— Ты делала тест? — в упор смотрю в ее повязанные глаза, замечая, как дернулся мускул лица. — Не смей скрывать, Вика… — вкрадчиво опасно предупреждаю, подаваясь вперед, уже проникая в нее, но останавливаюсь, когда девушка запрокидывает голову и стонет, жаждая продолжения. Молчит, крепко стиснув губы, но тело дрожит. Раз так, подумал я, начав от нее отодвигаться, и Вика сама прижимает меня к себе, запрокинув штангу на мою поясницу.

— Сделала, — твердо отвечает, и я мигом снял повязку с ее глаз. Цепи по-прежнему сдерживают ее руки, которые она сжала в кулаки. Привыкнув к тусклому свету, из-за того, что в комнате до сих пор занавешены плотные шторы и не пропускают дневной свет. Я замер в ожидании, пристально смотрю в карие глаза, которые наполняются слезами. Нахмурившись, не могу уловить, почему для нее это так сложно… сказать, как есть и двигаться дальше.

— Так чего ты боишься? — не сдержав своих мыслей, задаю вопрос, на который хочу получить ответ, как можно скорее. Член изнывает от ощущения пульсации естества Вики; я все еще в ней наполовину, но даже этого достаточно, чтобы сорвало крышу от переизбытка напряжения в теле. Вознесенская пристально смотрит мне в глаза, затем, решившись, проговаривает:

— Да… беременна.

Весь мой мир теперь перевернулся, обозначая новый смысл и цель. Вика беременна моим ребенком… нашим. А затем раздается звонок в квартиру, нарушая мгновение, к которому мы так долго шли. Твою мать!



Замерев, я желал, чтобы этот звонок оказался лишь плодом воображения, но, увы, это не так. Сорвав с Вики импровизированную повязку, моя любимая захихикала, хотя по глазам видно, что не довольна конечным результатом. Нарочно облизывает губки, проведя язычком по нижней пухлой и такой желанной.

— Не дразнись, — рычу, пристав на колени, размыкаю наручники и освобождаю руки Вознесенской.

— Давай не будем открывать, — ласково улыбается, затем простонала, притянув меня за спину к себе. Я буквально навалился на нее, но штанга впилась в спину, как и её ноги в мой торс. Девушка коленями сжимает мои бока, желая продолжения. И я чувствую головкой члена ее влажную плоть, в паху начинает пульсировать от перевозбуждения, готов сорваться, но… настырный звонок продолжает звучать на всю квартиру. От безысходности и отчаяния так сильно стиснул зубы, чтобы обуздать в себе порыв, поцеловал Вику самым вкусным поцелуем, обещая продолжить, но немного позже. Вознесенская недовольно надула губы, расслабив хватку на моей спине. Я перелез, завершая не начатое. Расщёлкнул штангу, сразу погладив по стопам девушки. — Ладно, иди открывай, я выйду чуть позже, — Вика дергает ножками на себя, поправляя на себе сорочку. Она не смотрит на меня, хотя мне столько всего хочется с ней обсудить.

— Хорошо, — соглашаюсь с ней, затем быстро натягиваю на себя штаны. Член все еще полувозбуждённый, и, конечно, соприкосновение ткани с моей плотью доставляет лишь неудобства. Зашипев себе под нос, я оставил Вику на едине. Такой момент оборвать, твою мать! Негодовал я, пока шел по коридору к входной двери. Знал, что это скорее всего Вера с Александром, либо доктор, которого я пригласил осмотреть Вознесенскую. Это пока она об этом не знает, но, надеюсь, всё обойдется, да и ребята помогут мне уговорить ее, принять доктора. По пути прихватил свою футболку, чтобы уж не встречать полуголым и явно раздраженным всем нутром. Только настроил нужную волну, хотел поговорить с Викой, расставить в каждом предложении точки, и как всегда, сука судьба, решает слегка испортить нужный момент.

Открыв дверь, я встретил Веру. Кудряшки обрамляли ее овальное личико, и она кокетливо накручивала на указательный палец свой рыжий длинный локон. Девушка одна приехала, без сопровождения. Удивившись такому явлению, ведь обычно ее всюду следовал Александр, я нахмурился.

— Привет, — сводит брови, поглядывая на меня оценивающим взглядом, а потом расплывается в знающей ухмылке и проходит мимо, так и не дождавшись от меня ответа. Сделав шаг назад, естественно, я пропустил Веру, единственную подругу Вики, которой она доверяет как себе.

— И тебе, — уже в спину проговорил, закрывая двери. — Вика в комнате. Можешь подождать в зале, не буду вам мешать, — по пути объясняюсь, но Вера отмахивается от меня, как будто я успел уже ей наскучить. Я хохотнул, потерев подбородок рукой, когда остановился у дивана, на который со всего разбега сиганула девушка. — Для покорной сабочки, ты слишком свободно себя ведешь в присутствии другого Дома, — специально обозначил границу, к которой нечасто прибегал. Вера вздернула подбородок, поджав губы, в упор смотрит, но не выдерживает борьбы со мной, все-таки опускает глаза, зарумянившись.

— Прости, — тут же подхватывает, — я немного устала от Саши и его бесконечного контроля, вот и решила слегка оторваться, перед тем как вернусь домой.

Прямота — это прекрасно, и я безусловна оценил ее искренность и честность ко мне.

— Я не скажу ему, — ухмыляюсь, — ты подготовь Вику к визиту врача, — по-человечески прошу, и Вера, подняв голову, с улыбкой и пониманием кивает. Я собирался уже оставить ее, но вдруг вспомнил, как Эдуард возмущался ранее из-за того, что некоторые девушки пренебрегали контрацепцией, потому решился исподтишка задать вопрос Вере. — Слушай, — это, конечно, неловко, и всё-таки мне следует знать наверняка. Девушка облокотилась о спинку дивана, внимательно смотря на меня. — Прежде чем войти в членство клуба, вы с Викой посещали доктора?

Ошеломленно уставившись на меня, Вера шумно сглотнула.

— Костя, — прочистив горло, она встала, — этот вопрос всегда решается первым. Иначе бы нас и не приняли. Но… — запинается она, — в пункте есть такой параграф, в котором сабмиссив имеет полное право отказаться от любых контрацептивов, если ее Дом не против. Либо они используют презерватив.

— Это в ваших отношения так, — замечаю я, и Вера согласно кивает. — А, что насчет Вики, о ней ты что-нибудь знаешь?

— Она принимала ранее препараты, когда была с… Вячеславом, после разрыва — нет, — поясняет, смутившись совсем. — И, — голос слегка надрывается, — я бы не хотела о таких вещах говорить без Вики. Ты лучше сам у нее спроси, думаю, она не станет юлить или лукавить. — В девушке явно есть стержень, раз сумела мне напомнить, что о личных вещах с посторонними не обсуждают. Даже стал горд за такое окружение в своем доме.

— Нет, не станет, — твердо заявляю я. Потому как сам несу полную ответственность за здоровье Вознесенской, и сейчас оно вовсе на первом месте в двухкратном значении. — Спасибо, Вера, — благодарю девушку, — ты, действительно, хороший друг для моей Вики.

— Знаю, — игриво жмет плечиком, затем улыбается и ее глаза искрятся. Я ухмыльнулся, оставив ее.

Пройдя мимо комнаты, на секунду остановился, прислушиваясь к происходящему внутри, а затем приоткрыл ее и вошел. Вика была в ванной. Шум льющейся воды эхом разносился по всей нашей спальне, завораживая своей мелодией, которая притягивала словно магнитом. Коварно улыбнувшись, я закрыл за собой дверь на замок. Думаю, Вера удобно расположилась в зале и теперь наверняка врубила кино-систему, которую облюбовала совсем недавно. Девушки уже проводили посиделки, пока моя Вика была совсем в депрессивном состоянии. После них я обнаружил несколько романтических мелодрам-дисков, благодаря которым вдоволь нарыдались и выплеснули ведь негатив. Эти диски я убрал до лучших времен, будут нашей спасительной пилюлей для девчонок. Был удивлен, что не стали, как все нормальные люди, смотреть через видео-приложение, которое встроено в настенный телевизор. Ностальгировали…