– Я… – Адель на мгновение раскаянно отвела глаза в сторону, но тут же решительно посмотрела на него: – я знала, что делаю! Я чувствовала, что мой артефакт поможет!

– Так ты вошла туда под защитой артефакта? – Помрачнел Леандор. В нём теплилась надежда иного толка, но он ошибся, и это резануло острым сожалением.

– Да. Сама собрала, используя дар интуита. Я открыла его на полную, но это устройство забрал герцог на изучение.

Мужчина вспомнил, что отец что-то нёс, когда он столкнулся с ним, но тогда не обратил на это внимания. Ещё раз прихватив подбородок девушки, осмотрел её лицо, подмечая, насколько она сама тяжело перенесла свой поступок, проникнув в курган.

– Ты хоть на мгновение задумалась о том, что твоё устройство может не сработать? Чем тебе это может грозить? – Спросил и понял, что нет – она не задумывалась! Она бросилась спасать его, невзирая на последствия. Понимание этого окатило огненным жаром душу и, не сдержавшись, прижал к себе Делию так крепко, что та пискнула. Чуть ослабив хватку, уткнулся носом в её макушку:

– Спасибо, бабочка. Спасибо, милая.

И улыбнулся, услышав, что она всхлипнула.

– Почему? Почему так всё получилось? Я думала, что ты как глубинник спокойно можешь войти в курган без вреда для здоровья, – тихо, едва ли не шёпотом спросила Адель, не поднимая головы, всё так же прижимаясь к Леану.

– Позже. Сначала ты мне расскажи всё – как там оказалась, что происходило. А у тебя есть вино? – Спросил и улыбнулся тому, как Аделина, подняв голову, удивлённо на него посмотрела.

– Нет. Ты тогда принёс и мы его выпили.

– Тогда, – Леандор ссадил девушку с колен, поднимаясь: – Принесу вина, мне оно сейчас необходимо, – бросил пронзительный взгляд на Адель, заметив: – да и тебе тоже.

Рассказ Аделины для графа оказался неприятным. Он просчитался, внутренне ругал себя за самонадеянность, но ещё сильнее напрягся после её вопроса:

– Так ты объяснишь – почему всё так произошло?

Они расположились на мягкой, огромной шкуре горного медведя, которую принёс Леандор, перед камином и сейчас девушка с ожиданием смотрела на графа. Он же, налив полный бокал вина, произнёс:

– Ты как-то при откровениях назвала себя как маг – ничтожество. Я так не считаю бабочка, но вот что хочу сказать – я, я ничтожество как одарённый, Адель. Так что тебе достался в любовники не самый качественный экземпляр!

Отсалютовав ей бокалом, выпил залпом вино и, не смотря в сторону застывшей девушки, усмехнулся:

– Нет, с резервом у меня всё отлично.

– Но? – Тихо подтолкнула его Адель.

– Но как глубинник… как ты там говорила? – Он щёлкнул пальцами: – Пшик! Так что меня подвела моя самоуверенность.

– Я… – Адель нахмурилась, – я ничего не поняла.

Леандор, вновь наполнив бокал, подлил вина девушке, и вновь осушив до дна вино, откинулся на спину, подложив под голову руки.

– Дело в том, бабочка, как ты помнишь – энергии разумны. Но мы не можем понять их сущность, их логики потому, что наш разум сильно отличается.

– Это только предположение, – вставила Аделина, на что граф, повернув голову и бросив на неё взгляд, усмехнулся:

– Отнюдь. Это действительно так. – Отвернулся, смотря в потолок. – Так вот глубинники наделены энергией глубинного мира, но та сама выбирает – кого облагодетельствовать, а кого обойти своим вниманием и одарить лишь частицей.

– Но нас учат, что энергией мы можем управлять только той, которая созвучна с нашим внутренним сознанием, наследием. Чем богаче, сильнее наследие – тем сильнее и разностороннее одарённый. Нет такого, что она сама выбирает, – Адель не могла принять слова графа как данность.

– Опять – ложь. – Усмехнулся Леандлор, – Но я сейчас не об этом. Итак – есть род, который выбрала тьма. Есть наследники, и только сами тени выбирают – кому служить, даже не так, на чей зов откликаться, поддерживать. И не важно – первый ты ребёнок или десятый. В моём роду тьма выбрала моего младшего брата, старшему соблаговолит, ну а я так – иногда могу призвать пару теней и то, не факт, что они откликнутся и помогут. Вот так и получилось – зная об этом, я полез к глубинной тьме, чтобы даже не опечатать прокол, а хотя бы на время перекрыть, для последующей работы. А тут раз – и тени мне отказали в помощи. Я свалился как беспомощный корахник.

Аделина, слушая, смотрела на Леана, и хоть тот рассказывал всё с беззаботной улыбкой, легко, она видела и чувствовала – насколько тяжело ему признаваться, делиться тем, что он не полноценный глубинник, что не смог справиться с поручением.

– Но почему тогда тебя отправили работать с этой печатью? Или об этом никто не знает? – Возник у неё закономерный вопрос.

– Только наше достопочтимое семейство в курсе распределения силы между сыновьями. Ну а насчёт задания – а никто не отправлял, – пожал плечами граф. – Такие запросы на работу приходят пачками в министерство и так как нас мало, мы обязаны если не решать проблемы, то хотя бы разобраться. Я отправился и как сказал – был слишком самоуверенным.

Грусть, жалость к такому сильному мужчине затопила сердце Аделины, но она прекрасно понимала, что ни в коем случае нельзя даже намёком показать это.

– И что теперь с курганом? – Придвинувшись ближе, спросила Адель.

– Пока ничего. Я всё же сподобился восстановить на одну треть печать. Завтра отправлюсь к отцу – пусть сам занимается проколом, – равнодушно разглядывая потолок, закончил Леандор, но Аделине от его признания стало тяжелее дышать. Она, мысленно представив, как Леан будет признавать перед отцом свою несостоятельность в решении проблемы, чуть поёжилась.

– А что если ты отправишься туда с моим артефактом? – Пришла ей в голову мысль.

Леандор, сначала нахмурившись, потёр переносицу, а потом сел и посмотрел на девушку:

– Его забрал отец.

– Ну, так я сделаю ещё один. Только заполнять его необходимо исключительно светлой, искристой энергией.

– Насчёт этого проблем не возникнет, – усмехнулся Леандор. – Давай поговорим об этом завтра. – Поднялся на ноги и протянул Дели руку, за которую она тут же ухватилась, вспыхивая румянцем, что весьма порадовало графа – она словно мысли его прочитала, о намерениях, желаниях.

Только вот Аделине и не надо было читать мысли, ей достаточно было взгляда, которым Леан смотрел на неё – пылкого, горячего и многообещающего, от которого кровь в венах вскипала.

* * *

Пробуждение было страстным, горячим и Адель с Леандором, достигнув пика наслаждения, на некоторое время выпали из окружающей реальности. Отдышавшись, со счастливой улыбкой на губах, девушка упорхнула в душ, смущённо прикрывая наготу сдёрнутым с мужчины покрывалом:

– Это был нечестный приём, бабочка! – Воскликнул тот, улыбаясь. – Неужели тебе не жалко меня? Я ведь замёрзну! – Крикнул он уже в закрывшуюся дверь и довольно потянулся.