эти половые подвиги, следствию совсем неинтересны? И даже характеристики с места работы следователь не собирает? Естественно, ссылок на статьи УК в обвинительном заключении нет, потому что никто и никогда Берию не обвинял в преступлениях на половой почве. Вся информация о них — это сбор характеризующих подследственного фактов. Обычная следственная рутина. Но Прудникова даже отдельную главу посвятила этому разврату, назвав ее «Самое главное обвинение».

Конечно, образ подследственного у Руденко получился отталкивающим. Вплоть до сифилитика, но только Генеральный прокурор не догадался обвинить Берию в том, что он болел венерической болезнью и подобрать соответствующую статью из УК, что-нибудь из 58-ой. Для смеха. Плохо у Руденко с чувством юмора было. Кстати, он и не пытался доказать, что Берия сифилисом болел. Привел показания свидетеля по делу и всё. Не очень это было интересно прокурору. Так что мы не знаем, совершал ли Берия свои подвиги на сексуальной почве и болел ли он позорной болезнью. Следствие не ставило себе целью это доказать. Оно доказывало совершенно другое.

А доказывать было что. У Хрущева в его воспоминаниях упущен один важный момент, когда он перечислял, в чем Берия обвинялся. И этот момент ускользнул от внимания Мухина, Сухомлинова, Кремлева и других. Одна Елена Анатольевна на него обратила внимание, но здесь же выдала такое, что стало еще яснее — крашенная блондинка.

Давайте обратимся к выступлению Георгия Максимилиановича Маленкова на Пленуме:

«Товарищи! Совершенно очевидно, что в свете того, что нам стало известно о Берия, мы начали по-новому, другими глазами смотреть на его деятельность.

Известно, что он стал развивать большую активность за последнее время. Теперь нам стали вполне ясны планы и цели Берия, и потому критически отнестись к его мероприятиям и предложениям является нашей обязанностью.

Вот факты, о которых должен знать Пленум ЦК. На прошлой неделе, накануне того дня, как мы решили рассмотреть в Президиуме ЦК дело Берия, он пришел ко мне с предложением предпринять через МВД шаги к нормализации отношений с Югославией. Я заявил ему, что надо этот вопрос обсудить в ЦК. Какое же это предложение? В изъятых теперь у Берия материалах есть следующий документ:

„Пользуюсь случаем, чтобы передать Вам, товарищ Ранкович, большой привет от товарища Берия, который хорошо помнит Вас.

Товарищ Берия поручил мне сообщить лично Вам строго конфиденциально, что он и его друзья стоят за необходимость коренного пересмотра и улучшения взаимоотношений обеих стран. В связи с этим товарищ Берия просил Вас лично информировать об этом товарища Тито, если Вы и товарищ, Тито разделяете эту точку зрения, то было бы целесообразно организовать конфиденциальную встречу особо на то уполномоченных лиц. Встречу можно было бы провести в Москве, но если вы считаете это почему-либо неприемлемым, то и в Белграде.

Товарищ Берия выразил уверенность в том, что об этом разговоре, кроме Вас и товарища Тито, никому не станет известно“.

Осуществить эту меру Берия не успел ввиду того, что мы повернули события в отношении его лично в другом направлении.»

Признаюсь, что когда я прочитал впервые эти строки, заинтересовавшись делом Берии вплотную, то даже сразу своим глазам не поверил. Ведь это же самая настоящая сенсация, которая лежала у всех на виду, но никто ее не заметил.

Смотрите, министр МВД СССР устанавливает втайне от главы Правительства, главы государства и своего партийного руководства конфиденциальные отношения с главой крайне недружественного на тот момент государства. Вспомним, что отношения с Югославией при Сталине были обострены до предела.

Причем, он не просто напрямую с Тито устанавливал такие отношения, а посредством агентуры, уполномоченных на то лиц, как в записке. Т. е. отношения глубоко законспирированные.

Теперь представьте, что директор ФСБ РФ отправляет своего агента в США и этот агент передает большой привет господину Трампу от директора ФСБ РФ с предложением установить связь через уполномоченных лиц.

Как думаете, Путин не заподозрит, что его подчиненный уже совершил измену? Подумает, что это «неосторожное обращение с огнем», нечаянно главный безопасник рамсы попутал?

* * *

Я подозреваю, что именно «югославский вопрос» ускользнул от основных бериефилов не случайно. Они не могли не заметить его. Но эта часть доклада Г. М. Маленкова убивала все их построения о «последнем рыцаре Сталина». Во-первых, отношение Иосифа Виссарионовича к Тито. Странный какой-то «последний рыцарь» в этом разрезе получается.

Во-вторых, уже одним фактом попытки установить законспирированные конфиденциальные отношения с главой недружественного (да даже и дружественного!) государства Л. П. Берия уже заработал себе обвинение в государственной измене. Его только за это можно было расстрелять со спокойной совестью.

Но ведь дело еще интереснее. Вряд ли Берия собирался передавать лично Броз Тито государственные секреты за скромную плату в югославской валюте, используя конспиративный канал связи. Понятно, что перед тем, как выйти на Тито, Лаврентий Павлович зондировал через Маленкова, главу правительства СССР, ситуацию. Проверял, есть ли уже контакты с югославами другого ведомства, чтобы не напороться на то, что Тито сольет информацию о его намерениях хоть в тот же МИД, который вполне мог через своих представителей вести такие переговоры. Но уже переговоры официальные, хоть и без разглашения их факта. Поэтому и вышел на Маленкова с таким вопросом. После того, как Георгий Максимилианович заявил, что этот вопрос еще только лишь необходимо обсудить в ЦК — всё. После этого стало ясно, что контактов у советского руководства с Тито нет и любые несанкционированные контакты являются государственной изменой. Здесь Берии нужно было только признаваться и каяться. Просить прощения за свою инициативу, пока дело не вскрылось. Если бы не успел, то — дело труба. А он и не успел.

А раз не успел, то Маленков имел все основания ставить вопрос о подготовке Берией государственного переворота с целью смены правительства, который приведет к изменению внешнеполитического курса, к установлению дружественных отношений с Югославией.

И еще в одном плане