Плотные сумерки всё больше поглощали нас на этой кухне. Но мне казалось, что сейчас я могу рассмотреть каждую деталь, даже в кромешной тьме.

Поглаживаю её клитор большим пальцем, собирая сок и подношу его к своему рту. Облизываю его, и после опускаю ладонь на твёрдый, как камень и горячий член. Потираю головкой о мокрую промежность и не свожу глаз с её открытого ротика. Юркий язычок то и дело пробегается по губам, а острые белые зубки не перестают их кусать.

Не смог оттягивать и дальше. Резко вошёл в неё, притягивая бедра ближе, чтобы оказался как можно глубже. Так ведь можно? Можно... пока ещё.

Все мысли напрочь выбило из головы, я упивался нежными стонами Агаты, яростно врываясь в узенькое лоно, и безжалостно сминая её тело в крепких объятиях. Обхватил тонкую шейку, поднимая её и прижимая к себе. Соприкасаясь лбами, я вырывал из приоткрытого ротика всхлипы и жалобные стоны. И не видел ничего, кроме всепоглощающей бездны кристальных глаз.

Te he echado de menos№ - (исп.) Я так скучал по тебе.

Me estбs volviendo locoІ - (исп.) Ты сводишь меня с ума.

Николас

Пропускаю сквозь пальцы жидкое золото. Шёлковые пряди скользят по моей коже, оставляя на ней приятное тепло. Снежок жмётся ко мне теснее, закидывая на меня свою стройную ножку.

Её пальчики играют с жёсткими волосками на моей груди. Обводят рисунки, мягко царапая их.

Казалось, что я все-таки, умер. И наконец-то оказался в раю. Наверное, в моём понимании он должен быть именно таким.

- Ты не спросишь почему я вернулся? – Целую её волосы. – М?

Агата передёргивает плечиками и поднимает голову. Наши взгляды пересекаются, и внутри меня всё бурлит с новой силой.

- Я знала, что ты приедешь... - Пробурчала мне в губы. – Я ожидала этого.

- Неужели? Что это? Шестое чувство?

Мне нравится это. Мне нравится абсолютно всё, что сейчас происходит с нами. Я теряю разум с ней, но это меня ничуть не пугает. Касаюсь губами её носа, и Снежок смешно его морщит.

- Я встретила одного человека. – Обжигает меня своим дыханием. - Он был любезен со мной. Но... был слишком сильно похож на вас. И... - Она замолкает и устремляет свой взгляд на мои губы. – Ты ведь наверняка всё знаешь? Так ведь?

- Почему ты не сообщила мне об этом сама? – Пробираюсь пальцами глубже, зарываясь в пшеничных прядях, и мягко массирую ей голову. Сам понять не могу, я этим её успокаиваю или себя? – У тебя же есть мой номер.

- Я бы сообщила... - Хмурит бровки. - Просто, мне нужно было время. Понимаешь?

Агата снова опускает голову, ложась мне на плечо. Тяжело вздыхает.

- Что мы теперь будем делать, Нико? – Произносит чуть тише. Шелестит одеялом, натягивая его выше и скрывая от моих глаз наши переплетённые тела.

- Я увезу вас, Агата. Я сделаю всё, чтобы оградить вас от этого дерьма. Слышишь?

Поднимаюсь и, сбрасывая одеяло, нависаю над Снежком. Её щеки заливаются румянцем, и она слегка ёрзает подо мной.

Склоняюсь ниже, и прижимаюсь губами к нежным бархатистым полушариям. Обвожу ладонями стройное тело и спускаюсь ниже. Оглаживаю пока ещё плоский животик и целую шелковистую кожу.

- Я так хочу верить в это, Нико. – Её голосок чуть дрожит. – Я не хочу прятаться всю жизнь. Не хочу бояться каждый час, что что-то может случиться.

- Всё будет у нас хорошо, Агат. – Ещё раз касаюсь животика губами.

- Ты оставишь это?

Я, наверное, больше всего боялся этого вопроса. Потому что ответ ей вряд ли понравится. И я пойму её.

- Я не могу. – Качаю головой. Встаю с постели и подхожу к большому окну с видом на зимний сквер. Поднимаю руки и опираюсь ладонями на холодное стекло. Слышу за спиной копошение, и нервно дёргаю плечами. – Это не так просто, как кажется.

- Но ведь это возможно?

Почти невозможно. Это было бы чудом.

Когда-то моих родителей убили на моих глазах. И как бы отец не желал уберечь любимую женщину и сына, в тот он ничего не смог сделать. Он был бессилен. И тоже понимал, что этот кровавый бизнес никого не оставляет в живых.

- Мы что-нибудь придумаем. Я ведь уже упоминал, что приобрёл дом в Хорватии? Я увезу вас туда.

Шелест за спиной прекращается и её тихие шаги сейчас звучат так громко.

- Нас? А ты, Нико? Как же ты?

Агата проводит ладонью по моей руке и слетает наши пальцы. Её грудь прижимается к моей напряжённой спине.

- Для этого нужно время, Снежок. Нужно будет набраться терпения... - Поднимаю наши руки и, прикрыв глаза, касаюсь губами её пальчиков, в желании запомнить их вкус.

- Нико?

- М?

- Что ты почувствовал, когда узнал?

А мне так тяжело описать словами те эмоции и чувства, что я испытал. Испытываю до сих пор.

- Я... - С трудом подбираю слова. Словно язык к нёбу прирос. – Я счастлив, Снежок. Я и надеяться не смел, что эти чувства мне вообще дано испытать.

***

Агата

Я смотрю на то, как шевелятся его губы, и мне хочется прижаться к ним. Почти после каждого слова, они касаются моих пальцев.

Разве могла я представить себе, что этот «бездушный зверь» может быть таким нежным? Может смотреть вот так... будто я – это единственная причина, по которой он живёт. По которой он хочет жить.

- А что испытала ты, Снежок?

Мулат разворачивает меня к себе и пробегается ласкающим тёплым взглядом по моему лицу.

Пытаюсь вернуться в тот момент, когда узнала. Это ведь было только вчера. А такое ощущение, что прошло не меньше недели. Возможно, потому что я была к этому готова. Однако... что я испытала?

- Страх..? – То ли утверждаю, то ли спрашиваю сама себя. – Я испугалась.

- Чего? – Смотрит непонимающе. Чёткие тёмные брови опускаются на глаза, а уголки губ тянутся вниз.

- Ты действительно не понимаешь?

Я вижу по его взгляду, что он все прекрасно понимает. Понимает, как никто другой.

- Я так виноват перед тобой, Снежок. – Обхватывает руками моё лицо и припадает поцелуем к моим губам. – Пиздец, как виноват, mi niсa. Я бы многое отдал, чтобы всё вернуть. Чтобы ты не считала меня животным. – Прокладывает беспорядочную дорожку из поцелуев, спускаясь к моей шее. – Я умоляю тебя, девочка... прости меня...

***

Агата

- Я надеюсь, ты не везёшь меня снова в дом Руслана?

От одной мысли о том, чтобы вновь встретить этого человека, в жилах леденеет кровь. Я не готова. Так же, как и не готова закрывать глаза на то, что творится между ним и девушкой, что он держит у себя.