— Судя по карте, ты угодил не на тот остров.

— Да что вы?!

— Вот тут помечено крестиком, но это Дэвидс-Айленд. Он вон там! — Черный дернул подбородком.

— Разве не это Дэвидс-Айленд?

— Это Харт-Айленд.

— Я не привык к океану, вот и заплутал.

— Ага, в трех соснах! — Охранники снова рассмеялись, но уже не презрительно, а весело.

— Вы правы…

— Какой такой пират зарыл здесь сокровища? Капитан Кидд?

Оба вдоволь нахохотались, потом черный посерьезнел.

— В общем, мистер Кру, вы сознательно нарушили запрет. Не отпирайтесь, вы видели знаки. Не пытайтесь нас обмануть.

Гидеон опять понурился.

— Да, видел. Простите!

Радио снова ожило: теперь о нарушителе осведомлялся другой, начальственный голос.

— Капитан, задержан кладоискатель. При нем карта и все такое. Приобретено на Канал-стрит. — Старший наряда сделал паузу, и Гидеон услышал в динамике смех. — Какие будут приказания?

Простояв несколько секунд с приложенной к уху рацией, старший сказал:

— Слушаюсь! Отбой. — Он усмехнулся. — Тебе крупно повезло: мы не станем тебя задерживать за преступное проникновение на запретную территорию. Где твоя лодка?

— На берегу, неподалеку от высокой трубы.

— Я отведу тебя к лодке, понял? К твоему сведению, к этому острову даже приближаться нельзя.

— А вы чем тут занимаетесь?

— Ландшафтным дизайном. — Новый взрыв смеха. — Двигай!

Гидеон побрел за охранником через поле, потом по дороге.

— Нет, правда, что это у вас за ящики? Зачем вы их зарываете? Похоже на гробы.

— Гробы и есть, — ответил охранник, немного поколебавшись.

— Это что же, кладбище?

— Оно самое. Общественное кладбище города Нью-Йорка. Такие называются «землями горшечника».

— Первый раз слышу.

— Когда у умершего нет родни или денег на погребение, его хоронят здесь. За могильщиков у нас заключенные с Рикерс-Айленд, так что нам здесь только туристов на лодках не хватало!

— Вот это да! Сколько же здесь тел?

— Миллион с хвостиком! — произнес охранник гордо.

— С ума сойти!

— Самое крупное кладбище в мире. Существует еще с Гражданской войны.

— Невероятно! Всех хоронят по христианскому обряду?

— Так сказать, по межконфессиональному. Кто у нас тут только не отпевает умерших: пасторы, проповедники, раввины, имамы. Все по очереди.

Они шли мимо старой электростанции, мимо ангара с провалившейся крышей, где ржавела среди зарослей древняя динамо-машина.

— Где твоя лодка-то? — спросил охранник, глядя из-под ладони через поле в сторону берега.

— Там, рядом с волноломом.

Вместо того чтобы свернуть в поле, охранник стал описывать крюк, не сходя с дороги.

— Почему мы так идем? — спросил Гидеон.

— По полю нельзя.

— Чем оно опасно?

— Не знаю. На острове много опасных мест.

— Правда? Откуда вы знаете, где опасно, где нет?

— У нас есть карта, на ней отмечены места, куда мы ни ногой.

— Она у вас при себе?

Охранник вытащил карту.

— У нас приказ не заступать без нее на дежурство.

Гидеон взял карту и долго изучал, пока охранник не забрал, не сложил и не спрятал. Сделав большой крюк, они спустились на пляж и подошли к лодке.

— Можно мне мои вещи? — робко напомнил Гидеон.

— Да пожалуйста!

Он получил назад свою карту, блокнот и все остальное, вынутое бдительными стражами порядка из его карманов.

— Дэвидс-Айленд открыт для посещения? — спросил он.

— Там парк, но я бы на твоем месте не стал там копаться, — ответил охранник со смехом. — Хочешь, дам хороший совет?

— Будьте так добры.

— Карта, которую ты купил, — подделка.

— Подделка? Откуда вы знаете?

— Ты же купил ее на Канал-стрит! Видел, сколько там продают часов «Ролекс», сумок «Луи Вюттон», духов «Шанель» и тряпок от «Прада»? Это центр сбыта всякой «липы». Хотя согласен, поддельная карта для кладоискателей — уже выход на другой уровень… — Он добродушно усмехнулся и дружески положил руку Гидеону на плечо. — Лучше не трать зря время, а то опять попадешь в переплет. Поверь, никаких сокровищ ты по этой карте не найдешь.

— Грустно слышать… — Гидеон разыграл крайнюю степень огорчения.

— А мне грустно от того, что у нас в Нью-Йорке столько жуликов, надувающих туристов. — Охранник задрал голову вверх. Небо над ними успело почернеть, разыгрался ветер, море покрылось белыми барашками. — На твоем месте я бы выбросил из головы Дэвидс-Айленд и сматывался из залива. В шторм здесь бывает несладко, а сейчас, сдается мне, как раз назревает шторм, и нешуточный.

В десять вечера Гидеон, вырядившись как турист студенческого возраста, прогуливался по Сити-Айленд-авеню, наблюдая издали за конторой Мэрфи. В рюкзаке у него лежало два нелегальных пистолета, запасные патроны, нож, фонарь, шахтерский фонарик, ручной фонарь, складная лопата, складной ломик, веревка, киянка, болторез, карты, две пары очков ночного видения и блокнот. От порывов ветра старый фанерный щит прокатной конторы Мэрфи все сильнее раскачивался на расшатанных опорах. Пахло соленой водой и водорослями. Южная кромка неба то и дело озарялась молниями. Гроза вот-вот должна была грянуть и здесь.

Он уже заждался Минди. Они должны были встретиться ровно в десять, то есть уже несколько минут назад. Гидеон полагал, что она давно здесь, просто прячется и ждет, чтобы он показался первым.

И тут из темного сквера у него за спиной, как по заказу, раздался ее негромкий голос:

— Хэлло, Гидеон!

Вот она — спортивная, подтянутая, тоже с рюкзаком, в задорном шерстяном берете, ветер треплет короткие волосы.

Минди нежно чмокнула его в щеку.

— Какой милый сюрприз! — усмехнулся Гидеон.

— Не будь ослом! — Улыбка до ушей. — Это часть прикрытия: ты сам говорил, что нам надо прикинуться парочкой экскурсантов-молокососов.

— Говорил.

Они перешли улицу. Рядом с прокатной конторой Мэрфи раскинулась лодочная пристань. Проход к причалам был перегорожен сетчатым забором. Гидеон оценил ситуацию, убедился, что вокруг нет ни души, и мастерски перемахнул через забор. То же самое без труда сделала Минди. Следующий забор их тоже не задержал.