– Джованни не мог сделать ничего подобного. – Она оттолкнула Райана и шагнула в кабинет. – Это какие-то вандалы, как с цепи сорвались. Господи, все оборудование, все записи, – причитала она, бродя среди хаоса. – Разрушили, изуродовали.

Вандалы? Маловероятно. А где в таком случае яркие росписи на стенах? Нет, это проделано намеренно, методично и с изрядным запасом ненависти. У Райана появилось предчувствие, что эта ненависть может обрушиться и на них.

– Пойдем отсюда.

– Надо проверить другие помещения, посмотреть, насколько значителен нанесенный ущерб. Если они сделали то же самое с химической лабораторией…

Она осеклась, представив на минуту, какую опасность представляет банда хулиганов, укравшая химикаты.

– Ты все равно не сможешь определить размер ущерба, – сказал Райан, следуя за ней. Он догнал ее, когда она распахнула дверь химической лаборатории. Миранда вдруг замерла на пороге и покачнулась.

Джованни сдержал свое обещание, и он никуда не ушел. Он лежал на спине, его голова была неловко повернута, вокруг нее растекалась темная лужа крови. Открытые глаза безжизненно смотрели на «Смуглую Даму», лежащую рядом. Ее грациозно поднятые руки и улыбающееся лицо были залиты кровью.

– Господи Иисусе! – Райан резко дернул Миранду назад. – Это твой друг?

– Я… Джованни… – Ее глаза с расширившимися от ужаса зрачками стали черными и неподвижными, как у фарфоровой куклы.

– Держись. Надо держаться. Миранда, у нас может быть мало времени. На бронзе полно наших отпечатков пальцев, понимаешь? – А статуэтка явно послужила орудием убийства. – Полицейские только их и обнаружат. Нас подставили.

В ушах у нее гудело – словно где-то рядом шумел океан.

– Джованни мертв.

– Да, он мертв. Постой-ка вот здесь.

Райан прислонил ее к стене, а сам вошел в комнату и шумно выдохнул, чтобы не чувствовать запаха смерти. Здесь все пропахло этим запахом. Он скривился, но все же подобрал бронзу и сунул ее в сумку. Стараясь не смотреть на лицо того, кто лежал перед ним, Райан быстро оглядел комнату.

«Давид» валялся в углу. По вмятине в стене было ясно, что его туда запустили изо всех сил.

Умно, подумал он, запихивая в сумку вторую статуэтку. Аккуратненько. Оставить обе бронзы на месте преступления. Связать их вместе и затянуть эту веревку потуже на шее Миранды.

Она стояла точно так, как он ее оставил; но сейчас ее всю трясло, а лицо было белее мела.

– Ты сможешь идти, – твердо сказал он. – Ты даже бежать сможешь, если понадобится. Нам надо уходить.

– Мы не можем.., не можем оставить его. Здесь. Вот так. Господи, Джованни. Если бы я только могла подумать…

– Мы ничего не можем для него сделать. Пошли.

– Я не могу его оставить, это я во всем виновата! Решив не терять времени на препирательства, Райан схватил Миранду за руку и потащил. Она не сопротивлялась, вяло повиснув на нем, и все повторяла, как заклинание:

– Я не могу его оставить. Я не могу его оставить. Когда они добрались до выхода, Райан совершенно выбился из сил. Он, задыхаясь, приоткрыл дверь так, чтобы можно было оглядеть улицу. Все было тихо, но у него по шее пробежали мурашки, словно к ней приставили лезвие ножа.

На улице, под дождем, он поставил Миранду на землю и как следует встряхнул.

– Ты не упадешь. Нам надо отсюда выбраться. Держись, Миранда, делай, как я тебе велю.

Не дожидаясь ответа, он обошел здание и вышел на улицу. Миранду он крепко держал за руку. Она покорно села на заднее сиденье мотоцикла, навалилась на него обмякшим телом, и Райан услышал, как часто-часто бьется ее сердце.

Ему хотелось сразу же поехать в гостиницу, но он заставил себя проехаться по городу, стараясь выбирать узкие безлюдные улочки. Надо было убедиться, что за ними не следят. Он пока не строил никаких догадок. Сначала надо было поподробнее расспросить Миранду.

Удостоверившись, что «хвоста» нет, он припарковался у отеля. Взял сумки, откинул мокрые волосы с лица Миранды.

– Послушай меня внимательно. – Райан сжал ее лицо в своих руках. – Сейчас мы войдем в вестибюль. Я хочу, чтобы ты прошла прямо к лифту. Я возьму у портье ключ. Поняла?

– Да. – Казалось, это произнесла не она, а какой-то встроенный в нее механизм.

Она шла так, словно плыла в густом вязком сиропе, но она шла, сфокусировав взгляд на дверцах лифта. «Вот цель, – думала Миранда. – Я должна добраться до лифта».

Как сквозь вату она слышала разговор Райана с портье, мужской смех. Миранда смотрела на дверцы, прикоснулась пальцами к полированной поверхности. Какие гладкие и холодные. Странно, раньше она этого не замечала. Она погладила дверцу ладонью. Тут подошел Райан и нажал кнопку.

Как же громко скрежещут шестерни и передачи! Двери лифта с мягким шипением раскрылись.

Ее лицо было таким же бледным, как лицо убитого Джованни, которого они оставили на полу в лаборатории. И еще Райан заметил, что ее зубы начали выбивать дробь. Она, наверное, продрогла до костей. Видит бог, он тоже. И не только оттого, что гонял по городу под дождем.

– Иди по коридору, – приказал он, взяв сумки в одну руку, а другой обняв ее. Она шла теперь довольно твердо, но он все равно не разжал объятия, пока они не вошли в номер.

Райан запер дверь и на замок, и на задвижку, потом отвел Миранду в спальню.

– Сними мокрую одежду, надень халат.

Предпочтительнее, конечно, было засунуть ее в ванну, но он боялся, что она возьмет и потеряет сознание.

Райан убедился, что дверь на террасу тоже заперта, и только после этого достал из мини-бара бутылку коньяку. Со стаканами он не стал возиться.

Миранда сидела на кровати точно в такой позе, в какой он ее оставил.

– Ты должна переодеться. Ты промокла.

– Да… Пальцы не слушаются – Ладно. На-ка, глотни.

Он отвернул крышку, поднес бутылку к губам Миранды. Она безвольно глотнула, но горло и живот обожгло пламенем.

– Я не люблю коньяк.

– Я тоже не люблю шпинат, но моя мама заставляла меня его есть. Еще разок. Вот, хорошо Умница. – Ему удалось заставить ее отпить еще немного, но тут она захлебнулась и замахала руками.

– Я в порядке. Я в порядке.

– Не сомневаюсь. – Желая заглушить тошноту в собственном желудке, он запрокинул голову и сделал большой глоток – Теперь переодевайся. – Он поставил бутылку на стол и принялся расстегивать Миранде блузку.

– Не надо…

– Миранда. – Ноги его не держали, и он сел на кровать рядом с ней. – Мне сейчас не до глупостей. Ты в шоке. Тебе необходимо высохнуть и согреться. И мне, кстати, тоже. Хоть раз подумай и обо мне.

– Да, конечно. Я сама смогу. – Она поднялась и, пошатываясь, побрела в ванную.