Потом он еще долго стоял у ограды церкви и смотрел на эту самую речку, где Алена, если верить соседке… полетела… Он пытался вспомнить, когда же он видел Алену в последний раз.

Она зачем-то приехала, без предупреждения, к нему на работу, прямо перед его отъездом. Знать, что он улетает, она не могла. Он ей не говорил, иначе пришлось бы объясняться, обещать, слушать, что она скажет в ответ… Он не упоминал об отпуске, а она явилась, наверно, из-за этой своей странной интуиции. Есть люди, обожающие все сверхъестественное и загадочное. Только непонятно, что приятного в том, что кто-то чувствует твои мысли, кто-то вдруг понимает, что ты сейчас уедешь, когда ты тщательно это скрываешь… Умиляться от того, что она просыпается с ним в одно время? Может, она еще и на расстоянии видит, как он справляется со своей взволнованной плотью? Нет уж, спасибо, такая степень близости ни одному мужчине не понравится…

В тот день Дениса перед самым уходом из офиса поймал по телефону партнер. Денис не стал даже вслушиваться в то, что тот предлагал. Какое там! В машине уж чемодан с плавками лежит…

– Да я уже все, Игорек, через три часа улетаю… Давай после праздников, а? О’кей, пока! – Он оторвал на перекидном календаре листок «30 апреля», чуть подумав, сразу оторвал еще десяток, до одиннадцатого мая. И тут же пожалел об этом – не надо было, какая-то нехорошая примета, – ведь дни еще не прошли… Все равно что с днем рождения заранее поздравлять. Можно и не дожить…

Пока Денис пристраивал листки на место, одновременно кляня себя за глупое суеверие, в дверь без стука вошел Эмиль, как обычно вальяжный, небрежно и дорого одетый, благоухающий ароматами новых французских духов и сладких трав, курящихся в его кальяне.

– Готов? Поехали? Провожу тебя. – И сплюнул на пол скорлупу от ореха.

Денис улыбнулся другу:

– Отлично, секунду только… – Он быстро просмотрел бумаги на столе, часть выбросил в корзину, часть затолкал в большую папку, выключил компьютер. – Так, кажется, все.

Они вышли вдвоем из кабинета. Денис на ходу помахал Вике:

– Сворачивайся, Викуля! Пора отдыхать.

– Да, конечно, – негромко ответила девушка, не поднимая глаз.

Денис с Эмилем притормозили возле ее большого стола.

– Ты поедешь куда-нибудь? – спросил Денис.

Вика взглянула на Эмиля и тут же потупилась:

– С мамой… на дачу. Огород будем сажать.

Эмиль довольно кивнул:

– Вот это правильно. А со мной в парк культуры пойдешь, хорошая девочка?

– Наверно.

– На карусельки, – прищурился Эмиль. – На лошадки…

Девушка беспомощно посмотрела на Дениса:

– Счастливо тебе отдохнуть, Денис! Ты в Израиль, да?

Денис, кивнув, улыбнулся.

– Да, всей семьей. Пока, Викуля! – Он подмигнул ей. – Не грусти.

– Хорошо, – опять посмотрела на Эмиля девушка. – Пока…

Когда они вышли в коридор, Денис заметил:

– Что-то Вика переживает…

– Ей полезно. Просила меня на пару дней с ней куда-нибудь съездить. Все равно куда, говорит. Вдвоем… Понимаешь, глупости женские… А мне это зачем?

– Ну да… Слушай, как все быстро привыкли к этим майским каникулам – прямо второй Новый год. Две недели вся страна гуляет. Хорошо-то как…

– Хочешь орешков? – Эмиль протянул другу на ладони несколько толстых бразильских орехов. – У меня всегда каникулы. Иначе жить не стоит.

– Ладно-ладно! Если бы твой уважаемый папочка в свое время восемнадцать томов не накатал для благодарных потомков, ты бы тоже пахал, как я.

Эмиль покачал головой:

– Не-ет. Я бы жил в пустыне… Ну, не в пустыне – в степи. Или в горах… Ел бы сыр, пил вино, пас овец, смотрел бы на небо… Любил бы своих женщин и детей… Никогда бы я пахать не стал. Не буду никогда.

– Завидую и восхищаюсь… – вздохнул Денис.

Они вышли из здания, махнув вежливо улыбнувшемуся охраннику. Внезапно Денис изменился в лице – вдали, за оградой стояла девушка, очень похожая на Алену… В короткой вишневой куртке, из-под которой виднелась белая блузка, тоненькая, шелковая… открывавшая длинную точеную шейку… На девушке были черные брюки до колена и туфли на тонком каблуке. Ну, конечно, она…

– Так… – Денис всмотрелся в девушку. – Понятно.

Эмиль покосился в ту же сторону, что и Денис, и никак не отреагировал, как будто не заметив Алену.

– На твоей поедем?

– Да, – машинально ответил Денис, отворачиваясь от девушки. – Да все равно на чьей! Идиотская курточка… Нарядилась… «Смотрите, люди, какая я трогательная! В коротенькой курточке!.. Какие у меня длинные ножки и нежная шейка! А плохие дяди меня обижают…»

– Садись, поехали, – сказал Эмиль, негромко посмеиваясь.

Денис, секунду поколебавшись, быстро сел в салон, через затененное стекло видя, как Алена смотрит на отъезжающую машину.

– Она знает, что ты уезжаешь?

– Чувствует… – ответил Денис сквозь зубы. – Мы когда часто общаемся, она даже просыпается в то же время, что и я. Говорит, что я ее бужу на расстоянии… Мы с ней как-то проверяли: я записывал утром точное время, когда просыпался. А я все маялся тогда бессонницей – то в шесть проснусь, то в пять. И она на бумажке писала, потом сравнивали…

– Может, под окном стояла?

Друзья переглянулись и оба засмеялись.

– Да нет. Она действительно любит меня.

– Это хорошо, – спокойно заметил Эмиль. – Только что-то она подурнела, нет?… А что, все так же без лифчика ходит?

– Да черт ее знает, без чего она ходит!.. Без головы! Слушай, а как ты все замечаешь?

– Навык. Хочешь выпить? Там сзади есть хороший коньяк.

– За навыки? – Денис потянулся назад, достал из глянцевой коробки непочатую бутылку.

Эмиль пожал плечами:

– Можно за семьи.

Денис крякнул и, в сомнении повертев бутылку, запихнул ее обратно в коробку.

– Оксанка сейчас носом крутить будет: не успел в самолет сесть, как напился…

Эмиль неодобрительно покачал головой:

– Баб надо бить, тогда они ни носом, ни хвостом не крутят. Другим заняты – синяки лечат и взгляд твой ловят – будешь бить сегодня, или так обойдется.

– Ну да… Ну да… – ответил Денис, думая о своем.

– Так что твоя подурнела-то?

– Беременная, – вздохнул Денис.

– От кого? – спокойно спросил Эмиль.

Денис выразительно посмотрел на друга.

– Ясно, – ответил тот.

Эмиль включил музыку, и Денис отвлекся, слушая сложные модуляции голоса неизвестной ему певицы. Ну ведь не случайно же, не от недостатка голоса она так рвет верхние ноты, как будто не хватает воздуха… «Я за ним полечу в небо, я за ним упаду в пропасть, я за ним, извини, гордость, я за ним одним, я к нему одному…» Хорошие слова, очень хорошие. Для молодого мальчика предназначенные, у которого нет жены Оксаны и дочки Маргоши. У которого самая большая ценность в жизни – вот такая девушка на длинных ножках и высоких каблучках, которая собирается в вишневой курточке полететь за ним и в пропасть, и в небо…