— Ты прав, наемников мы выбили, но у британцев наверняка еще есть козыри. Одного дипломата британского посольства мы объявили персоной нон грата и вчера выслали из страны. Была сделана фотодокументированная съемка встречи с одним из захваченных бандеровцев, что согласился с нами работать.

— Получается, я всё еще под прицелом. Мне это не нравится, — нахмурился я. — Ладно, я обнаружил гранаты, а если бы нет — и сел в машину с дочками?

— Ты прав, главную проблему мы не убрали и, к сожалению, должен признать, вряд ли сможем. Мы не знаем, сколько агентов противника осталось в нашем управлении и не узнают ли британцы о том, что к ним отправлены люди, задолго до того, как мы это сделаем.

— Я так понимаю, у вас есть ко мне предложение? — криво усмехнулся я.

— В некоторой степени так и есть. Мы не будем отдавать приказы на разработку операций по ликвидации резидентов. А просто продолжим проводить расследования. Нам политического скандала не нужно. Это не я сказал, — Рощин поднял палец вверх и добавил: — Сам.

— Я понял. Дело спасения утопающего в руках самого утопающего… Мне нужна информация.

Рощин поднял с пола портфель и открыл его. Через минуту передо мной лежал листок с краткими биографиями трех человек.

— Это вся информация о британских агентах. Одного, как ты знаешь, выслали, он там указан первым. Один работает в торговле, у нас с официальным визитом. Улетает обратно через месяц. Работает на разведку. К сожалению, информация по нему есть, но доказательств… Это он курировал и направил на ликвидацию контрразведчиков, как сообщил капитан. Про третьего ничего не скажу, но то, что он работает на британцев, это точно. Работает у нас по экспорту зерна. Инспектирует и ставит подпись на документах судов, что отправляются с продовольствием в Англию.

— Хорошо подготовились, — задумчиво протянул я, пробежавшись по информации на листе. — Генерал меня просчитал?

— Вы с ним уже сколько лет знакомы. Как он сказал, ты подобного не оставишь. Лучше взять это дело в свои руки, а не дать тебе заниматься самодеятельностью. Зачем нам самим этим заниматься, когда есть хорошо мотивированный желающий, что не состоит у нас на службе? Британцы никак не подумают, что именно ты вышел на охоту… Как работать будешь?

— Это мое дело.

— Я оставлю тебе телефон. Если потребуется перейти через границу, свяжись, помогу.

Подумав, я решил не раскрывать свои каналы и кивнул, принимая предложение.

— Это всё?

— Из того, что мне разрешено тебе сообщить и… предложить, всё. Была только просьба начать работу с середины января. Мы успеем подготовиться к неожиданностям.

— Без проблем, я и сам не собирался торопиться. Отдохну тут пока.

— Тогда всего хорошего, — встав, сказал полковник. Пожав ему руку, я проводил до выхода, помог одеться и, убедившись, что машина с Рощином отъехала от дома, задумчиво посмотрел на охранников, что продолжали работать и изрядно нервировать родственников, и направился обратно. Ага, сейчас прям — разбежался ждать. Как говорится, резидента надо колоть, пока он горячий.

Уходить я решил незаметно для охраны — ночью. Записку оставлю отцу, он передаст старшему. В ней попрошу вести себя, как обычно, как будто я в доме. Тот запросит у начальства, те обратятся к Рощину, ведь это он курирует меня, тот подтвердит.

Вечером перед ужином, когда Толик с Аней вернулись из гостей, мама попросила меня сходить за пропавшими мужиками. Отец с дедом были у дядьки Богдана, отдыхали душой от последних дней знаменитой на всю улицу наливкой дядьки Богдана. Сходив за ними, напомнил, что скоро уже ужин, и мама зовет.

— Черт, я же чуть передачу не пропустил, — воскликнул отец, посмотрев на часы. — Идем-идем, включай телевизор.

Пока отец с дедом собирались, я поспешил домой. Отец очень серьезно относился к некоторым недавно появившимся передачам на телевидении. В мое время была очень популярна такая передача, как «Жди меня». Тут она тоже была, но по радио, вернее нечто подобное было. Я смог продавить ее, и вот уже полгода эта передача выходит каждый понедельник в семь вечера и идет до полдевятого в прямом эфире по телевидению. Люди, потерявшиеся во время войны, уже и не чаявшие и потерявшие надежду, смогли попытаться найти своих родственников, друзей, знакомых, однополчан. Вал писем на адрес телестанции шел такой, что ведущий режиссёр был вынужден настоять на двух выходах передачи в неделю. Вот уже три недели, как она выходит в понедельник и пятницу с семи вечера, далеко обогнав по рейтингу другие передачи. За полгода телеведущие уже набили руку, как и работники, так что эта передача была одной из самых популярных в Союзе. Автором, естественно, в титрах был указан я… ну и еще два парня. Но тут ничего не поделаешь, моя идея и их проработка, они действительно неплохо потрудились, отчего теперь телезрители радуются каждому выходу.

Отец серьезно на неё подсел, и в конце передачи, когда двигался обзорный лист с именами и фамилиями, сидел у экрана с блокнотом, и если встречал знакомого, то записывал. Были и фото.

Мама рассказывала, буквально на днях во время такого просмотра отец вдруг возбудился, вскочил на ноги и побежал к телефону. Изображение на одном из фото он узнал. Это был мужчина лет сорока пяти — пятидесяти, и комментарий, что тот с войны ничего о себе не помнит. Просили помощи в опознании. Отец узнал в нем техника Ил-2, летчика из звена бати, немедленно связался со знакомым пилотом, благо войну тот пережил, и объяснил ситуацию, тот как раз искал своих однополчан, и этого техника тоже. Тот самый летчик улетел в Москву, и хотя потерявший память техник его не признал, но встреча состоялась. Недавно он звонил отцу и рассказывал, как встречались. Более того, там же он повстречался с командиром их полка, генерал-майором в отставке, что тоже прилетел после передачи. Так что удачный был проект. Актуальная, как никогда, я бы сказал.

Во время ужина я сидел между Толиком и Лидой и нарезал мясо, подкладывая его сестре на тарелку. Дочки угощались за отдельным столом для малышей, сестры его уже переросли и очень гордились, что доросли до взрослого, но вот в таких случаях им надо было помогать.

Разговор за столом шел обычный. Мама, вернувшаяся к столу (она подкладывала второе мелким), о чем-то спросила отца, который на миг отвлекся от телевизора, остановила взгляд на Толике и спросила у меня:

— Игорь, посмотри на брата. Младше тебя, и уже женат. Когда ты осчастливишь нас свадьбой? Родственники волнуются, станешь бирюком.

— Игорю это не грозит, если вспомнить, где он учится, — засмеялся брат. — Это не как я — с одними мужиками вокруг.

— С однокурсницами я принципиально не встречаюсь, — отмахнулся я от шуточек брата на эту тему. — Хотя, честно говоря, было тяжело. Сдуру приехал в первый учебный день на машине, так сразу видный жених. Да еще в одежде от дяди Яши. Стильный, да на машине. Вот наши медицинские красотки и устроили на меня охоту. Оно мне надо было?