– Все хорошо, – отмахнулась я, хватая со стола бутылку с водой. Да, я практически в панике. Какого черта сегодня в клубе сразу два демона? Которые друг с другом в состоянии войны находятся? И почему я до сих пор не видела Алека? Его сейчас действительно не хватало. Пусть появится, как обычно, без спроса в моей гримерке и скажет, что мне не о чем переживать. Что эта демоническая сходка вообще меня не касается. И что Верс не собирается прямо сегодня ночью начинать конец света на Земле прямо в нашем клубе. Черт, черт, черт. Я слишком часто чертыхалась, вот все и аукнулось.

– Застегни, – попросила Блестяшка, проходящая мимо.

Практически не глядя, помогла ей с корсетом. Все, беру себя в руки. Сейчас снова на сцену. Никакой паники. Все будет хорошо.

Кто-то из девчонок закинул в гримерку мою накидку, которая оставалась лежать на сцене после моего последнего танца. Длинный плащ, розово-красный. Нижняя половина из перьев страуса (вряд ли настоящие, но не суть) нежно-розового цвета. На пояснице начинались перья фазана, чуть пестрые, красные и белые, с черной крапинкой, которые идеально ложились по фигуре, подчеркивая мою грудь, стройную талию и плечи.

А сейчас мне следовало переодеться. Начало вышло зажигательным, зал ликовал, а я успела понервничать достаточно, чтобы сейчас суметь абстрагироваться от всего происходящего. Прямо как в условиях военного времени, у меня есть не больше минуты на смену образа, и снова бежать на сцену.

Алек

Я намеренно опаздывал. Внутри все боролось. С одной стороны, я руку готов отдать за то, чтобы снова увидеть, как танцует моя капризная, неподатливая девчонка. А с другой – все-таки смотреть, как окружающие на нее будут пялиться… Ррр… Как бы не переубивать там всех в зале. Но все-таки появился, застав перерыв в танцах. Ну как перерыв? Кенны на сцене не оказалось, зато три стриптизерши в пошленьких костюмах горничных намыливали сцену огромными губками, обволакивая все густой пеной. Буквально все. Пол, шесты, друг дружку и немного близстоящую публику. Само собой, что намокшую униформу пришлось медленно снимать, так что зал взвыл от восторга. А вот номер все больше напоминал порнографический фильм. Все эти шлепки подружек по задницам, горячие поцелуи… Эх, а ведь раньше я бы уже договаривался с менеджером о приватной встрече со всеми тремя горничными. А сейчас только облегчение, что ни одна из них – не моя Кенна.

Бездна, я перестану называть ее своей? Стоит почаще себе напоминать, что в предпоследнюю нашу беседу мне дали от ворот поворот. Я должен поговорить с ней еще раз. Так больше продолжаться не может. Мне осточертело голодать. Ждать ее очередного эротического сна, чтобы подкрепиться, я уже не могу. И то тошнотворное отвращение ко всем остальным, к их эмоциям меня просто бесит. Я прекрасно понимаю, что просто зациклился на неприступной девице и мне достаточно будет наконец-то с ней переспать. Во всяком случае, я старался себя в этом убедить.

Словно назло, заиграла песня «I can’t get no satisfaction». Спасибо огромное, а то я не знаю, чего не могу получить. И на сцену вышла она…

Слава Творцу, одета! Но как… Туфли на каблуке, но не эти жуткие стрипы, а обычные человеческие шпильки. Черные чулки чуть выше колен. Пояс от чулок широкий, закрывающий кожу почти до пупка. На правом бедре плоская черная подвязка. И как я надеюсь, что ни один идиот не потянется вложить в нее денег. Сверху – узкий деловой пиджак на двух пуговицах, но со слишком глубоким вырезом, так что я, как, впрочем, и все в зале, видел чашечки ее лифчика. На шее черная повязка-ошейник, совсем такая же, как на бедре. И чертова шляпка на волосах. Моя развратная кокетка.

Подсветка в клубе тусклая, только белые софиты направлены на мою (да, черт возьми, мою! И пусть кто попробует оспорить) девочку, которая уверенно опустила руку на пилон. Правой рукой взялась за свою шляпку, которую не спеша стаскивала с головы, освобождая волосы, туго стянутые под головным убором. Локоны волнами опали на плечи, а чертова шляпа полетела в зал. А из зала, кто бы мог подумать, на сцену полетели… Нет, не деньги. Розы. Красные, белые, розовые. Что с этим миром творится, если мужчины начали стриптизершам цветы носить? И один я не у дел.

Кенна страстно выгибалась у шеста в такт музыке, расстегивая на себе пиджак. Да что это творится-то? Музыка эта, цветы, я и так уже готов взорваться, а она собирается скинуть с себя одежду. Сам не замечаю, в какой момент начинаю двигаться в сторону сцены. Злость, возбуждение так и хлещут из меня, опьяняя публику вокруг. Немного страха, чтобы люди вокруг расступались, давая мне дорогу. Бездна, Кенна скинула пиджак на пол, оставаясь в нижнем белье. Она никогда так не оголялась перед публикой. Я еще ни разу не видел эту идеальную кожу ее живота и спины. Пришлось напрячься, чтобы не слетела моя оболочка. Только не здесь. А пока я приближался, руки девицы потянулись к застежке на лифчике.

Бездна…

Одним рывком вскочил на сцену, опуская руки на ее грудь, не давая обнажиться для всех.

Кенна

Алек так неожиданно появился рядом, я оказалась прижата к его спине, а его руки держали меня за грудь. Не растерялась, продолжая извиваться, не теряя ритма, словно все так и было задумано. Хорошо, инкуб не деревянный, быстро подхватил, вторя моим движениям.

– Алек, какого дьявола? – шикнула я, опуская голову назад, на его плечо, чтобы он мог меня услышать. Я почувствовала, как застежка лифчика щелкнула, Алек попросту ее застегнул обратно, опуская свои руки на мою талию.

– Это ты что творишь? – Его рычание обожгло мое ухо. Он прижался настолько близко, что у меня внутри все сжалось. Мне казалось, что все волоски на моем теле встали дыбом. А наши совместные движения… – Ты никогда не раздевалась!

– Алек, я стриптизерша, – напомнила я, отталкивая его от себя бедрами, чтобы развернуться и сделать шаг в сторону. Мы все-таки на сцене, у меня выступление. Отошла к шесту, цепляясь за него рукой и делая прогиб. И как будто инкуба мне было мало, поймала на себе гневный взгляд Нергала. Сейчас дырку во мне прожжет такими стараниями. Черт, ему-то вообще что? Он меня вообще кинул, стоило узнать, что я не его ненаглядная женушка. Я не говорю уже о том, что перед ним на столе лежат три почти голые девицы в еде, а одна из приглашенных элитных проституток засовывает ему свой язык в ухо. Надо перейти на другую сцену. Подальше от этих всех.

Шаг, второй, походка от бедра, но Алек ловит меня за руку, притягивая к себе. Черт, а инкуб неплохо двигается. Прижимает меня к себе, мы оказываемся лицом к лицу. Он двигает бедрами, крепко обхватив поясницу. А я подыгрываю. Слишком близко, слишком горячо. Не понимаю, почему мне нравится все, что здесь происходит? Адреналин? Или это Алек играет моими чувствами? Нет, он бы не стал… Его руки поднимаются по моей спине, щекоча кожу, заставляя сердце замирать в ожидании продолжения.

Я знаю, что песня вот-вот закончится. Но что будет дальше? Он дразнит меня, чуть наклоняя голову. Хочет проверить, как далеко я могу зайти, чтобы не потеряться на публике? Думает, что увернусь? Или, наоборот, надеется, что поцелую? Чертов инкуб, ведь понимает, что я не сорву чувственный номер. Наши губы соприкоснулись, и кто бы мог подумать, что у меня окончательно снесет голову?