетала девушка.

— Ой, а чего глазки мокрые? Вам опять стало плохо? Молодой человек, отвезите Софию Николаевну домой, ей нужен отдых и покой, и ни в коем случае не волноваться! До свидания и ждём вас через месяц! – девушка, довольная исполненным долгом, убежала обратно на работу.

Соне сейчас очень хотелось рассыпаться на атомы и исчезнуть.

— Ты беременна… — произнёс Владислав, словно смакуя это слово. – Беременна…

— Влад, мне нужно идти… Давай поговорим потом, я не готова и …

Он подхватил её на руки, и крепко прижимая к себе, направился к ожидающему недалеко от клиники джипу.

Из автомобиля вышел Дорин.

— Ну наконец-то… — облегчённо сказал он, широко улыбаясь. – Нашлась пропажа.

Князев усадил на заднее сиденье девушку и забрался сам. Как только он сел рядом, тут же её обнял.

В его голове набатом билась мысль: — «Я скоро стану отцом!»

— Владислав Мстиславович, – обратился к нему водитель. - Куда едем?

— Домой. – Отозвался Князев.

Соня, немного отошедшая от шока, сказала:

— Мне нужно домой… 

— Соня, мы и едем домой… - оборвал мягко её Князев.

— Нет! Мне нужно ко мне домой! – повысила она голос. – Если хочешь поговорить, то отвези меня домой!

Она смотрела решительным взглядом на Князева, и он согласно кивнул.

— Хорошо.                   

Соня назвала адрес.   

Дорин присвистнул.    

— Сынок, сам справишься? Туда ехать часа два не меньше. У меня ещё дела остались.

— Иди, Артём и спасибо за работу.

— Пока, голубки. Надеюсь, вы не подерётесь.

Дорин вышел из автомобиля, водитель ввёл адрес в навигатор, и машина плавно поехала в направлении посёлка, к временному дому Сони, который приютил её и стал её убежищем.                     

* * *

— Это моя вина, – с болью в голосе сказал Владислав, вернувшись из аптеки с полным пакетом необходимого для Сони, что выписала ей врач. – Господи, девочка моя, простишь ли ты меня? Я оставил тебя одну. Ты не должна была быть одна.

Соня смущённо моргнула и вздохнула.

Она закрыла глаза, ей сильно хотелось спать.

— Как ты? – мягко спросил он. – Ты и… ребёнок?

— Нормально. – Она пожала плечами. – Доктор не говорила ни о каких проблемах. Так что всё чудесно. — Ага, просто прекрасно. И беременна, и одинока, и в панике!

— Я всё помню, Соня. Всё, что сказал тогда и что сделал. И не смогу этого забыть.

— Именно поэтому ты не звонил, – с сарказмом отозвалась она. – Видимо, очень заботился о моих чувствах.

— Нет, – сказал он и немного помолчав, продолжил: – Просто я эгоист. Но я звонил… Потом звонил… Но телефон твой был отключен.

Она ничего не ответила, только отвернулась к окну.

Думать не хотелось совсем.

Езда в автомобиле Соню немного успокоила.

Спустя пару часов, они подъехали к её дому, вернее, дому Светланы и Влад помог выбраться Соне из джипа.

Князев отпустил водителя, и они направились в дом.

Раздевшись, Соня пошла сразу на кухню, подогреть ужин, не обращая внимания на мужчину.

Как бы сильно она не хотела спать, ей необходимо поесть, и поставила сковороду на плиту.

— Нам многое нужно обсудить, – мягко сказал Влад, входя вслед за ней, – и у нас теперь есть время. Я больше не потеряю тебя. Никогда.

Соня вздрогнула. Это прозвучало скорее как угроза, чем как обещание.

Она чувствовала себя страшно беспомощной, полагаясь на человека, который сначала выгнал её, а теперь… Хотя сейчас она вспомнила, каким он может быть заботливым.

Поужинали они в тишине.

Под внимательным мужским взглядом, она убрала и вымыла посуду и села снова за стол, рассматривая свои руки и не поднимая глаз.

— Соня… — заговорил Владислав и осёкся.

Она снова всхлипнула, чувствуя подступающие слёзы.

«Боже, я стала такой размазнёй», – подумала девушка и положила голову на сложенные руки.

Он погладил её по распущенным волосам, прекрасно зная, какие они приятные на ощупь и вспоминая, как ему нравилось пропускать их сквозь пальцы.

Соня странно затихла. Он тронул её за плечо и грустно улыбнулся.

Уснула.                          

Владислав осторожно поднял девушку на руки, она тут же доверительно положила свою голову ему на плечо.

Он отнёс и положил спящую Соню на кровать. Она едва пошевелилась. Свет из гостиной падал через открытую дверь — вполне достаточно света, чтобы оценить красивые формы её тела и ясный покой спящего лица.

Он присел возле неё, стараясь сдерживать дыхание.

Владислав снял с неё юбку, колготки, расстегнул пуловер и стянул его. Руки его дрожали. Потом накрыл одеялом. Она вздохнула и, уютно устроившись на подушке, ещё глубже погрузилась в сон, столь нужный её измученному телу и душе.

Князев приготовил себе постель на диване в гостиной, но дверь в спальню оставил открытой. Вздохнув с облегчением, разделся сам. С минуту сидел в темноте, опустив плечи под грузом собственной вины. Но, забрав покрывало из соседней комнаты, яркое многоцветие которого скрывала тьма, он подумал, что пользуется её вещами впервые в жизни… Он вытянулся и закрыл глаза, чтобы лучше сосредоточиться. Завтра он с ней поговорит.