Автор дневника постепенно успокаивался, почерк становился разборчивей, ярость стихала.

О себе он этого сказать не мог.

* * *

Понедельник, 21 августа 1989.

пятнадцатый день каникул.

голубое небо цвета опрокинутой помойки

Я обманываю

Ты обманываешь

Он/она обманывает

Я на пляже, переворачиваю страницы.

Мама загорает, папа спит.

Папа захотел повести нас на пляж Порт-Агро, в мало кому известную бухту, спрятанную за скалами Петра Кода. Попасть туда можно только по тропе, проложенной через маккию, где ходят ослы и козы. Нужно пробраться сквозь заросли колючего можжевельника, кусающего похуже комаров, миновать развалины генуэзской башни, пройти километр под палящим солнцем, вывихнуть лодыжку на крутом пыльном спуске, выйти на песчаную дорогу и наконец увидеть прославленный райский пляж, куда за день добираются от силы десять туристов.

Место, куда не ступала нога человека… почти не ступала. С ума сойти!

Последнее усилие – и можно играть в Робинзонов в раю.

А на самом деле… На самом деле на пляже полно туристов. Сотни людей лежат на песке, а горизонт застят яхты всех типов и моторные лодки. Десятки судов стоят на якоре за линией буйков, огораживающих место для купания. Корпуса и белые паруса загрязняют пейзаж, как клочки бумаги, брошенные каким-то свинтусом в водосточный желоб. Играть в Робинзонов? Не смешите меня! Разве что в летней корсиканской версии. Робинзон бросил в море тысячи бутылок, но ни одной чашки, и все бутылки выловили!

Мы обманываем

Вы обманываете

Они обманывают

Пальма Мама легла на полотенце лицом к самым большим яхтам. Я уже три часа наблюдаю за лакированной палубой Blu Castello[151]. мадам с чихуахуа на руках, мсье в панаме, Джино в тельняшке и капитанской фуражке, толстуха Тереза несет веер и полотенца, девочка – моя ровесница – ни разу не встала с шезлонга. Мой вывод, окончательный и бесповоротный: на яхте тоскливо до жути!

Если хорошо подумать, самый маленький участок дерьмовейшего из кемпингов больше самой большой яхты, на которой, как ни старайся, ходишь по кругу. Все равно что лето напролет провести взаперти в бунгало. На судне невозможно уединиться, открыть иллюминатор и прогуляться или хлопнуть дверью, сбежав от всех. Вокруг вода, одна вода, километры воды. Чем дольше я смотрю на Blu Castello, тем яснее осознаю чудную очевидность: самые богатые люди этого мира меняют свободу на роскошные тюрьмы, которые сами себе купили за миллионы, по одной простой причине: если ты миллионер, глупо ходить на пляж пешком, ночевать в кемпинге, пытаться заснуть, когда у соседей плачет ребенок, и нюхать запах жареных сосисок. Вот они и покидают остров – отправляются в изгнание. Лично мне нравится, что аристократы отправились в добровольную ссылку на воде, пусть даже при этом их яхты-тюрьмы заслоняют остальным пейзаж.

Девчонка вылезла из шезлонга, сделала три шага, сказала три слова предкам, перешла к другому борту, левый-правый, левый-правый, левый-правый, и вернулась на место.

Не хотела бы я оказаться на ее месте. Даже если ее родители обожают друг друга. Может, деньги хоть в этом помогают?

Я обманул

Ты обманываешь

Он/Она обманет

Мама спит, папа наблюдает.

Как можно обманывать?

Того, с кем живешь. И продолжать жить с ним?

Получается, человек обманывает, потому что сам обманут? Женщиной, жизнью, мечтами?

Неужели жизнь и меня обманет?

И я тоже однажды кого-нибудь обману?

42

20 августа 2016

Полночь

– Ты?

– Ждала кого-то другого?

Клотильда не знала, как поступить: ответить на вопрос или завыть от разочарования.

Они стояли лицом к лицу перед хижиной, набычившись, как боксеры на ринге.

Собака и волк

Дичь и хищник

Воровка и жандарм

Жена и муж

Она и Франк

Клотильда справилась с изумлением и попыталась собраться с мыслями, разлетевшимися, как перепуганные выстрелом воробьи. Получив ответ на вопрос «кто?», она сосредоточилась на «как?».

Как Франк узнал, что она здесь? Что она будет здесь, ведь проследить, не обнаружив себя на пустоши, невозможно? Значит, муж ждал их у затерянной в зарослях хижины, то есть знал место свидания. Она вспомнила, что он спал, сопел, даже храпел, когда она час назад на цыпочках смывалась из кемпинга. Он притворялся. Ее муж все подстроил.

Франк атаковал первым:

– Твой чай остынет. Ты оставила чашку на столе, когда уходила.

– Что ты здесь делаешь?

Он саркастически расхохотался:

– Ну нет, Клотильда, на этот раз ничего не выйдет, мы не поменяемся ролями.

– Что ты здесь делаешь? – повторила она.

– Прекрати, Кло… Когда вора ловят с поличным, он не спрашивает, как полицейский патруль оказался в нужном месте в нужное время.

– Мой муж – не полицейский! Скажи, как ты узнал?

– Следил за тобой.

– Чушь! Придумай что-нибудь получше!

Франк на секунду растерялся, словно не знал, что делать – молча уйти или взорваться. Он взял себя в руки.

– Пожалуйста, Клотильда…

– Что – пожалуйста?

– Ладно, хочешь расставить все точки над «i»? Вперед! Моя нежная супруга весь день получает сообщения и отвечает на них; моя милая женушка придумывает тысячи предлогов – в том числе посещение могилы родителей! – чтобы встретиться с любовником. Времени голубкам не хватает, и она ждет, когда муж заснет, и бежит сюда сломя голову, чтобы провести ночь в чужой постели.

– Так ты решил меня застукать?! – взорвалась Клотильда. – Письмо, которое я нашла на лобовом стекле, написал ты? Взял за образец первое?

Франк вздохнул:

– Если тебе так нравится, можешь считать, что это я с самого начала принимаю обличия… твоего мужа, отца твоей дочери, твоей воскресшей матери… Твоего любовника. А переписка с Наталем Анжели в мессенджере – это тоже я?

Франк залез в ее телефон! Он даже не стал отпираться.

– Знаю, я тебя разочаровал, Кло, но ты сама виновата. Никогда не думал, что сделаю нечто подобное. Да, я шарил в твоем телефоне и прочел сообщения этого Анжели.