– Не сомневаюсь. – Дана поднялась, повернула мясо на сковороде. – И все-таки?

– Систематизировал информацию в компромате, – пожал плечами Федор. – Порылся в интернете. И заметил одну странность: в компромате нет ничего об одном человеке, который тесно связан со всеми, кто там упомянут. На самом деле таких было несколько, но остальные уровнем пониже. Я посмотрел фотки Натальи у тебя в компе, и все!

– Кто он?

– Воронков Вадим Константинович.

Дана выложила мясо на тарелку, поставила перед мужем.

– Он собрал информацию и хранил ее у своей любовницы.

– Конечно, – подтвердил Федор.

– Ему незачем организовывать из-за этого убийства.

– Незачем.

– Федь, ты надо мной смеешься?

– Почему? – удивился муж. – Ты рассуждаешь вполне здраво, и я с тобой согласен. Почему ты не ешь?

– Не хочу.

– Тогда и я не буду! – Он отложил вилку.

Дана засмеялась, положила себе мясо и села напротив мужа.

Влад ошибается, она не сильная, она слабая. Если Федор ее бросит, она умрет в ту же минуту.

– Но… – Она задумалась. – Если ты смог вычислить этого Воронкова, то и другие смогут.

– Да, – подтвердил Федор. – Но что-то мне подсказывает – этот тип в состоянии себя защитить.

После ужина Федор улегся с планшетом в руках. Дана тоже взяла планшет, сунула в уши наушники, подвинула мужа и легла рядом.

Лию она слушала пару раз, и это было давно. Певица пустая, неинтересная, Дане с тех пор не приходило в голову интересоваться ее творчеством. С тех пор Лия стала петь лучше. А последние концерты, где она исполняла старые советские песни, были просто неплохими. Кое-где Лия нот не вытягивала, но в целом впечатление оставалось хорошее.

Дана отложила планшет, встала и взяла телефон.

– Кому звонишь? – покосился на нее Федор.

– Любови Сергеевне.

Она отвернулась от Федора, понимая, что ее контакты с родственницей убитой учительницы ему не нравятся.

– Да, Даночка, – ответила женщина.

– Любовь Сергеевна, простите за поздний звонок, – быстро начала Дана. – Вы говорили, что Вера Сергеевна ходила на концерт, слушала старые песни. Она не упоминала певицу? Пела Лия?

– Лия?

– Да.

Та молчала.

– Любовь Сергеевна…

– Имя певицы Верочка не называла, – задумчиво сказала женщина. – Но…

– Любовь Сергеевна!

– Лией звали дочь Наташиного любовника. Наташа кое-что о его семье Верочке рассказывала. Наташе хотелось с кем-то поделиться. Надо же, мне казалось, что я не знаю имя девочки, а сейчас вспомнила.

Дана проговорила с пожилой женщиной еще несколько минут.

Федор, насупившись, смотрел на нее недовольно.

Положив телефон, Дана села рядом с ним и серьезно пообещала:

– Я без тебя из дома не выйду, не беспокойся. То есть я не выйду, но ты все равно беспокойся. Мне нравится, когда ты обо мне беспокоишься.

Федор молча потрепал ее по волосам. Она поймала его ладонь и прижалась к ней щекой.

* * *

Темнота и тишина через несколько минут перестали казаться абсолютными. Из-под двери пробивалась полоска света, правда, минут через десять она заметно побледнела: юный вахтер выключил свет в коридоре. И тишина перестала быть полной, временами до Игната доносились какие-то звуки. Пару раз хлопала дверь: вахтер заходил в свою кухню. Потом парень говорил с кем-то по телефону.

Затекли ноги. Игнат осторожно их вытянул, привалился спиной к двери.

В то, как сегодня его не подвела интуиция, поверить было трудно. Сейчас он больше удивлялся не тому, что перед смертью Нина, как и Вера, появилась в этой студии, а тому, что он, Игнат, смог это установить.

Дураком Игнат себя не считал, но и гением не был. Он себя трезво оценивал.

Он не смог додуматься до того, что сразу заметил замухрышка-студент. Формула лежала на поверхности, а Игнат ее не видел.

Послышались шаги. Игнат замер. Шаги удалились, вернулись и снова стихли. Вахтер обходил помещение.

Через несколько минут хлопнула дверь – громче, чем до этого.

Игнат боялся поверить в то, что вахтер наконец убрался отсюда.

Теперь тишина казалась полной. Игнат нашарил телефон в заднем кармане джинсов. Он провел здесь меньше часа, а казалось, что прошла вечность.

Игнат осторожно поднялся, постоял, прислушиваясь. Медленно приоткрыл дверь кладовки.

Тусклый свет горел только в помещении у входной двери.

Игнат осторожно двинулся по коридору, стараясь слиться со стеной. Зря – вахтера не оказалось ни за столом с компьютером, ни в комнатенке рядом.

Неожиданно ему стало страшно, как бывало маленькому Игнату, когда он просыпался в темноте. Показалось, что даже ладони стали влажными.

Он не хотел, чтобы интуиция снова его не подвела.

Лийка не идиотка, постарался он себя успокоить. Она давно выбросила пистолет.

Если он вообще у нее имелся.

Пистолет Лия могла прятать только здесь.

Оставить оружие дома она не рискнет. Дома на пистолет в любой момент может наткнуться дородная Танечка.

Подсвечивая себе телефоном, Игнат медленно пошел к Лииной гримерке. Лия всегда ее запирала, а убирать разрешала только в своем присутствии. Игнату пару раз доводилось курить вместе с Лией на улице, пока уборщица мыла пол в ее комнатушке.

У двери в гримерку он постоял, не решаясь достать ключ.

Ключ Лия навязала ему с месяц назад. Это казалось ей знаком большого доверия.

Игнат достал связку, нашел нужный.

Замок открылся беззвучно.

Включать свет он побоялся, опять принялся подсвечивать себе телефоном. Ему потребовалось полчаса, чтобы найти пистолет.

Он был на дне коробки, прикрытый бесчисленными баночками с косметикой. Рядом с пистолетом лежал старый кнопочный мобильный телефон.

6 июня, четверг

Варя его разбудила. Просыпаться Николаю не хотелось. Во сне он собирал какую-то схему, постоянно терял нужные платы, злился. Во сне была нормальная жизнь, та, которая шла у него до того, как Нина обняла на улице чужого парня и перестала существовать для Николая.

Он нашарил звонивший телефон, поднес к уху.

– Да, Варь.

– Коля, я вспомнила – у той машины в номере были две двойки рядом, только не помню, в начале или в конце.

Он сразу понял, конечно, о какой машине идет речь. О той, что стояла напротив кафе перед выстрелом.