О том, насколько ему можно верить.

О том, чего от него следует ждать в дальнейшем.

О том, чего он стоит как потенциальный лидер, могущий быть достойно представленным самим собой в Будущем.

Запугивания же чем дальше, тем меньше вызывают священный «Страх и Трепет» (это словосочетание, как мы с Вами, уважаемый/уважаемая Читатель/Читательница, помним, заимствовано нами у предтечи экзистенциализма Серена Кьеркегора и копирует название одной из лучших его работ) перед сулимыми ими ужасами.

Ведь по сути никто из «запугивателей» сегодня не является и не может считаться собственником неотвратимости, то есть, ее владельцем, распорядителем и пользователем.

Безусловно, корреляция Настоящим Будущего является необходимой, поскольку именно сегодня закладываются основы и предпосылки того, что будет завтра.

Несомненно, что не мненее необходимой является корреляция Будущим Настоящего, ведь, как уже упоминалось выше, грядущие события отбрасывает свои тени назад, то есть, в настоящее, и не увидеть их означает быть либо слепым, либо – ооочень близоруким.

Такая слепота/ооочень-близорукость гарантированно обеспечивает ее обладателю постоянное столкновение с кучей проблем буквально на каждом клочке его жизненного пространства, превращая его жизнь в один сплошной и непрерывный кошмар.

Именно поэтому для любого живого существа, не говоря уже о разумном, а тем более – о лидере среди разумных, индикатором его позитивной перспективности является наличие в нем сбалансированности между двумя корреляциями: Настоящего Будущим и Будущего Настоящим.

Как только такая сбалансированность нарушается, сразу же возникает вполне реальная опасность того, о чем шекспировский Гамлет сказал: «The time is out of join», – «Прервалась связь времен».

Отдавать абсолютное, безусловное предпочтение Настоящему перед Будущим для лидера означает проявлять крайнюю недальновидность и демонстрировать полную бесперспективность своей деятельности.

Лозунг: «Après nous le déluge», – «После нас – хоть потоп», – не может быть признанным достойным человека разумного, даже безотносительно к тому, имеются ли у него свои дети, и любит ли он их, если они все же имеются.

Фактически этот лозунг является выражением и проявлением откровенного цинизма, название которого происходит от греческого слова κυνικός – собачий, хотя по своему содержанию этот термин явно обижает собаку.

Жить, непомерно беря в долг у Грядущего, означает доведение Будущего до банкротства.

Принесение же Настоящего в жертву Будущему означает убийство не только Настоящего, но и Будущего, которому в таком случае просто не из чего будет родиться.

Если, например, дружно, всем, как один откликнуться на призыв авторов песни: «Смело мы в бой пойдем за власть Советов, и как один умрем в борьбе за это», – то следствием таких решительных действий станет полный и безоговорочный абсурд, поскольку если все умрут за определенную власть, то эта власть будет только для мертвых и осуществляться она должна исключительно мертвыми.

Таким образом, абсолютизация любой односторонней корреляции, существующей между Настоящим и Будущим, имеет своим закономерным и неотвратимым следствием необратимую утрату желанного Будущего.

В современных условиях не меньшим абсурдом, чем тотальное применение дихотомии «кнута и пряника» или же абсолютизация односторонней корреляции между Настоящим и Будущим, является использование в качестве абсолютного способа регуляции будущей деятельности людей конгломерата воспитания и идеологии.

Воспитание прилежно – с бóльшим или меньшим успехом – выполняло свою функцию регулятора будущего поведения людей на протяжении многох столетий и даже тысячелетий, не изменяясь при этом по своей сути.

Изменялись лишь формы и методы воспитания как системы целенаправленного воздействия (чтобы не сказать – давления) одних людей, называемых воспитателями, на сознание других людей, именуемых воспитанниками, с целью получения заранее ожидаемых (воспитателями) результатов.

Независимо от тех или иных особенностей той или иной формы воспитания, каждая из них была и есть по своей сути субъект-объектной системой, в которой присутствует четко выраженный субъект – как источник «воспитательной активности» – и – объект – как «то, на что направлена воспитательная активность субъекта».

При этом такое распределение социальных ролей устанавливается однозначно, априорно, раз и навсегда.

Тот, кто старший или высший (по своему возрасту, своему рангу, по своему званию, по своему месту в иерархической структуре общества), является несомненно тем, кто воспитывает; тот же, кто является младшим или нижчим – по чину и по другим перечисленным признакам, – безусловно есть тем, кого воспитывают.

В воспитательном процессе контроль субъекта над будущим поведением «объекта» обеспечивался, обеспечивается и будет обеспечиваться до тех пор, пока будет существовать сам этот процесс, уже хорошо известными нам методами, а именно: «кнутом и пряником», «обетованиями и угрозами», каких бы изысканных и утонченных форм своего осуществления им ни придавали.

Само же воспитание является частным случаем и более или менее прикрытой формой применения идеологии, когда тот, кто старший, сильнейший, богатейший, умнейший (как он считает и в чем он «глубоко убежден») подчиняет своей воле того, кто младший, слабейший, беднейший, «глупейший» (с позиции «старшего»).

При всем наличном разнообразии идеологий – как тех, что существовали когда-то, так и тех, что существуют сейчас или будут существовать в грядущем, – объединяющим, стандартизующим и унифицирующим их всех является присущее им всем неотъемлемое свойство: быть способом отличения «своих» от «чужих», и – отделения первых от вторых.

Вторых, соответственно, от первых.

То есть, какой бы ни была идеология – консервативной ли, либеральной ли, монархической ли, анархической, социалистической ли, коммунистической ли, расистской ли, клерикальной ли, сионистской ли, антисемистской ли, фашистской ли, нацистской ли, – она была, есть и, пока будет, – пребудет – идейной основой политики как «искусства» использования других в своих целях: личных; корпоративных; классовых; клановых; кастовых.

Как сказал по этому поводу Джордж Савиль Галифакс, даже самая лучшая политическая партия есть не что иное, как заговор группы людей против своего народа.

Для осуществления же любой политики обязательным условием является вовлечение под ее знамена как можно большего количества ее приверженцев.

Желательно, как можно более преданных (в идеальном случае – по мнению автора «Mein Kampf», как он сам об этом пишет в названном опусе – «по-собачьи преданных»), «глубоко убежденных» в том, что именно такими, «по-собачьи преданными» своему лидеру-хозяину и следует быть.