никому не мешаю. День в разгаре, вокруг шумит и кипит суетой и транспортом Велона. Солнце светит, по небу облачка пушистые бегут, ни за что и не скажешь, что осень уже наступила. Календарная точно наступила, я отметила это, когда по возвращению в своё столичное гнездо обнаружила, что лист календаря пора переворачивать, хотя, казалось бы, только-только открыла последний летний месяц.

Итак, выхожу, иду вдоль стеклянного фасада кофейни, ловлю краем глаза своё отражение: стройная девушка в белом брючном костюме, на рассыпанных по плечам каштановых волосах элегантный чёрный берет. В руках коричневая сумочка с гонораром, глаза прячутся за стёклами солнцезащитных очков, невысокие каблучки туфель мерно стучат по тротуару. И вдруг вижу его, внезапно возникшего на моём пути.

Чуть на ровном месте не споткнулась, глядя на знакомую до боли фигуру в отражении, и только затем удосужилась посмотреть прямо перед собой.

Не мираж, не фантом, не сон, а самый настоящий жнец.

Бывший жнец.

Остановилась, спустила очки на кончик носа, недоверчиво присматриваясь к Алессандро.

— Алессандро?

— Халциона, — произнёс он ровно.

Выглядит точно так же, как во времена своего полубеспамятства в родовом городе Пепельного гранита. Разве что куртка новая, не невесть как сохранившийся раритет из прошлого, и брюки обычные, не кожаные и вызывающе обтягивающие.

И я не знаю, рада ли видеть его спустя столько времени или хочу, чтобы он исчез в своей свежеобретённой жизни и больше никогда не появлялся в моей.

Я ведь сделала то, чего не сделала в Скарро.

Наскоро оделась, наспех побросала в саквояж вещи и сбежала из отчего дома, пока Алессандро занимался ужином для моей семьи. Сменила ипостась на соседней улице и улетела из родового города в ближайший человеческий, где сняла номер в дешёвой гостинице и всю ночь тряслась в страхе и ожидании, что меня найдут и вернут обратно.

Но меня не искали.

Ни той ночью, ни на следующий день, когда я, терзаемая смутным разочарованием и непонятной обидой, улетела в Велону.

И даже спустя неделю, проведённую в столице.

Аренда моего жилья под крышей была оплачена на два месяца вперёд, так что я просто вернулась туда как ни в чём не бывало и продолжила жить, будто ничего особенного не произошло.

Получалось с переменным успехом.

Я занялась работой и постоянными клиентами, в свободное время встречалась с друзьями, гуляла по городу, баловалась визитами в синематограф и читала полезные книги. Новых клиентов не искала, сложных заказов не брала и старалась не улетать далеко и надолго.

Ожидала ли я, что мои родные попытаются со мной связаться?

Нет. Хотя я оставила свой столичный адрес Киане — вдруг сестре что потребуется?

Думала ли, что Алессандро может передать мне весточку, дать знать, что он жив-здоров и счастлив в своей новой жизни?

Нет. По крайней мере, этот вид размышлений я сразу, твёрдой рукой относила к разделу глупых несбыточных мечтаний, коим не стоит предаваться слишком часто.

И вот он здесь. Как обычно, красивый, сдержанный и не шибко словоохотливый. Капельку небритый и лохматый, но его подобная небрежность ничуть не портила.

— Ты постриглась, — отметил наконец.

— Да, немного, — я поправила очки и, смутившись почему-то, неловким жестом провела по блестящим прядям.

— Тебе идёт, — мимолётно улыбнулся Алессандро.

— Спасибо, — я смешалась окончательно и малодушно порадовалась, что мои глаза скрыты за тёмными стёклами.

— Куда-то спешишь?

— Нет.

— Прогуляемся тогда?

— Конечно.

Алессандро отступил, пропуская меня вперёд, затем поравнялся со мной, и мы пошли бок о бок в потоке людей и нелюдей — в столице кого только не хватало! По проезжей части с шумом проносились самодвижущиеся экипажи, по обеим сторонам улицы поднимались к небу многоэтажные здания.

— Как моя семья поживает? — поинтересовалась я, поскольку нечаянный спутник не торопился начинать беседу.

— Прекрасно поживают, — откликнулся он невозмутимо, словно видел мою родню всего-то несколько дней назад, перед отъездом в столицу.— Киана написала первую статью о женских правах и при поддержке и помощи Кахалона отправила в газету одного из соседних городов.

— Опубликовали?

— Да.

Надо, что ли, написать сестре, поздравить, всё-таки важное достижение в её жизни…

— Азур готовится поступать в Велонский университет магии, ведовства и некромантии.

— Серьёзно?

— Да. Правда, раньше следующего года вряд ли получится, но если парень будет действительно стараться…

— Ты с ним занимаешься, — догадалась я. И раньше занимался, хотя демоны разберут, чему он мог Азура научить, не понимая его языка.

— Скорее подтягиваю по тем предметам, о которых сам ещё что-то помню. Я много читал перед…

Миссией по возвращению камня, который в конечном итоге вернул не он.

— Но читать, зная, что силу придётся по капле выжимать из металла, потому что иные ресурсы тебе более недоступны, и заниматься магией, будучи человеком, — всё же несколько разные вещи, — тему проваленной операции Алессандро тактично обошёл. — Хризалита недавно стала матерью.

— Кто родился?

— Девочка.

И Лите хотя бы открытку отправить…

Мы свернули с шумного оживлённого проспекта на улицу потише и помалолюднее, замедлили шаг.

— Твоя мама не обрадовалась твоему побегу, — продолжил Алессандро после недолгой паузы.

Я бы сильно удивилась, если бы она обрадовалась. Поднимала-поднимала мамуля репутацию блудной дочери, а она взяла и снова сбежала. Ещё и жениха своего родителям оставила. Впрочем, вины за брошенного суженого понарошку я не испытывала, память к Алессандро вернулась полностью, и он мог самостоятельно управиться с любыми жизненными неурядицами, включая общение с несостоявшимися тёщей и тестем.

— Папу он опечалил не меньше, но твои родители счастливы, что обрели ещё одного сына.

— Сына?! — я едва не споткнулась повторно. — Ма что, опять беременна?

— Нет.

— Тогда откуда там сын взялся сверх уже имеющихся? — я подозрительно покосилась на идущего рядом мужчину. — Только не говори, что ты теперь моим родителям за названого сына будешь… Так ты до сих пор живёшь с ними, в родовом городе?

— Пока да. Они не возражали.

— Не возражали? Ладно па, но ма… ты же человек.

— И некромант, — добавил Алессандро с усмешкой, от которой моё сердце неуместно, совершенно по-глупому сжалось.

— Ты нелегальный некромант, — поправила я, отчасти из чувства протеста, отчасти из желания скрыть секундную слабость. Ещё не хватало, чтобы я лужицей растекалась от одной его добродушной усмешки. — Университет ты на самом деле не заканчивал, диплома у тебя