Она шла по проспекту, залитому светом, и водители машин, стоящих в пробке на выезде с улицы Строителей, задорно гудели ей сигналами. Через арку Аля зашла во двор. Молодой человек, идущий перед ней, обернулся, слегка замешкался и галантно придержал дверь подъезда. Аля кивнула ему, и юноша расплылся в улыбке. Пешком взбежав на третий этаж, она усмехнулась про себя: внимание мужчин уже перестало приводить ее в восторг, но все еще изрядно развлекало. «Тебе все-таки почти сорок, — пожурила она себя. — Надо быть серьезнее». Женщина небрежно бросила сумочку на диван и, нажав кнопочку на телефоне, приготовилась слушать сообщения, поступившие в ее отсутствие. Ее квартирка неузнаваемо изменилась за этот месяц. Стильные жалюзи сменили потрепанные старые занавески, а необычный длинноворсовый ковер скрыл истоптанный паркет. На ковре был выткан странный узор, в котором глазастые цветы скрывали сидящих в засаде охотников. В центре красовался танцующий журавль. Ираклий подарил ковер Але на день рождения и сказал, что этот ковер обладает магическим свойством оберегать ее, когда его не будет рядом. Аля ни минуты не сомневалась, что легенду о волшебности ковра наивному восточному человеку впарили в том же салоне, где он его купил. Однако даже наивность Ираклия очень нравилась ей. Новый ухажер не был похож на мужчин, с которыми ей доводилось встречаться раньше.

Журавлиный ковер выглядел очень дорогим, и поэтому Аля не сомневалась, что обаятельный владелец косметического салона не сегодня, так завтра разродится официальным предложением руки и сердца. И тогда уж она не позволит всяким торговцам облапошивать ее мужа.

— Алюся, позвони мне! — Это мама, рассерженная долгим отсутствием дочери у телефона.

— Алечка, я волнуюсь! Куда ты пропала? Позвони насчет похода в театр! — Новая подружка Витка.

— Сердце мое, — это Ираклий, — сегодня я не смогу с тобой увидеться, возникли некоторые финансовые дела. Позвоню завтра.

Алька нахмурилась. Ее женская интуиция подсказывала ей, что что-то тут нечисто. Раньше у Ираклия не возникало никаких неожиданных проблем, которые заставили бы его отменить запланированное свидание. Скорее всего, тут не обошлось без неких светловолосых вертлявых косметических экспертов. Аля была на сто процентов уверена в том, что девушки, довольно часто появлявшиеся в салоне «Пробуждение», никакие не специалистки, разве что определенного пошиба. Но старалась не обращать на них внимания, пока их обаяние не грозило ее собственному положению. Похоже, теперь все обстояло гораздо серьезнее.

Аля набрала мамин номер, выслушала все ее жалобы и упреки, пообещала заехать на днях и на этом сочла свои обязанности на сегодня выполненными. Начальник, пораженный новым обликом офисной уборщицы, немедленно перевел ее в должность «помощника» и отправил встречать и охмурять посетителей конторы. Работа эта оказалась намного более денежной, а главное — легче и приятней, нежели унылое хождение по офису с тряпкой. И теперь Аля могла безо всякого смущения пригласить к себе в гости кого угодно и один раз даже поменяла гардероб полностью.

Аля с ненавистью покосилась на телефонный аппарат, заставивший ее задуматься о всяких малоприятных вещах, и с досадой стукнула кулачком по столу. С легким звоном лампочка лопнула, и в прихожей воцарился полумрак. Аля вздрогнула и зажмурилась: на мгновение ей показалось, что из треснутого зеркала на нее глядит страшное перекошенное красно-коричневое лицо. С лестницы потянуло гарью.

На ощупь Аля нашла на полочке запасную лампочку и вкрутила ее в патрон вместо испорченной. Назойливый звук, точно кто-то постукивал пальцами по стеклу, проник в ее сознание. Аля прижалась спиной к стене. Веки болели — так крепко она зажмурилась. Наверное, в прихожей уже было светло и нестрашно, но Аля боялась открывать глаза. Ею овладела странная мысль, вызванная этим стуком. Вдруг тот, коричневый и склизкий, что прячется за стеклом зеркала, простукивает сейчас его изнутри в поисках трещины. Через трещину он выберется сюда, в прихожую, и коснется своими лапами ее, Али.

Стук стал громче, запахло паленым, и Аля почувствовала, что у нее поднимается давление. Вскоре шум в ушах почти заглушил все прочие звуки. Але показалось, что она слышит хлюпанье, мерзкое хихиканье и шаркающие шаги. Ей чудилось, что звуки приближаются, становясь явственней и объемнее.

Не выдержав напряжения, она громко завизжала. И все стихло. Аля замолчала и открыла глаза. В прямоугольнике зеркала отражалось чудовищно изуродованное лицо. Ее, Алькино. В ореоле светлых волос, заколотых с изрядной долей кокетства, с сожженной кожей. Женщина коснулась подрагивающей рукой лба, потом подбородка, неуверенно погладила правую щеку. Под пальцами было гладко и ухожено. Фигура в зеркале в точности повторила ее движения. Аля всхлипнула — и потеряла сознание.

Подмосковье. Промзона г. Мытищи. 20 июня, 14.30

Скромная вывеска слева от тяжелых раздвижных ворот информировала каждого любопытствующего о том, что здесь располагается «Автосервис — ремонт и запчасти для иномарок». Если же любопытствующий решал пойти чуть дальше по пути познания, его встречала табличка «Закрыто на переоборудование» и мрачный темноволосый охранник, сообщающий, что «Хозяина нет, когда будет — передам». Впрочем, именно в этом районе Мытищ праздных зевак обычно бывало немного — промзона не лучшее место для оздоровительных прогулок. Местные жители могли бы отметить, что автомастерская закрыта всегда, однако машины в ее внутренний дворик заезжают с завидной регулярностью. Но — увы и ах — не только зевак, но и старожилов на этой Улице Глухих Заборов не водилось. Только изредка, озираясь, пробегала между грязно-зелеными громадами мусорных баков отощавшая кошка в поисках одной из тех жирных наглых крыс, что во множестве расплодились вокруг платформы «Красный Строитель». Гаджибеку Турчи, которому, собственно, и принадлежала мастерская, не нравились шум и суета Москвы, поэтому один из лучших автосервисов Тайного Города располагался в тихом промышленном городе-спутнике.

Практичный «Фольксваген», цвета «мокрый асфальт», аккуратно притормозил перед воротами. Дождавшись их открытия, машина въехала во внутренний двор, где остановилась перед дверью административного корпуса. Из автомобиля, недовольно наморщив лоб, вылез слегка полноватый грузный шас.

— Козий Бок… Опять деньги у брата клянчить приехал, — усмехнувшись, шепотом сообщил усатый охранник своему совсем еще юному рыжеволосому напарнику. — Не шас, а отрыжка Спящего.

Паренек прыснул, прикрыв ладонью рот.

Гаджибек встретил брата неприветливо. Зыркнул из-под кустистых бровей, криво улыбнулся. Однако жестом предложил сесть и кивнул миловидной секретарше, зашедшей поинтересоваться, не нужно ли чего принести.

— Ну? — кисло спросил он, подождав, пока младший непутевый брат усядется. — Имей в виду, спонсировать твои проекты я больше не буду, даже ради всех родственников до третьего колена включительно, чтоб им легко икалось.

— Мне не нужны деньги, — рисуясь, отозвался Тагир.

— Глупости, — оборвал его Гаджибек. — Деньги нужны всем, вопрос только в масштабах.