Сможет ли он заключить принцессу в объятия, не дрожа от страха, не опасаясь боли? Будут ли по-прежнему гореть шрамы у него на спине? Поднимется ли глубоко внутри волна неотвратимого ужаса или останется лишь безмятежное спокойствие, которое принцесса дарила одним своим взглядом?

– Посмотрите, кто пришел, – прошамкала Маарит, пережевывая ломтик яблока.

Ари обернулась, и ее глаза зажглись радостью. Не удостоив старуху взглядом, Себастиан шагнул к принцессе.

– Есть хочешь? – спросила она, переворачивая ветчину, и отвернулась, чтобы нарезать хлеб с корицей.

– Очень хочу, – ответил он, любуясь завитками волос на ее шее.

– Сегодня у нас ветчина, яйца-пашот и хлеб с корицей, но могу приготовить тебе что-нибудь еще. – Обернувшись к Себастиану, Ари улыбнулась. – Чего бы тебе хотелось?

Его взгляд устремился к губам принцессы, и он чуть было не произнес в ответ ужасную глупость вроде «тебя», но вмешалась Маарит:

– Ешь быстрее! Сегодня дел невпроворот!

– Попробуй кусочек хлеба, – улыбнулась старой экономке Ари, будто нечаянно наставив на нее нож, – настроение и улучшится.

Маарит только фыркнула в ответ:

– Завтра во дворце торговые встречи. Хозяина не будет весь день, а может, и всю ночь, если новые партнеры (проще говоря, должники) захотят взглянуть на товары, готовые к отправке в другие королевства. А тебе, – старуха ткнула в Себастиана дрожащим узловатым пальцем, – Тиг велел обойти уличных заправил, собрать все, что накопилось у них за неделю, и переправить на южный склад.

Себастиан взял у Ари тарелку, нежно коснувшись руки девушки. Она улыбнулась, но в ее глазах таилась грусть. Вчера она смотрела на него по-другому, без затаенной печали.

Потянувшись за вилкой, Себастиан шепотом спросил:

– Что случилось?

Ари едва заметно покачала головой, и юноша нахмурился. Он не хотел уезжать, не выяснив, что огорчило Ари. Конечно, в ее положении не было ничего веселого: она заперта в доме могущественного чародея, который может в мгновение ока отнять ее душу, а во дворце готовится грандиозное собрание вельмож семи королевств, где Тиг будет искать себе новых жертв. Однако принцессу тревожило что-то иное. Впрочем, она ничего не скажет, пока рядом сидит Маарит.

– Так говорите, Тиг оставил список? – спросил он, усаживаясь напротив старой экономки.

– Я тебе все передала.

Старуха уронила на стол ломтик яблока и безуспешно пыталась дотянуться до него трясущейся рукой.

– Ты как? Не заболела? – заботливо спросила Ари, садясь рядом с Маарит и передавая ей потерянный ломтик яблока. – Что-то ты неважно выглядишь. Может, заварить чаю с волшебными травами?

Маарит уставилась на принцессу горящими глазами:

– Это еще зачем?

– Чай же лечит, а ты что-то расклеилась.

– Думаешь, я усну, а за тобой и приглядеть будет некому?

Ари вздохнула:

– Знаешь, Маарит, от сдобы добреют. Съешь тост с джемом, и тебе станет легче. Может, перестанешь срываться на людей безо всякого повода.

Помолчав, старуха негромко ответила:

– Ты права. Что-то мне нехорошо. Позову кого-нибудь из охраны присмотреть за тобой и выпью чаю. Полежу у себя.

– Отдыхай, – искренне ответила принцесса, глядя вслед Маарит. – Поправляйся!

Недоеденное яблоко осталось на столе.

Как только Маарит отошла подальше, Себастиан спросил:

– Так что случилось?

Отодвинув полную еды тарелку, девушка взглянула ему в лицо:

– Мне нужна твоя помощь.

– Конечно. Что нужно сделать?

Ари улыбнулась одними губами, в глазах ее прочно поселилась печаль.

– Вчера Тиг отвез меня на рынок и показал пепелище магазинчика, где я покупала специи. Тиг сжег его вместе с владельцем и покупателями.

Внутри у Себастиана словно закрутился маленький водоворот.

– Для Тига это обычное дело, – осторожно произнес он. – Правда, до коронации он такими подвигами не хвастался.

– Он сжег Эдвина заживо и оставил его лежать посреди руин, – со слезами в голосе добавила Ари. – И назвал это «наглядным уроком».

– Мне очень жаль.

Можно ли протянуть к ней руку? Дотронуться до нее? Смахнуть слезы со щек?

Когда-то Себастиан точно знал, что можно и что нельзя делать рядом с принцессой. А теперь они ступили на зыбкую почву неизвестности.

Она вытерла слезы и с металлическими нотками в голосе произнесла:

– Я должна остановить его. И не только затем, чтобы освободить брата и завоевать свободу. Никому не позволено мучить моих подданных. Я не дам ему бесчинствовать в Сандрэйлле!

– Мы его остановим. – Себастиан легонько толкнул ее плечом. Не то же самое, что брать за руку, но лучше, чем ничего. – Что мне нужно сделать?

Ари побарабанила тонкими пальчиками по столу и едва слышным шепотом, чтобы ни звука не долетело до Маарит и охранника, переговаривавшихся у входной двери, сказала:

– Я намерена медленно и постепенно травить его ядом, выяснить истоки его волшебной силы в «Книге фей», прочесть незаполненный договор, выяснить, что именно Гретель велела мне искать в стихах «Волшебство в лунном свете», отправить верного человека на Ллоренаэ и узнать, кто, когда и как изгнал оттуда Тига.

– Отличный план. Чем я могу помочь?

По дому разносился скрипучий голос Маарит. Старуха объясняла охраннику, что надо следить за Ари до тех пор, пока Тиг не вернется домой или пока она сама не соберется с силами и не выйдет из спальни.

Склонившись еще ближе к Себастиану, Ари прошептала:

– В моей комнате во дворце есть бутылочка с ядом кровавого цветка. Тадд найдет верного человека, чтобы отправить на Ллоренаэ, а «Книгу фей» уже прислали для меня в книжный магазин Рахили.

В кухонную дверь вошли охранники, и Себастиан едва успел ответить:

– Будет сделано.

Мчась по дороге верхом на лошади, предоставленной Тигом, Себастиан искал способ выполнить просьбу Ари. В седельных сумках шелестели пергаментные свитки, писчие перья, покачивались чернильницы. Предстояло переписать все, собранное уличными заправилами, и отправить товар на южный склад. Ехать во дворец было опасно. Тиг узнает, и тогда… Послать кого-нибудь к Клео? Вот только кого…

Себастиан скакал на запад, к рынку, внимательно оглядывая встречных. Вот девушка-цветочница, стоит себе на углу, как обычно, в руках корзина с розами. Спешившись, Себастиан еще раз окинул взглядом улицу – ни уличных мальчишек, ни воров. Никого, кто мог бы доложить Тигу о разговоре Себастиана с цветочницей.

– Доброе утро. – Юноша улыбнулся, не обращая внимания на боль, пронзившую шрамы на спине. Девушка лет тринадцати смотрела на него серьезными не по возрасту глазами. – Продашь мне цветов?