— И как он это воспринял?

— Две недели он со мной вообще не разговаривал. По правде говоря, уехал без меня на несколько дней, проводил время… черт, я уже не помню где. Да это и не важно. Когда он вернулся и мы помирились, он мне сказал, что рассердился, потому что его взбесило мое отношение. Я-де оскорбила его лучшего друга и установила ограничения в наших отношениях. — Патриция усмехнулась. — Я не изменила мнения насчет этих ограничений, но с облегчением вздохнула, когда он сказал, что вовсе не это имел в виду. Он не хотел приглашать в нашу постель другого мужчину, даже своего ближайшего друга, он хотел пригласить другую женщину. И я подумала, что это может быть забавно, а насчет Винни я и впрямь перегнула палку. И я решила: черт возьми, почему бы и нет?

Он предложил нанять профессионалку, лицензированную компаньонку, чтобы все было спокойно и на уровне. Ничего личного. Должна вам честно сказать, мне эта идея понравилась. И поначалу это было безумно сексуально, волнующе, невыразимо интимно. Она была очень искусна, соблазнительна и потрясающе красива. Терпелива со мной — ведь для меня это был первый опыт с женщиной и с двумя партнерами зараз.

В голове у Евы раздался звоночек.

— Вы помните, как ее звали?

— Простите, нет. Я ее имени не слышала, по-моему, она не представилась. А что, это важно?

— Это может оказаться важным. Помните, как она выглядела?

— Как сейчас. У меня ее лицо в мозгу отпечаталось. — На этот раз без всякой улыбки Патриция постучала себя по лбу. — Сначала Слаю нравилось за нами наблюдать, потом мы развлекались втроем какое-то время. Но потом он начал делать ей больно, он стал так груб, совершенно на себя не похож… во всяком случае, я от него ничего подобного не ожидала. Мне это не понравилось, а вот ее как будто не смущало. По правде говоря, она меня успокоила. Помню, я пила шампанское чуть ли не ведрами, курила травку, приняла, как мне показалось, «Экзотику». А потом началось легкое безумие. Нет, тяжелое безумие. Неистовство, злоба. Я потеряла контроль, потеряла ориентировку. Я почти ничего не помню об остатке ночи, о том, что было наутро.

— Он вам что-то подсыпал.

— Он подсыпал мне «Шлюхи» и «Дикого кролика» на закуску. «Изнасилование в отключке». И это сделал со мной мой муж. — Патриция на миг сжала губы и схватилась за цепочки у себя на шее, словно они были якорем, удерживающим ее на месте. — Мне нравится секс. Много-много секса. Но это не было добровольно. Вы меня понимаете?

— Да.

— Когда я всплыла, скажем так, я подумала, что просто перебрала с алкоголем и наркотиками, с экспериментами. Физически я чувствовала себя ужасно, в голове все расплывалось, я была просто больна, мне было так плохо, что Слай приставил ко мне домашнего робота и держал меня в постели, вливал в меня бульоны и чаи, пока все не прошло. Но потом стало еще хуже. Ко мне пришли воспоминания — такие краткие вспышки. Они преследовали меня месяцами. Мне казалось… я готова была поклясться, что вижу над собой лицо Винни, слышу его голос, чувствую его тело. Слай ни разу не попросил меня повторить этот опыт, он уверял, что мне почудилось, и я в конце концов махнула рукой. Но в глубине души я знала, что ничего мне не почудилось. Видела по тому, как Винни на меня поглядывал.

Когда Патриция замолкла, Ева подалась вперед и заглянула ей в глаза:

— Хотите, устроим перерыв?

— Нет-нет. Давайте с этим покончим. Однажды я ждала подругу в кафе «Чи-Чи». Мы собирались пообедать и пройтись по магазинам. И вдруг на стул напротив меня села та лицензированная компаньонка. Сказать, что я удивилась, это ничего не сказать. Она села и говорит, что всему есть границы, а мой муж их нарушил. Но предупредила, что откажется от своих слов, если я расскажу мужу о нашем разговоре. А потом она рассказала мне, что он подсыпал мне наркотики и отдал меня своему другу, когда я была в отключке. — Голос у Патриции задрожал, она схватила бутылку, отпила воды, и это помогло ей справиться с собой. — Может, меня это не колышет, сказала она, это мое дело. Она могла бы потерять лицензию, если бы узнали, что она была с клиентом, который употребляет наркотики, так что это она тоже будет отрицать, если дело дойдет до разбирательства. Но она считает, что я имею право знать, как он со мной обошелся. Она еще мне сказала, что они засняли все это на видео. Засняли, как трахались со мной по очереди. А она ничего не сказала и не сделала, не вступилась за меня, потому что испугалась их, потому что она была новенькая, потому что мой муж был ее клиентом. Она встала и ушла, не дав мне рта раскрыть, а я так растерялась, даже не знала, что сказать. Но я ей поверила, я чувствовала, что она говорит правду.

— Хотите еще воды? — спросила Ева.

— Нет, я в порядке. Все это было давно, я это пережила. — Патриция судорожно перевела дух. — Я решила подождать. Прошло несколько недель. Я стала искать диск, когда мужа не было дома и времени у меня было достаточно. В конце концов я его нашла. Я сделала копию, она до сих пор у меня. И Слай знает, что у меня есть эта копия. Я бросила обвинение ему в лицо, можно сказать, что я его шантажировала. Получила при разводе серьезные отступные. — Патриция откинулась на спинку стула. — Наверно, я поступила как эгоистка, как расчетливая сука.

— Лично я считаю, что вы поступили умно.

Опять сверкнула эта ослепительная улыбка.

— Спасибо вам. Я никому об этом не рассказывала. Даже мужу, моему третьему, которого я очень люблю. Я вышла замуж во второй раз, еще не успев опомниться от первого раза. Это была ошибка. Но с Квентином у нас хороший брак, у нас хорошая жизнь, и я предпочла бы — даже сейчас, — чтобы он ничего не знал. Но Фелисити решила, что это очень важно, чтобы вы знали, что собой представляют эти двое.

— Это действительно очень важно, я бы сказала, жизненно важно. Извините меня. — Ева встала из-за стола, вытащила коммуникатор и, отойдя на несколько шагов, вызвала Пибоди. — Моя напарница принесет кое-какие фотографии, — объявила она, вернувшись к столу. — Я хочу, чтобы вы на них взглянули. Вы не против?

— Да, я посмотрю. — Пальцы Патриции вновь затеребили цепочки, скрутили их, опять раскрутили. — Может, мне стоит уехать из города?

— Не думаю, что вам что-то угрожает, но, насколько я понимаю, вы вращаетесь в одних и тех же кругах, бываете в одних и тех же местах, правда, в разное время. Я бы советовала вам и впредь придерживаться этого правила — насчет разного времени.

— Ну это нетрудно.

— Они обычно бывают вместе в одно и то же время и в одних и тех же местах? — спросила Ева.

— Часто, насколько я могу судить по тому, что читаю и слышу. Они любят состязаться в играх и хвалиться своими победами. Ну, похвалиться-то мы все любим, это простительно. Я иногда встречаю их в разных местах и всякий раз стараюсь поговорить со Слаем. Меня гордость толкает. Но это все показуха, на самом деле мы — чужие друг другу люди, у нас нет общих друзей… настоящих друзей. Думаю, вы меня понимаете.

— Да, я понимаю, — кивнула Ева.