Грейди покачал головой, не обращая внимания на раздраженный тон Троя.

– Ты ревнуешь. Дэни прекрасно знала, что делала. Она хотела петь, а владелец не позволил бы ей петь, если бы она не надела это платье. Да и откуда ей было знать, что оно не совсем приличное? Неужели ты считаешь, что, впервые попав в цивилизованный мир, она уже через несколько часов должна была начать разбираться в моде? – Улыбка исчезла с лица Грейди. – Подумай над этим, Трой. Мы несколько дней уговаривали ее сменить одежду и внешность. Разве ты не слышал, как она сказала, что хотела нас обрадовать? Тебя обрадовать!

Трой снял рубашку и бросил ее на стул. Он знал, что его друг прав, но упрямо отказывался признать это.

– Ты меня прямо каким-то злодеем выставил…

– Дело не во мне. Ты сам хорошо постарался, чтобы предстать в этой ипостаси.

Грейди потушил лампу, стоящую на тумбочке у кровати, и Трой продолжал раздеваться в полумраке. Грейди подвинулся к краю кровати и подтянул одеяло к подбородку. Трой задул другую лампу, снял сапоги, брюки, подошел к кровати и лег под одеяло рядом с другом.

Не удивительно, что в эту ночь они долго не могли заснуть и молча лежали в темноте. Трой, устремив взгляд в потолок, пытался убедить себя, что поступил правильно, когда стащил Дэни со сцены салуна «Скалистые горы». В тот момент, когда он схватил Дэни и навел на зрителей пистолет, он думал только о том, что ни один мужчина не должен видеть ее полуобнаженное тело. Кроме него. Ни один мужчина не должен дотрагиваться до нее. Кроме него.

Постепенно успокоившись, Трой обнаружил, что улыбается в темноте при воспоминании о ночном приключении.

– Она больше никогда не захочет со мной разговаривать! – Неожиданно для себя Трой произнес эти слова вслух.

Грейди, который тоже не спал, сказал:

– Захочет. Я знаю Дэни. Через недельку-другую она обо всем забудет. – Он помолчал и спросил: – Она там в самом деле так плохо себя вела?

– О, нет, но на меня нашло какое-то затмение. Я вскочил на сцену, пригрозил зрителям, что здание окружено боевой группой Фонтейна, и унес Дэни на плече.

Трой издал стон смущения, потому что вдруг осознал до конца всю безрассудность своего поступка.

– Твой дед Филип был бы тобой доволен.

– Благодарю.

После непродолжительного молчания Трой снова заговорил:

– Грейди, ты окажешь мне одну услугу?

– Смотря какую.

– Ты кое-чем мне обязан…

– Я тебе многим обязан, – согласился Грейди, – но я хочу знать, что я должен буду делать.

– Я хочу, чтобы ты солгал, – сказал Трой.

– Кому?

– Дэни.

– Нет!

– Выслушай меня, Грейди. Я не хочу с ней расставаться. Ты был прав, когда сказал, что я не могу представить себя без нее. Но таким образом я снова оказываюсь перед той же дилеммой!

– А, знаю. Розыски этого человека. Твоя навязчивая идея о мщении и все такое прочее.

– Ты можешь называть это, как хочешь, но я не могу отпустить Дэни. Пока не могу! – А смогу ли когда-нибудь? – подумал он. – Скажи ей, что для полного выздоровления тебе необходим более теплый климат, и поэтому ты едешь со мной в Луизиану. Уговори ее поехать с нами! Я уверен, что ты легко сможешь сыграть эту роль. Ты сегодня превосходно симулировал приступ болезни.

– Только к чему все это? Мне кажется, все кончится тем, что ты заставишь ее страдать еще больше.

– Надеюсь, что этого не случится. Я хочу, чтобы она увидела остров Фонтейн. Возможно, она сможет приспособиться к жизни на нем. Если в Луизиане она будет чувствовать себя так же неловко, как здесь, то я отпущу ее. Я не могу позволить ей уйти, пока не узнаю, как она отнесется к моему дому.

– А как же розыски человека, который убил твоего отца? Как насчет Константина Рейнольдса?

Трой не cpазу смог ответить на этот вопрос. Подумав, он честно сказал:

– Я даже не знаю, что буду делать. Кроме того, возможно, я так никогда и не узнаю его местонахождение.

– А если узнаешь?

– Если узнаю, то тогда мне придется делать выбор…

Гладкая шелковая ткань красного платья казалась прохладной на ощупь и издавала знакомый шелест, когда Дэни складывала его. Она положила платье поверх корсета, чулков, перчаток и туфель, которые, аккуратно сложенные, лежали на стуле возле окна.

Не было больше девушки, которую она видела в грязном зеркале за сценой салуна «Скалистые горы». В это утро из зеркала над умывальником на нее смотрело ее собственное лицо. Ее круглые, широко поставленные глаза больше не были обведены краской: их дымчато-серебряные глубины горели теперь внутренним огнем. По ее серым, с серебряными крапинками глазам, обрамленным густыми черными ресницами, нельзя было сказать, что ночью она проливала слезы из жалости к самой себе. Губы ее были упрямо сжаты, так что не было даже заметно пухлости нижней губки.

На ней была падающая свободными складками белая рубашка без воротника с вырезом на груди, оттеняющая ее золотистую загорелую кожу.

Эту рубашку Джейк купил у одной индианки, но ни разу не надевал ее. Вырез на груди был довольно большим, и когда она наклонилась к зеркалу, рубашка распахнулась, обнажив ее груди. Дэни стянула руками концы ворота и стала думать, как избавиться от этого неудобства. В конце концов, она решила прошнуровать ворот. Для этого ей были необходимы большая игла и узкий кожаный ремешок.

Кожаные брюки, которые она надевала, были мягкие и удобные, хотя и несколько узкие. Она сшила их больше года назад, но раньше у нее не было повода их надеть. Другие брюки были ей как раз впору, но накануне ночью она оставила их в салуне. Те, что были на ней сейчас, плотно обтягивали ее бедра и ягодицы – свидетельство того, как сильно изменилось ее тело. В отличие от ее первых брюк, загрубевших от воды и жира, материал этих был тонкий и нежный. У нее было такое ощущение, словно она надела вторую кожу.

Дэни с трудом расчесала волосы, так как накануне слишком энергично вытаскивала из них шпильки, которыми воспользовалась Глори, чтобы сделать ей высокую прическу. Тряхнув головой, она отбросила волосы назад и обнаружила, что они уже достают ей до плеч. Раньше у нее никогда не было таких длинных волос. Обеими руками она сгребла их в пучок на затылке и подумала, что ее острый нож легко укоротит их до той длины, к которой она привыкла, но потом вспомнила длинные, пышные локоны Глори и отпустила волосы, так что они упали ей на плечи. Почему-то ей было приятно чувствовать, как они оживали и двигались, касаясь ее шеи, когда она поворачивала голову.

Сегодня она попросит Грейди отвезти одежду, в которой она вернулась в гостиницу, обратно в салун «Скалистые горы». Она непременно должна вернуть эту одежду; ведь Джо, наверное, заплатил за нее большие деньги. Троя она ни о чем просить не станет, потому что ему нельзя появляться в салуне после того, что произошло прошлой ночью.