– Хорошо. – Он забрал у доктора кипу бумаг.

– Да, и рекомендую обойтись без нравоучений и упреков. Потерпевшая мне кое-что рассказала. – Доктор протяжно вздохнул. – Черт поймет этих женщин! Что ими движет? Не пилите ее, капитан. Она и так перенервничала.

– Хорошо, – кивнул Егор.

Он и не собирался. Нет, он собирался, конечно, но не тотчас. Когда-нибудь потом. Когда она будет в состоянии говорить об этом.

Он забрал Лизу из приемного покоя, где ей оказали первую помощь. Усадил рядом с собой в машину, максимально откинул сиденье, пристегнул ремнем. Поцеловал в лоб и приказал ей:

– Спи!

Лиза послушно закрыла глаза и проспала всю дорогу до самого дома. И даже не проснулась, когда он затормозил возле ее подъезда. И ему пришлось будить ее, хотя и жалко было, так она сладко спала. Дома помог ей разуться. Долго ждал на кухне с горячим чаем, пока она примет душ. Напоил ее чаем с медом и мятой. Снова уложил спать. И отправился в отдел.

Задержанных водили к нему на допрос по очереди. С интервалом в час. Он измучил их, измучился сам. Все бесполезно. Они молчали.

Нет, про то, что в их квартире было обнаружено, они мямлили что-то неуверенное. Что это все не принадлежит им. Что их просто попросили, и все такое. И что они никого не знают ни по именам, ни по фамилиям: ни поставщиков, ни заказчиков. Про убийства ни гугу.

– Мы никого не убивали, – возмущался сын бухгалтерши Евгений. – Мы не убийцы.

– Нет, нет, нет. Я даже ни разу не был в этой мастерской, – мотал головой второй, которого к вечеру уже начало ломать. – Жэка попросился в мою хату на постой. Вместе со всеми этими игрушками. А мне что, жалко, что ли? А дядьку, у которого его мать работала, я даже ни разу не видел.

– Петра Нестерова? Петра знаешь? – И Вихров совал ему под нос фотографию убитого.

– Нет, нет, нет. Даже ни разу не видел! Не знаю я его!

Потом явился адвокат, нанятый матерью Евгения. И дело совсем сдохло. Нет, с наркотиками-то все было понятно. Но этим должны были заниматься совсем другие службы. Они уже дышали в затылок, требуя отдать дело. А вот что касалось убийств…

– На момент гибели гражданина Тарасова у моего подзащитного есть алиби, – безупречно поставленным голосом проговорил пожилой адвокат и положил перед Вихровым какую-то бумагу.

– Что это? – спросил он, не дотрагиваясь до бумаги.

– Это показания. Минимум пять человек видели моего подзащитного в ночь убийства Вадима Тарасова в ресторане. – Адвокат назвал точный адрес, даже почтовый индекс назвал. – Он принял там участие в потасовке с одним из местных авторитетов. Вызывали полицию. Их всех забрали в участок. И отпустили лишь ближе к утру.

– А чего отпустили?

Он все еще не брал в руки бумагу, выложенную адвокатом. Казалось, коснись он ее, и все дело рассыплется. В прах! И даже вместо наркотиков в фарфоровых скульптурках окажется крахмал. И его просто высмеют. И попрут из органов.

– У того, кто затеял драку, оказались влиятельные покровители. Они оплатили ущерб ресторану. Претензий не оказалось. И всех отпустили. Моего подзащитного в том числе.

– Хорошо. А что он делал утром в мастерской? Он видел Елизавету Егорову, когда она приехала туда за заказом. Он сам ей об этом говорил. Так что он там делал? Грузил в машину очередную партию?

– Вот об этом мне пока ничего не известно, – поиграл бровями адвокат. И тут же широко улыбнулся. – Но это ведь не делает моего подзащитного причастным к убийству. Разве нет?

– Что вы хотите? – насупился Егор.

– Я буду ходатайствовать об освобождении моего подзащитного под залог.

– Что? – Егор даже поперхнулся. – Вы в своем уме?

– Я попросил бы. – Адвокат надменно поднял брови.

– Извините, – нехотя произнес Вихров. – У него в квартире была найдена крупная партия наркотиков.

– Поправлю вас, товарищ капитан. – Адвокат плавным движением руки выудил из портфеля еще одну бумагу. – Данная квартира, в которой были обнаружены вещества, предположительно наркотического свойства, не принадлежит моему подзащитному. И все то, что там было обнаружено, тоже ему не принадлежит. Даже изделия покойного Тарасова. Он их продал своему другу. О чем свидетельствует накладная, на которой стоит подпись хозяина квартиры. В этой квартире он оказался по воле случая. И ничем предосудительным он там не занимался.

– И что же он там делал, по-вашему?

– Гостил, – коротко ответил старый лис и натянуто улыбнулся.

– А пока гостил, совершил разбойное нападение на девушку! – возмутился Вихров. – И держал ее связанной в квартире…

– Которая ему не принадлежала, – мягко перебил его адвокат. – И девушка в той квартире не принадлежала ему тоже. Все вопросы к хозяину квартиры. Он-то что говорит по этому поводу?

А хозяин квартиры на следующем допросе вдруг резко поменял свои показания и принялся брать всю вину на себя. И по наркотикам, и по факту нападения на Лизу.

– Начальник, она же сама ко мне явилась. Улыбалась. Заигрывала. Свидание на следующий день назначила.

– Кто это может подтвердить? – Егор был готов его удавить.

– Соседи. Она к ним заходила, искала мою квартиру.

Соседи, конечно, говорили, что искала Лиза не квартиру, а подругу. Вымышленную подругу. Но при таком вот опытном адвокате неизвестно еще, что соседи скажут в суде.

Ах, Лиза, Лиза! Что же ты наделала!

– И в багажнике я ее не вез. Вранье. Она сама ко мне в машину села.

И попробуй доказать обратное!

– А чего ты ее дома связал? Кляп в рот засунул?

– Так бесилась она, орала, скандалила, чтобы я Женьку из дома прогнал. У нее романтическое свидание сорвалось. А он мне друг, понимаете?

Он понимал. Он все понимал! Он понимал, что в суде его показания и показания Лизы будут взяты под сомнение. Он, как ее парень, лицо заинтересованное. Ему из ревности могло много чего показаться. А она…

– Ей веры не будет, капитан, – хмурил брови полковник. – Ты даже эту линию не разрабатывай. Один головняк. И себя подставишь, и меня.

– Но не явись я вовремя, они убили бы ее, товарищ полковник! – У него темнело в глазах от гнева.

– Но не убили же.

– И соседи слышали.

– Что? Что слышали его соседи? Как ты ворвался в квартиру и принялся там все крушить? На почве ревности, скажет адвокат. И спросит, а как ты вообще там оказался? По моим сведениям, она даже не позвонила тебе. Или я ошибаюсь?

– Не звонила, – признался Егор.

– Вот! Как она вообще там оказалась? Еще тоже вопрос. Ты, стало быть, за ней следил. Не доверял. Ревновал. Или нет?

Ревновал! И еще как! Пока ехал следом за машиной Тимофеева, каждые десять минут порывался позвонить Лизе и устроить ей разнос. Что-то постоянно сдерживало. И в городе, когда Лиза с Тимофеевым сидели в машине под окнами квартиры, где, как оказалось, паковались наркотики, он снова не проявил себя никак. Почему? Не потому ли, что она показалась ему чрезвычайно веселой?