Мало того: он не просто не пошел ко дну — он добрался до точки рандеву с шайкой, привлеченной к семейному бизнесу Шнерхов со стороны. Уж не знаю, что он им наплел, но, похоже, озадачил крепко, потому как я уже почти час за лагерем наблюдаю, а он все это время что-то обсуждает с какими-то мрачного вида мужиками, которые расселись вокруг него.

Сам Нар все это время держался на ногах, чем в итоге вызвал злорадное предположение Норпа:

— Этот кусок свиного жира сесть не может.

— Ага. У него теперь с этим сложности.

— Корабли у них хорошие. Получше «Пса».

— Что думаешь о них?

— Нехорошая публика.

— Но живут круче, чем Шнерхи. Почему сами не нашли умельца, который тварей уговаривает?

— Такие на дороге не валяются. Мало того: у многих даже свои оты есть — обычное дело. И еще думаю, что этим ребяткам даже на юг дорога закрыта. И на севере по них все виселицы слезами исходят, и у демов. Считай, что их везде заживо отпели. Очень трудно сыскать нужного человека, если не пускают тебя никуда.

— Нар вроде купец. Странно, что общий язык с ними нашел. И как вообще смог связаться с такими? Откуда их знает?

— Да он мог в доле быть с ними.

— Как это?

— Да просто. Купцы ведь друг за другом вынюхивать любят. Узнает, что пойдет корабль с богатым товаром, и шепнет ребяткам. А те ему монеток в благодарность. Ну и его никогда не тронут, что тоже выгодно.

— Вот ты о чем… Ну да, может и так быть. Пришел без кораблей, без старика нужного, а они его слушают спокойно, вместо того чтобы прибить без разговоров.

— Зря слушают. Лучше бы прибили.

— Согласен. А это еще что такое…

Со стороны леса показалось несколько головорезов. Между ними, окруженный со всех сторон, шагал пригорюнившийся человек, которого я менее всего ожидал здесь увидеть.

— Трак, — сквозь зубы выдавил Норп.

Я знал его прекрасно. Один из гребцов с «Альбатроса». Молодой парнишка, в неволе не пробыл и пары месяцев, но успел сильно подпортить себя здоровье: уж очень желудком маялся.

— Где они его найти могли?! — не понял я, подозревая худшее.

— Доберись они до нашего лагеря, там бы их и покрошили.

— У этих оружие лучше.

Ну да — кожаные доспехи, копья, секиры. А наше железо все на дне, кроме нескольких ножей и кинжалов.

— Зато их только пятеро, а наших толпа. Нет, не выпустили бы их. Трак непоседа и пожрать любит. Он еще при нас бегал по опушке — не жерди таская, а ягоды выискивая. Вот и добегался. Наверное, дальше забрался, пока нас не было, и на этих нарвался. Теперь беда, он ведь слаб душонкой и все им быстро расскажет.

Глядя, как к пленнику стягиваются оживившиеся главари, прежде беседовавшие с купцом, я заметил, что Нар, будто удивившись, замер, потом подскочил к невольнику и с силой заехал ему кулаком в живот.

— Похоже, он его узнал, — констатировал Норп.

— Странно. Не думал, что жирный видел гребцов.

— На погрузке мог видеть. Нас расковывают при этом часто, чтобы портовым забулдыгам не платить. А этот над каждой монеткой трясется, мог следить за работой, вот и запомнил Трака. Теперь ему кожу снимут, даже если все расскажет. Взбунтовавшемуся рабу пощады не дают.

— Но перед этим он успеет рассказать все про нас. Или молчать будет? Как думаешь?

— А что тут думать? Говорю же: слаб он душонкой. Проще говоря — трус каких мало. Даже резать его не начнут толком, как запоет словно три церковных хора.

— Хреново… Бежим назад, надо народ предупредить.

— Что делать думаешь? — уже на ходу спросил Норп.

— А у тебя есть предложения?

— Ни одного. Просто хочу где-то далеко оказаться. Подальше отсюда.

— Аналогично. У них команды куда приличнее, чем у нас было. Думаю, сотня наберется, а может, даже чуть больше.

— Не знаю, я плохо считать умею. Но видел, что их гораздо больше.

— Драться мы не сможем: ни людей, ни оружия. Постараемся для начала затаиться.

— А потом что?

— Нью нашла птица. Может, и меня найдет.

— И что? Ну будет у нас две птицы. Какой нам от них толк?

— Толку сейчас от птиц нет, сколько бы их ни было. Но мой Зеленый не сам по себе. Я надеюсь, что он остался на корабле, а корабль этот меня ищет. Точнее, несколько кораблей. Целый флот.

— Я слышал.

— Мои ребята этих работорговцев в землю втопчут.

— А я вот думаю, что птица летает куда быстрее, чем корабль плывет. Та, что у Нью, тоже на корабле была?

— Нет, она отдельно.

— Ага. Получается, что белая нашла Нью, потому что сама собой, а вот ты свою будешь куда дольше ждать.

— Уверен? Хорошо разбираешься в попугаях?

— Нет. Просто думаю, что сильно надеяться на подмогу нет резона. Остров маленький, они про нас теперь знают, долго прятаться не получится, и в покое нас точно не оставят. Даже не будь тебя, стража, все равно бы искали нас, потому как мы бунтовщики. А с тобой вообще все плохо. Ведь за стража, живого или даже мертвого, им многое простить могут, а такого за монеты не купишь.

— Ты беги быстрее, успеем еще наговориться…

Лагерь потерпевших кораблекрушение бунтовщиков жил своей жизнью. Никто здесь не заметил исчезновения Трака, а что касается присутствия на другом берегу чужих кораблей, так народ их не очень испугался. Ведь страж с Норпом отправились туда и сами во всем разберутся.

Даже наш запыхавшийся и в высшей степени встревоженный вид никого, похоже, не насторожил. Нью издали закричала:

— Дан! Я решила назвать птичку Белоснежкой! Правда ей очень идет?!

— А почему не Черномазой? — делано удивился я. — Ведь куда больше подходит.

— Не смешно!

— А я и не шучу. Народ, все бросайте! Отсюда надо быстро уходить! Они схватили Трака и скоро узнают о нас!

— Их там целая толпа на трех кораблях, — пояснил Норп. — Почти у всех кожаные доспехи, есть и кольчуги. Арбалеты видел, разного оружия полно. Они схватили Трака и узнали его.

— Как узнали?

— Среди них Нар. Тот купчина, с порезанным задом. Трак ему все о нас расскажет теперь, нельзя здесь оставаться.

Я указал на лес:

— Ночь на носу, нас там не найдут. В темноте не найдут. А дальше что-нибудь придумаем.

Уточнять, что именно я придумаю, не стал. Потому что сам пока не знал. Да и слишком мало от меня сейчас зависело. Даже если удастся уговорить голос во тьме еще раз задействовать разгон, как бы рискованно это ни было, — это ничего не решит. Ведь против нас не работорговцы беспечные, а куда более серьезный противник. Нечего и думать переть на них силой: похоронят заживо.