– Королева, прикажите хотя бы усилить охрану ворот. – Теперь в его голосе было куда больше почтения. – Там стоит две дюжины мальчишек, которые пока годятся лишь на то, чтобы лить кипяток со стен…

Она хотела что-то ответить, но из-за двери раздался какой-то шум, потом топот, а потом створки раздвинулись, и в тронный зал ввалился паж Камил.

– Моя королева! – крикнул он. – Веллет сказал, чтобы вы немедленно уходили в верхний замок. У главных ворот идет бой! Кто-то напал на охрану.

Нау стоял почти вплотную к королеве и увидел, как расширились ее зрачки, а сама она начала медленно оседать на пол. Он подхватил ее одной рукой, а другой дотянулся до пажа и, взяв его за пуговицу, сказал:

– Отнеси ее, мальчик. Но не запирайте ворот, пока не увидите перед ними меченосцев.

Скальный замок был опоясан двойной стеной. Враг, которому удалось бы ворваться в ворота, вновь натыкался на стену, еще более высокую и неприступную. Не было сомнений, что сбылись худшие предположения – кадары открыли ворота, и теперь меченосцы ломятся в них, если уже не прорвались вовнутрь.

Нау стремительно вылетел из королевских покоев, побежал по акведуку, ведущему на стену, махнул рукой дружине, терпеливо ожидавшей его внизу, приказывая немедленно бежать в сторону ворот. Навстречу ему двигалась толпа, которая постепенно густела – женщины, дети и старики, впрочем, стариков почти не было. Он понял, что кто-то уже направил их спасаться за внутренние стены, и кто-то уже сражается, защищая ворота. Иначе сейчас уже шла бы резня. Вскоре толпы беженцев иссякли, он явственно услышал шум битвы и прибавил шагу. Теперь навстречу несли раненых и убитых… Бой пока шел прямо под аркой ворот. Сотня пожилых воинов сдерживала натиск меченосцев, Халл Веллет что-то кричал, размахивая мечом перед толпой юнцов, видимо, требуя, чтобы они немедленно ушли, а то верхний замок некому будет оборонять. Воины из Холм-Гота стояли плотным строем в двух дюжинах локтей от ворот и внимательно наблюдали за ходом схватки. Нау подскочил к ним и громко рявкнул:

– Почему не в бою?

– Веллет не велел пока, – ответил ему тот, что оказался поближе. – Говорит, мои, мол, устанут – тогда и вы.

И тут же волна меченосцев начала выдавливать пальмерских воинов из арки ворот, а несколько мертвяков прорвалось вовнутрь. Дружинники Храма бросились в бой, не дожидаясь команды, и Нау на мгновение оказался в задних рядах. Глянув одним глазом, как его воины крошат прорвавшихся врагов, он помчался наперерез двум меченосцам, которым удалось пробиться дальше других. Коротким стремительным ударом меча он снес голову одному, пригнулся, пропуская над головой матовый клинок второго, и рубанул его так, что верхняя часть туловища отделилась от ног. Безголовое тело первого продолжало слепо размахивать мечом, а две половинки второго поползли друг к другу. Тогда Нау несколькими быстрыми ударами искромсал обрубки и лишь после этого бросился в общую свалку. Краем глаза он успел заметить, что Веллету всё-таки удалось отправить юнцов вслед за беженцами, а его дружинники отошли от ворот, уступив место Служителям. С надвратной башни на меченосцев полился жидкий огонь, их задние ряды дрогнули и отступили на несколько локтей. Этих нескольких мгновений хватило для того, чтобы воины из Холм-Гота отбросили за ворота тех меченосцев, что двигались впереди. На них обрушился второй поток огня, и вскоре всё пространство перед башней полыхало.

Передышки хватило лишь на то, чтобы завалить проход обломками створок ворот. Как только смола прогорела, меченосцы вновь двинулись вперед, но на этот раз навстречу им полетели стрелы с пылающими наконечниками – на помощь подоспел небольшой отряд лучников с западной стены. Но враги продолжали двигаться вперед, толкая впереди себя груду поверженных дымящихся тел. На этот раз сам Веллет бросился вперед, увлекая за собой свое воинство. Издыхающие меченосцы, по телам которых они пробирались к наступающей колонне, дергаясь и хрипя, хватали людей за ноги, пытались вцепиться в них зубами. Едва бой возобновился, с башни вновь полился огонь, и масса врагов опять откатилась назад. Тех, что застряли в арке, вскоре перебили, а с башни свесился какой-то юнец и крикнул:

– У нас кончилась смола! Мы уходим!

Нау оглядел своих воинов. Теперь их осталось в живых меньше половины, и почти все были ранены. Из уцелевших пальмерцев большинство тоже едва держалось на ногах, не от ран, так от усталости. Лучники, правда, были целы все, но стрелы у них были на исходе. Веллет, прихрамывая, подошел к Нау, рукавом стирая со лба кровь.

– Все ушли, – сказал он. – И нам пора. Без нас и верхний замок могут не удержать.

Нау кивнул ему, еще раз заглянул в проем ворот, за которым продолжало полыхать пламя, и скомандовал своим отступать… Они двигались медленно. Левой рукой Нау поддерживал Веллета, а правой опирался на меч, как на клюку. Когда они подошли к крутой узкой лестнице без перил, ведущей к воротам верхнего замка, до них донесся топот тысяч ног – меченосцы, дождавшись, когда прогорит смола, раскидали кучу мертвых тел, которыми был завален проход, и ворвались в нижний замок.

Бледные меченосцы пытались вломиться в верхние ворота, но несколько десятков пылающих стрел свалили их с лестницы. На другой день вновь стало тихо. Мертвяки неподвижно стояли на внешней стене и во внутреннем дворе нижнего замка, выбрав места, где их не достали бы стрелы и огненные потоки, которые выплескивали порой пальмерцы. Кто не поместился внутри, остался снаружи – им было всё равно, где стоять. Метательных машин в верхнем замке не было, но зато его стены были гораздо выше.

Из тех, кто не участвовал в схватке у ворот, спаслись почти все, но теснота стала еще более невыносимой, чем раньше. Нау вместе с остатками дружины разместился в погребе, уставленном бочками со смолой и ящиками с черным камнем, который жители Пальмеры жгли в печах вместо дров. А когда наутро от королевы пришел гонец и передал приглашение быть у нее к завтраку, Нау пришлось протискиваться сквозь толпу, заполнившую галереи, постоянно перешагивать через спящих. Служитель вдруг подумал, что если меченосцы не возьмут замок, им может овладеть черный мор, который нередко возникал там, где люди были обречены на тесноту.

Королева расположилась в башне, где раньше размещались почтовые голуби. Туда вела крутая винтовая лестница, а оттуда через четыре узких окна была видна вся округа. Через каждые два витка лестницы стояло по стражнику, и пока Нау поднялся, он насчитал их больше дюжины. Войдя в саму голубятню, он увидел, что, кроме королевы, его там ожидает Веллет, а к тяжелому дубовому креслу, которое вообще непонятно, как сюда протащили, был привязана какая-то девица в изодранной серой хламиде. Рядом с ней стоял небольшой ящик со свитками, какими-то амулетами из кожи и парой человеческих черепов.

Поприветствовав королеву и дружески кивнув Веллету, Нау начал рассматривать связанную девицу, ожидая, что ему скажут.

– Вот это – жрица кадаров, – сказал Веллет, показывая на пленницу. – Мои старички ее вчера еще выловили, когда эти дети Нечистого ворота ломали. Прочих поубивали, а ее вот живую взяли. То ли позабавиться хотели, то ли просто жалко стало – не говорят, но зато хоть спрос с кого-то есть…