– И поэтому обманывает? – сердито спросила у нее Жасмин.

– Так он же только ради тебя самой это и делает. Он тебя таким образом оберегает от неприятностей.

– Себя самого он в первую очередь оберегает. А еще кошелек он свой оберегает! Про меня он думает как раз в последнюю очередь.

Это было очень близко к правде, поэтому Мариша промолчала. А Жасмин, почувствовав ее сочувствие, расплакалась:

– Я-то как раз все бы выдержала. А Роберт – трус!

– Он не трус, просто он осторожный.

– Осторожный трус!

– Он тебя любит! – пустила Мариша в ход самый сильный аргумент в беседе с расстроенной женщиной.

– Вот и пусть докажет! Пусть объявит о нашей с ним свадьбе! Теперь я понимаю, почему никого с его стороны на свадьбе не было. Он просто никого не пригласил! Была только моя родня и пара-тройка моих друзей.

– Но он ведь оплатил само торжество!

– И что с того?

– И всегда помогает тебе.

– Мне этого мало.

– Опекает тебя.

– Ничтожество!

– Любит тебя!!

В такой беседе девушки доехали до центра, где расстроенная Жасмин выбралась из машины. Вид у нее при этом был до такой степени рассерженный, что Мариша, недолго думая, схватила трубку и набрала номер Роберта Акоповича.

– Наша сделка расторгнута! – крикнула она в трубку. – Жасмин сейчас направляется домой, спасайтесь, если успеете!

И, отключив телефон, Мариша перевела дыхание. Ладно, обойдется она и без ковра. Смайлу скажет, что это новое покрытие с такой оригинальной дизайнерской расцветкой. А маме… Да, с мамой будет потруднее. Ее так просто не проведешь. Но ее можно просто не пускать в квартиру! Или свернуть к ее приходу ковер. Или вообще выбросить его на фиг! Точно! Именно так она и поступит!

Успокоившись на этом, Мариша отправилась домой. Ей еще предстояло сообщить Тамаре Никитичне весьма неприятную информацию. Кто-то постарался сделать так, чтобы ее не было. Пока что только в виртуальном мире. Но как знать, возможно, в будущем злодей планировал спроецировать эту ситуацию и на реальный мир.

Новость Тамара Никитична восприняла со страхом.

– Так что, мне угрожает опасность?!

Она долго не хотела верить Марише, но когда наконец поверила, то так перепугалась, что Мариша во второй раз за сегодняшний день пожалела о своей откровенности.

– Кто-то стер ваше имя из всех официальных документов. Вы нигде не числитесь с шестьдесят пятого года, когда вы якобы скончались в больнице от собачьего бешенства.

– Никогда не болела бешенством! – отрезала Тамара Никитична. – Аппендицит мне удаляли, но бешенства у меня не было!

– В вашей карте тоже нету такой отметки. Но компьютер упорно твердит, что вы мертвы.

– Что за ерунда?

– По информации компьютера вы давно умерли.

– Как такое могло случиться? Возможно, это ошибка?

– Хотелось бы верить, – вздохнула Мариша. – Но, увы, думаю, это не просто ошибка. Кто-то с непонятным мне пока что умыслом сознательно стер всякие упоминания о вас, начиная с двенадцатилетнего возраста.

– Но кто?

– Думайте, кому это могло быть выгодно?

Тамара Никитична старательно наморщила лоб, но ничего не придумала. И все же Мариша видела, что женщина ей верит, и что ей страшно.

– Скажите, а зачем вы ездили в клуб «Корсар»? – спросила она у женщины.

– Что?

– Вы ездили к Игорю? К мужу вашей сестры? Но зачем?

– Не знаю я никакого Игоря! А спортивный клуб… Я там просто занималась спортом!

– Это как-то касается ваших пропавших драгоценностей? – настаивала Мариша. – Вы упомянули имя Марата. А именно его Натали науськивала украсть ваши драгоценности.

– Она это делала? Ах, змея!

– Но я так поняла, что Марат отказался от этой затеи. А драгоценности все равно пропали.

– Ну да! Их украл Слава!

– Сомневаюсь, – покачала головой Мариша. – Слишком много желающих на них оказалось. И потом… Драгоценности каким-то образом оказались у Натали. Значит, это она их и украла!

– Или кого-то другого попросила. Не Марата, а… другого человека.

– И вы думаете, что этим человеком был Игорь? – осенило Маришу. – Поэтому вы к нему и ездили? Надеялись добиться от него откровенности?

Тамара Никитична тяжело вздохнула.

– Не хотела вам говорить, – призналась она. – Все-таки он муж моей сестры. И вдруг бы оказалось, что он вор! Я бы не перенесла, если бы позор вышел наружу!

Тамара Никитична была в своем репертуаре. Честь семьи превыше всего. А что от ее молчания страдал Славик, это ею в расчет не принималось. Главное, что она сама, а также ее родственники окажутся белыми и пушистыми.

– А так не получится. Натали уже убита. Ее муж, которого вы подозреваете в краже драгоценностей, уже в бегах, а…

– Конечно! Там драгоценностей не на один миллион долларов!

– Что?

– В девяностых годах люди приносили в ломбард подчас уникальные вещи! А у меня там работала приемщицей одна знакомая. Она и сообщала мне, когда ценная вещь оставалась невыкупленной. По правилам такие вещи отправляются в переплавку. В ломбарде художественная ценность золотых украшений никого не интересует. Золото принимают просто по весу. Я щедро приплачивала этой моей знакомой, и мы обе были вполне довольны нашим сотрудничеством.

Мариша только поражалась двуличности этой женщины. С одной стороны, делает вид, что она вся из себя такая благородная и благовоспитанная, а сама не стесняется скупать краденые вещи. Ведь зачастую в ломбард приносят именно ворованное. Конечно, такие вещи не выставляются в открытую торговлю. Их перепродают из-под полы, исключительно по своим.

Но Тамара Никитична как раз и была такой «своей». И Мариша не сомневалась, что добрая часть ее коллекции брильянтов как раз и состояла из ворованных раритетов.

– Что же, все справедливо. Вы скупали краденые драгоценности, а потом кто-то украл их у вас.

Но Тамара Никитична, казалось, так вовсе не считала.

– Я же не могла точно сказать, что вещи краденые! И потом, я платила за них наличными деньгами! Деньгами, которые приносил мне мой муж! Значит, я их не украла, а купила! А перстень и медальон вообще попали ко мне совершенно официально!

– Помню. Их дала ваша бабушка. Брак Натали с Игорем она не одобряла, считала этого человеком слишком простой породы. А вот ваш брак ей не казался таким уж безнадежным. И она отдала фамильные ценности вам.

– А Натали их украла!

– Значит, вы с самого начала подозревали свою сестру?