– Кирстин Дансмур, патологоанатом.

Фелиция тоже представилась, Кирстин повернулась к Страйкеру и сощурилась:

– Мы с вами знакомы?

– Вы работали с телом моей жены, она умерла два года назад.

– Вот оно что, – спокойно произнесла Кирстин и перешла к делу. – У меня нет времени на долгие беседы. Надо срочно ехать в больницу Бернаби.

– В Бернаби? Вам тут работы мало?

– Это личное дело.

– Настолько важное, что перестрелка в школе может подождать? – жестко посмотрел на нее он. – Ваша информация может помочь нам поймать этого урода.

Судмедэксперт промолчала, смерив его ледяным взглядом, и Страйкер понял, что с ней далеко не уедешь, не стоит и время тратить.

– Ладно. Отчет-то готов?

– Это не окончательная версия, – объяснила Дансмур, с щелчком стягивая с рук латексные перчатки, – но без результатов токсикологии больше ничего сказать не могу.

– Можно взглянуть?

– Возьмите, вон там черная папка на стойке рядом с телом Шермана Чана. Просмотрите и положите на место. Будут вопросы – звоните. Меня не будет пару часов, – закончила инструктаж Дансмур и пошла к выходу.

– А время смерти Реймонда Ленга установили? – окликнул ее Страйкер.

– Среда, – бросила она через плечо, – между тремя ночи и восемью утра.

Значит, его убили в то же утро, когда случилась стрельба в школе. Время смерти Ленга было окончательным доказательством того, что он не Красная Маска. Страйкер взглянул на Фелицию и по выражению ее лица понял, что она думает о том же.

– Несовпадение по группе крови и времени смерти. – Страйкер начал злиться, что никто его не послушал с самого начала.

Он посмотрел вслед уходящей по коридору Кирстин Дансмур: высокие каблуки со странным звуком цокали по крашеному серому бетону. Судмедэксперт его безумно раздражала: то ли полнейшим отсутствием каких бы то ни было эмоций, то ли он просто устал. Она вошла в лифт, дверь с лязгом захлопнулась, и кабина с оглушительным скрежетом поползла наверх.

– Может, поехала записываться на операцию по увеличению груди, – предположила Фелиция.

Страйкер улыбнулся и вошел в прозекторскую.

Тела находились в комнате с табличкой «Смотровая 2». Страйкер и Фелиция остановились в дверях, надели халаты и перчатки и подошли к ближайшему столу с пометкой «Неизвестный 1».

Они его знали под именем Белая Маска.

Страйкер посмотрел на тело. К своему разочарованию, в отчете он не обнаружил ничего нового за исключением одного: странные шрамы в районе ребер мужчины могли быть следами от ранения шрапнелью. Интересно… Причина смерти: пулевое ранение. Неудивительно, ему же голову пулями разбили…

Личность не установлена.

Страйкер подошел ко второму столу и посмотрел на худого паренька. Пулевое ранение в правую щеку, кожа вокруг отверстия потемнела и загнулась внутрь. Лицо стало уже более одутловатым, на груди виднелся большой шов в виде буквы «Y» – на этом месте делалось вскрытие.

Шерман Чан. Черная Маска. Тот, кого Ларош окрестил «возможно, невиновным».

Мальчик, которого убил Страйкер.

Детектив взглянул на тело: покойный казался еще совсем юным, почти ребенком. Слишком юн для того, чтобы быть таким чудовищем. От тела ужасно несло запекшейся кровью и приторным дезинфектором.

Фелиция взяла со стойки черную папку и открыла. Страйкер смотрел на тело и ждал, пока она дочитает отчет. Прошло минут десять, прежде чем она наконец заговорила:

– Как ты думаешь, сколько раз ты выстрелил?

– Не знаю, я даже не помню, менял ли обойму…

– Да неважно. Попал два раза. Пули еще не идентифицированы отделом по экспертизе табельного оружия, но, по мнению нашей Красавицы, им сначала нужно протестировать твой пистолет. Сейчас они исходят из того, что пули твои.

– Ну конечно мои.

Страйкер взял линейку со стола и приложил к отверстию в щеке мальчика – вошла примерно под углом сто двадцать градусов.

– Прочитай описание траектории, – попросил он Фелицию.

– «Пуля вошла в челюстную дугу, – начала она, – прошла через носовую полость, незначительно отклонилась, затем остаток пули вышел в затылочной части черепа, расколов заднюю зубную дугу и теменную кость». Короче, в голову попал, – улыбнулась она.

Страйкер прижал ладонь к груди мальчика, примерно на уровне сосков – градусов девяносто…

– Что со второй пулей?

– «Входное отверстие расположено между четвертым и пятым ребрами с левой стороны, около реберно-позвоночного сустава». Это задняя часть ребер, около позвоночника…

– Да я знаю!

– А еще, – кивнув, продолжила Фелиция, – тут сказано, что Черная Маска, скорее всего, обернулся после твоего первого попадания, потому что вторая пуля угодила прямо в точку смерти. Пробила левое легкое и аорту, вышла через реберный хрящ. Тут написано, что «исход такого повреждения, по всей вероятности, оказался летальным».

Страйкер отложил линейку, пристально посмотрел на тело, а потом повернулся к Фелиции:

– Слушай, а в описании траектории первой пули что-нибудь есть про внутренние повреждения тканей?

– Ну да, – полистав отчет, подтвердила Фелиция, – она упоминает, какой вред нанесли осколки пули: окципитальные нервы и трапецивидные мышцы… ну и еще кое-что про мозг. А что?

– А по второй пуле?

– Пока ничего, – покачала головой она, просмотрев отчет.

Страйкер знаком подозвал ее поближе. Фелиция отложила черную папку и встала рядом с напарником около тела Шермана Чана. Страйкер показал на пулевое ранение рядом с грудиной:

– Взгляни-ка! Не на первую пулю, там все в порядке, на вторую!

– И что? – Фелиция осмотрела рану.

– Взгляни!

Страйкер положил одну руку на левое плечо мальчика, а вторую – под бедро и перевернул его на правый бок, придерживая тело.

– Обрати внимание на выходное отверстие.

– И что?

– Опиши мне выходное отверстие.

Фелиция с недоумением взглянула на Страйкера и начала:

– В диаметре около сантиметра, почти идеально круглое, если не считать разорванной кожи. Довольно чистое, края четкие.

– Это похоже на выходное отверстие от полой пули?

– Вообще-то, не очень, – согласилась она, – но вряд ли патологоанатом…

– За последние два дня произошло столько убийств, что она наверняка спала еще меньше, чем мы с тобой. Она проводила вскрытие, уже зная, какими пулями стреляли. Поэтому и не обратила внимания.

– Тогда понятно, почему внутренние ткани так мало пострадали от осколков пули, – взглянув на рану, отметила Фелиция.