В этом году мы окончательно решили перевестись на заочный, слишком увлекшись ресторанным бизнесом Омара. Отец Ратмира, конечно, хотел, чтобы мы перешли в отель, который они возвели с моим отцом, но нам нравилось именно то, чем мы занимались.

К счастью, их отношения с Ратмиром стали намного спокойнее в свете того, что мой муж стал более ответственным и перестал грубить по моей просьбе, не воспринимая больше все его слова в штыки. Да и неожиданная для всех женитьба на нашей домработнице сделала свекра намного мягче и терпимее.

– Мы долго смотрели землю, потом поехали в офис застройщика, где встретили старых знакомых, – рассказывал он, ослабляя узел галстука и снимая его через шею. Мой муж стал таким элегантным и серьезным, что в нем с трудом можно было узнать мучавшего меня хулигана-мажора. – Думаю, это будет самый красивый ресторан в городе, – улегся он на ковер, кладя голову мне на колени и сажая Султанчика себе на живот. – Какой ты здоровый, малец, – охнул он притворно от его веса, что очень повеселило малыша.

– Хочу такого же, – выпалила я, пока не передумала. Всё же с Ратмиром лучше идти напролом.

– Давай украдем? Невесту я у дяди уже украл однажды, теперь украду ребенка…

– Да ну тебя! – хлопнула его по плечу. – Я же серьезно!

– Прямо серьезно-серьезно? – продолжал шутить Ратмир.

– Серьезнее не бывает, – ответила я твердо, давая понять, что настало время обсудить наше будущее. Ратмир ссадил ребенка с живота на пол, и тот довольно шустро куда-то пополз, но мы даже не успели испугаться, потому что он нашел свою игрушку из тех, что я раскидала на коврике, и стал ее радостно жамкать. От умиления я снова заулыбалась.

– Хочешь ребенка? – сощурился Ратмир, переводя внимание с малыша на меня.

– Да, – выдохнула я, с трепетом ожидая его реакции. – А ты?

– Даже не знаю, особенно не думал об этом, мы были так заняты этим рестораном, что мне не хватало времени даже для нас, а делить тебя с ребенком…

Порой я не любила эту честность Ратмира, который всегда говорил всё в лоб. С другой стороны, он не таил камня за пазухой и всегда был откровенен.

– Знаешь, я заметила, что времени всегда не хватает, – подсела я к нему, в задумчивом состоянии крутя пуговицу на рубашке, – мы всё время будем заняты, вряд ли это изменится. Семейный бизнес расширяется и требует всё больше сил и времени…

– Эй-эй, принцесса, – остановил меня Ратмир, обхватывая сзади за макушку и глядя прямо в глаза, – ты меня пытаешься убедить в том, что нам нужен ребенок? Не нужно. Если ты беременна, я буду счастлив. Мы будем его воспитывать, справимся.

– Я не беременна, Ратмир, но я хочу, – с волнением призналась я ему и в то же время себе. – Сначала была категорически против, не хотела портить фигуру, было страшно рожать, не представляла себя мамой… А теперь вдруг что-то будто щелкнуло! Увидела Султанчика и поняла: хочу!

– Ну что ж, – улыбнулся Ратмир, – если моя любимая женушка хочет, то кто я такой, чтобы препятствовать? Со своей стороны готов приложить много усилий и стараний, чтобы ты побыстрее зачала.

– О, в этом я даже не сомневаюсь! – потянулась я к его губам, вдруг насторожившись от странной тишины. – А где ребенок?!

– Черт, мы потеряли Султана! – хлопнул себя по лбу Ратмир. – Мадина, ты точно уверена, что мы готовы стать родителями?

– Ратмир! Надо срочно его найти! – истерила я. – Султан! Султанчик! Где ты, малыш?

Бегая как сумасшедшие по комнате, мы наконец влетели в ванную, где проказник самозабвенно игрался с рулоном туалетной бумаги, размотав его на всю длину и запутавшись в белом ворохе.

– Нельзя убегать от тети! – поругала я мальца, подхватывая его на руки и прижимая к себе. Сердце билось часто-часто, волнение накрывало с головой. А вдруг бы что-то случилось? Ратмир задумчиво гладил по спине ребенка и потом с задорным блеском в глазах сказал:

– На нашем точно придется устанавливать датчик движения.

13 лет спустя

Ратмир

– Папа хочет уйти с поста, – объявила принцесса перед ужином.

– Серьезно? – удивился я, не понимая, с чего вдруг такие перемены.

– Он устал, Ратмир, может, ты и не заметил, но ему уже шестьдесят, – укоризненно сказала она. – Мара говорит, что он недавно проходил обследование.

– И почему я узнаю об этом последним?! – выругался я сквозь зубы, отшвыривая пиджак.

– Ты же был в отъезде, мы не стали тебя беспокоить, – поглаживая себя по круглому животику, объяснила она. Мой сын должен был появиться на этот свет уже через пару месяцев, и именно поэтому я так спешил побыстрее закончить дела и разгрузить себя. – Ты заходил к Ди? – выдохнула она, когда я наклонился для поцелуя. – Она будет очень расстроена, что ты не зашел к ней первым.

– Я зашел, но ее не было, – усмехнулся я, слишком хорошо зная нашу дочь.

– А вот теперь расстроена я, – заявила она капризно, поджимая губки. – Разве я не должна быть твоим приоритетом?

– Просто я знал, что, если зайду, так просто от тебя не выйду, – выдал я хрипло, уже спускаясь поцелуями к округлившейся груди.

– Ратмир, – рассмеялась она, пытаясь не дать мне расстегнуть свой домашний халат, спереди которого был ряд пуговиц, которые я и избрал своей целью. – Нас все ждут к ужину! Уверена, у папы куча вопросов касательно твоей командировки.

Меня всё еще порой вымораживало, когда она звала моего отца «папой», вроде бы уже должен был привыкнуть за столько-то лет, но нет. Принцесса вообще очень сдружилась с моим отцом, удивляя меня тем, что находила с ним общий язык и темы для разговоров. На самом деле такую вольность с ним еще никто себе не позволял, а уж после появления на свет Дианы отец стал совсем другим человеком. Мадина объясняла его строгость ко мне тем, что он переживал за мою жизнь и пытался с помощью тотального контроля сделать так, чтобы я не испортился и не пошел по кривой дорожке. Со временем я понял, что она права, моя схожесть с мамой всегда пугала отца.

– Неужели ты совсем по мне не соскучилась? – спросил я, всё же сумев расстегнуть пару пуговиц и добраться до груди.

– Я сделаю вид, что не слышала этой глупости, – фыркнула жена, запуская руки в мои волосы и прижимая мою голову ближе к своей набухшей груди. – Это была твоя последняя командировка, так и знай, муженек!

– Значит, скучала? – ухмыльнулся я довольно.

– Твоя самооценка и так…

– Ну и вредная же ты стала, – со смехом перебил я ее. – Вместо слов любви ты только ругаешь меня и…

– Папочка! – вбежала в комнату Ди, и слава богу, что я успел быстро отстраниться от Мадины, и дочка, влетев в мои объятия, не заметила расстегнутые пуговицы халата матери.

– Где ты ходишь, малышка? Я обыскался тебя! – поднял я на руки дочь. Наша малышка была такая миниатюрная, что ей едва ли можно было дать одиннадцать.