– Убираем здесь все. Вычищаем и поджигаем. Уничтожаем весь отснятый материал.

– А что, если он нам еще понадобится?

– Сейчас нам угрожает опасность…

Джордж Абэ отключил телефон и нажал кнопку на руле. Через мгновение салон автомобиля заполнила музыка «Роллинг стоунз». Это была запись их концерта в лос-анджелесском «Иглвуд Форуме» в 1975 году. Джаггер исполнял знаменитую песню «Женщины хонки-тонк» – о «пропитанной джином королеве бара». Это было первое турне «роллингов» уже без Мика Тейлора и еще без Ронни Вуда. Хотя звучала одна из любимейших песен Джорджа, ему требовалось подумать. Послушав некоторое время, он выключил проигрыватель и дальше ехал в тишине.

Звонок от Калисты был не из приятных. Она проявляла нетерпение, волновалась и все больше испытывала разочарование из-за того, что дела в Сомерсете не ускорились. Впрочем, на эту причину накладывалась и другая. Смерть старшей сестры как громом поразила ее, и говоря откровенно, сейчас Калиста пребывала не в лучшей форме.

Они с сестрой были очень близки, и во многом Эвелин Фюрст оставалась последним членом семьи, которого можно было так назвать. Эвелин разделяла страсть Калисты к семейным ценностям и семейному наследию. Ее карьера хирурга и многолетнее пребывание на посту декана медицинского факультета университета в Питтсбурге вызывали искреннее восхищение у Калисты. Эвелин с полным правом могла называться передовой женщиной, показывала пример остальным, а для Калисты именно это и означало «быть членом семьи Доплэз».

Сказать, что никто не ожидал подобного, значит не сказать ничего. Джордж знал Эвелин много лет, и когда он беседовал с ней на дне рождения Кэтрин, чувствовала она себя превосходно. Может быть, выглядела несколько озабоченной, но уж точно не пребывала в суицидальном настроении. Конечно, невозможно предугадать, как на человека повлияет смерть супруга. Предсмертная записка Эвелин была проникновенной и печальной.

Калиста потом не раз повторяла, что теперь осталась «одна на всем белом свете». Конечно, непросто ощущать себя одинокой, когда приглашаешь в дом тридцать человек гостей, как это сделала Калиста в день похорон. Но она всегда проводила четкую грань между теми, кто разделяет ее отношение к семейным ценностям Доплэз, и теми, кто сбежал во Флориду. Эвелин, по мнению Калисты, была одной из последних, кто мог хранить факел семьи. Настоящая Доплэз. Калисту всегда интересовал только результат, и она никогда не обращала внимания на время, которое потребуется для его достижения. А дела в Пенсильвании, совершенно определенно, становились все сложнее.

Калиста также пришла в ярость из-за того, что Абэ привел в ее дом Гибсона Вона. Сначала она вообще не пожелала его видеть, но теперь вела себя так, словно именно его отсутствие и объясняет, почему все так затянулось. Кроме того, Калиста продолжала озвучивать свои сомнения насчет компетентности Дженн и Хендрикса и требовала, чтобы Джордж лично отправился в Сомерсет.

В принципе, Абэ ее понимал. Она хваталась за соломинку, пытаясь овладеть ситуацией, которая оставалась очень зыбкой. Это был не ее мир, и тот способ, который был избран для розысков Сюзанны, мог сильно ее подставить. Калиста подвергала себя серьезному риску – как, впрочем, и все, кто в этом участвовал. Это давило на него тяжким грузом. Джордж дал добро на подобную тактику, когда Кирби Тейт оставался абстрактной личностью. Но теперь он стал вполне конкретным человеком, и перед Джорджем встал серьезный вопрос, насколько морально просить своих людей идти по этому пути. Дженн и Дэн всегда были преданы ему. Но Джордж знал: когда все закончится, наступит расплата.

Зазвонил его телефон – поступило голосовое сообщение от Дженн. Пока он разговаривал с Калистой, она звонила дважды. К этому времени они с Дэном уже должны были изучить файлы по Масгроуву. Джордж принял решение не упоминать Калисте про Масгроува, пока не разберется, насколько это помогает в расследовании. А то она склонна излишне драматизировать ситуацию при неожиданных ее поворотах.

Внезапно его на большой скорости обогнал черный внедорожник, агрессивно пристроился прямо перед ним и начал резко снижать скорость. На фарах незнакомца замигали красно-синие проблесковые огни. Джордж нажал на тормоза, чтобы не врезаться. Сзади тут же возник еще один черный внедорожник и пристроился почти вплотную к бамперу Абэ. Передний автомобиль на короткое мгновение включил сирену, после чего подал Джорджу сигнал свернуть на обочину. Тот выполнил их требование и нажал кнопку на руле. Встроенный компьютер спросил, по какому номеру следует позвонить.

– Дженн Чарльз, – хрипло сказал он.

Соединение произошло, когда маленькая колонна уже остановилась на обочине. В ответ на приглашение голосовой почты Джордж произнес только одно слово: «Мэйдзи».

Он отключил телефон в тот момент, когда высокий агент в темном костюме постучал ему в окно. Со стороны пассажирской двери встал второй. Во внедорожнике, притормозившем сзади, распахнулись двери, но из машины никто не вышел. Джордж слегка опустил стекло.

– Мы из ФБР. Вы Джордж Абэ?

– Да.

– Прошу вас пройти с нами, сэр.

– А в чем дело?

– Речь идет о Пенсильвании, сэр. Покиньте, пожалуйста, машину. – Агент попытался открыть дверцу, но она была заблокирована. – Откройте дверь, сэр!

– Я что же, арестован?

– Мы предпочли бы избежать этого.

Джордж взвесил свои шансы.

– Покиньте машину, пожалуйста, сэр!

– Дайте мне минуту, – сказал Абэ.

– Пожалуйста, сэр, выйдите из машины! – снова повторил агент, но теперь в его голосе послышалась неприкрытая угроза.

Из второго внедорожника вышли несколько агентов. Джордж почувствовал, что ситуация стремительно выходит из-под контроля. Он разблокировал дверь, и агент распахнул ее. Джордж вышел и позволил фэбээровцу обыскать себя.

– Чисто, – сообщил тот своему напарнику на другой стороне машины.

Агент повел Абэ к первому внедорожнику. Его напарник, протиснувшись между бамперами двух автомобилей, присоединился к ним. Джордж обратил внимание на внушительную вмятину на заднем крыле машины агентов. М-да, мельчает ФБР. Были времена, когда их автомобили с малейшими повреждениями сразу снимали с дежурства и уже на следующий день выставляли на продажу. Однако в следующее мгновение Джордж Абэ увидел номерной знак, и улыбка моментально исчезла с его лица. Номера были не государственные, не округа Колумбия и не штата Вирджиния. Номера из Теннесси… Он слишком отвлекся на сообщение Дженн и не обратил внимания на это, когда его вытаскивали из машины. Кстати, агент не показал ему удостоверение. Кем бы они ни были, но эти люди не из ФБР. У Абэ появился маленький шанс, и заключался он в его пистолете, который сейчас лежал в бардачке его автомобиля. Однако теперь до него было слишком далеко…

Джордж приостановился и похлопал себя по карманам, как будто что-то забыл.