Но Служба отторгла его. А он ответил ей тем же, и сейчас тщательно выстроенный идеальный образ рассыпался перед его внутренним взором. Игорь окончательно разлюбил Службу. А эта женщина была чем-то вроде ее лица. Прекрасного лица фирмы, которая научила Игоря стрелять в людей и чуть было не сделала отцеубийцей.

– Я буду молиться за вас… – вырвалось у Тины. Настолько искренне, что Игорь сел прямее и заглянул девушке в лицо.

– Что случилось? – спросил он. И увидел ответ. Увидел зеленые глаза и светлые волосы, задорный носик, пухлые губы, полную грудь, гладкий упругий живот и заурядные ноги. И каждой своей клеточкой все это горело молодой влюбленностью. Такой, как бывает в шестнадцать лет – с размаху и в полной уверенности, что навсегда.

– Я просто очень хочу, чтобы у тебя все получилось, – честно ответила Тина.

– Слушай, чудо! – рассмеялся Игорь. – Ты откуда?

– Из Питера, – удивилось чудо.

– Странно, – не поверил Игорь. – В Питере женщины не такие. Они там какие-то анемичные и претенциозные. А ты настоящая москвичка, кровь с молоком и хороший драйв.

– Это все папочкино воспитание. И не надо трогать Питер, ты, пижон московский!

Игорь фыркнул.

– Не город, а каменный мешок, – сказал он презрительно. И понял, что эта перепалка нужна ему только для того, чтобы оформить в слова принятое уже решение. – Ушли на север, нашли самое здоровое болото, залезли в него по уши…

– Ты прелесть, – перебила его Тина. – А можно, я тебя еще раз за хвост подергаю?

– Да что ж такое… – пробормотал Игорь. – На! – Он повернулся и дал осторожной и ласковой руке вволю оттрепать себя за волосы.

– Да, у меня так не вырастет, – сказала Тина. – А жаль.

– У тебя зато очень красивый цвет, – заметил Игорь. – Ладно, слушай меня внимательно и не говори потом, что этого не было сказано.

– Ого! – В глазах девушки зажглись хулиганские искорки. Игорь ждал несколько иной реакции, но, похоже, недооценил силу обрушившейся на Тину любви с первого взгляда. Она готова была выслушать все, что он ей скажет, и идти за ним хоть на край света. Игорь почувствовал легкую дурноту. Он слишком много брал на себя. Но без этих слов, которые сейчас намеревался произнести, без этого страхового полиса он вряд ли мог пережить то, что ему предстояло в ближайшие дни.

– Сколько ты еще пробудешь здесь? – спросил он жестко.

– Недели три, – ответила девушка безмятежно. – Я потом до конца лета в Канаду уезжаю на практику.

– Хорошо… Если все пойдет нормально, дней через десять я сюда вернусь. За машиной. И тогда у нас с тобой будет очень серьезный разговор. Вот. Я это сказал.

Теперь реакция оказалась той, что нужно, – девушка напряглась, и глаза ее похолодели.

– А мне все это время теряться в догадках? – спросила Тина. – Как там у тебя, сложилось или не сложилось? Ну, спасибо. – Она медленно поднялась с крыльца и ушла в дом.

Несколько мгновений Игорь сидел неподвижно, и в голове его роились тысячи противоречивых мыслей. А потом он тряхнул головой, встал и пошел за Тиной следом.

Она еще ничего не успела – ни заплакать, ни поджать губы от злости, когда он крепко взял ее за плечо и развернул к себе лицом.

– Ты будешь думать совсем о другом, – очень мягким голосом приказал, а не сказал он. – Ты будешь думать о том, что я обязан вернуться. И если ты будешь думать об этом, то я точно вернусь. Потому что тогда меня не убьют.

– А она? – спросила Тина, ничего толком не услышав, но все поняв.

– Нет, – коротко мотнул головой Игорь.

И тогда девушка нырнула руками ему под куртку и обняла Игоря, прижимаясь к нему так крепко, как это может только человек, которому ты действительно нужен.

Финнов звали Юсси, Пааво и Хельга. Пара двухметровых мужиков, на вид чуть старше тридцати, и на удивление миниатюрная, совсем не скандинавского типа молодая женщина. Как и следовало ожидать, именно она была экспертом-визажистом. При виде своих «клиентов» она неприязненно сморщила нос и пробормотала нечто, что Игорь определил по интонации как ругательство.

– Что она говорит? – поинтересовался Игорь у Пааво.

– Я сказал, трудный материал, – объяснила Хельга. – По словесный портрет вы не есть такие яркие. По словам вы был совсем некрасивые. Теперь я вижу, это не так, и это нехорошо.

Пааво заржал и так хлопнул Игоря по плечу, что тот слегка пошатнулся.

– Не обращай внимания, дружище, – сказал Пааво. – Она всегда так говорит. Она уверена, что разведчик должен быть серый и незаметный.

– Я не разведчик, – сказал Игорь. – Вот он разведчик, а я просто так… За компанию.

Кобель Винни за воротами разразился оглушительным лаем.

Молчаливый Юсси достал из кармана ворох пластиковых карточек и небрежно высыпал в руки Вестгейту.

– Fucк! – сказал Вестгейт, разглядывая документы. – Ну за что мне такое наказание?

Пааво снова громогласно выразил свое удовольствие. Юсси смерил его ледяным взглядом и наградил комплектом пластмассы Игоря.

– Fuck!!! – рявкнул Игорь.

Начались ругань и препирательства. Вестгейт по новым документам оказался Фредом Донованом из Чикаго, штат Иллинойс, краснорожим, толстомордым и бородатым. Реакция Вестгейта на такую новость была пространной и бурной, и из нее следовало, что если о чем дипломатический советник и мечтал, так это побыть хоть немного американцем. Оказалось, что Вестгейт Америку на дух не выносит, старается там дольше суток не задерживаться, а больше всего на свете ненавидит говорить на американском языке, который он упорно не хотел признавать за английский.

С Игорем судьба обошлась не менее жестоко. На время перемещения через границы он становился украинцем с заковыристой фамилией Гура, тоже сотрудником Интерпола, как и американец Донован. Ничего особенно страшного в этом не было. Вот только с фотографии на Игоря смотрел агрессивной внешности блондин с рейнджерской прической-ежиком. У него даже виски были сбриты.

– Я стричься не буду, – сказал Игорь, инстинктивно отступая в угол и упирая руки в бока.

Винни лаял уже во дворе, задушенно и хрипло. Судя по всему, его тащили за ошейник.

Шутник Пааво изобразил двумя пальцами ножницы, бочком придвинулся к Игорю и остолбенел. Прямо ему в живот уткнулся ствол игольника. Если бы Игорь всегда доставал оружие так резко, самое место ему было бы на Диком Западе.

Пааво ощутимо спал с лица. Из громилы-финна будто выпустили лишний воздух. Он даже в росте уменьшился.

– Кажется, мой брат действительно не будет стричься, – заметил Вестгейт одобрительно.

– Да он крэйзи! – заявил Пааво. – Эй, русский, ты с ума сошел. Юсси, сделай что-нибудь. Он в меня сейчас выстрелит.