подняться на мост и сразу увидела, как стоявший на пятом пути поезд лениво, словно гусеница, пополз подо мной, постепенно набирая скорость. За считанные доли секунды прикинув, что спуск по лестнице вниз займет у меня гораздо больше времени, чем прыжок, я не стала дальше раздумывать и перекинула ногу через железные перила. Рассчитав приземление, прыгнула и опустилась в нескольких сантиметрах от того места, где между вагонами зияла дыра. Мысленно поблагодарив судьбу за спасение и отругав себя за неточный расчет, я растянулась пластом и принялась медленно ползти по направлению к той самой пропасти, в которую едва не свалилась.

С некоторым трудом все же преодолев это небольшое расстояние, так же медленно развернула корпус и, ухватившись за железные поручни, спустилась вниз.

На мое счастье, дверь в вагон была открыта. Не раздумывая, я резко ее распахнула, решив для начала пройти ту часть поезда, которая была более короткой и состояла всего из пары вагонов.

Как оказалось, они были плацкартными, поэтому я смогла увидеть всех пассажиров, которые в них находились. Мусаева не было. Сидевшие на чемоданах мужчины и женщины, по преимуществу кавказских национальностей, смотрели на меня, как на инопланетянина, а проводница смерила меня недоумевающим взглядом и поинтересовалась:

— Девушка, вы из какого вагона?

— Из соседнего, — ответила я неопределенно и промчалась мимо нее как ошпаренная, услышав вслед:

— А билет свой показать не хотите? Эй, стой, куда помчалась-то?

Но я ее проигнорировала и понеслась дальше, в следующий вагон. Еще два плацкартных вагона — результат поисков тот же. Поезд уже набрал приличную скорость — бросив мимолетный взгляд в окно, я заметила, что он уже движется по территории Промышленного района.

Следующий вагон был купейным, и это немного осложнило мои поиски, так как теперь мне приходилось открывать дверь каждого купе и осматривать всех пассажиров, которые находились внутри. Некоторые купе были закрыты, и в них нужно было еще предварительно постучаться.

— Девушка, вы кого ищете? — поинтересовался молодой проводник очередного плацкартного вагона с легким приятным акцентом.

— Мужчину с ребенком. С девочкой, приблизительно двух лет.

— А что случилось-то? — встревожился он, а я, подумав, что ввести проводника в курс дела, в общем-то, не помешает, молча достала из сумки свою лицензию и протянула ему.

— Я частный детектив, как видите. Этот мужчина похитил ребенка и хочет вывезти его за пределы города. Мне необходимо его найти и снять с поезда.

— В моем вагоне нет мужчины с ребенком. В соседнем, кажется, тоже… — задумчиво произнес он. — Знаете что? Как его фамилия?

Я отрицательно покачала головой.

— Фамилия вряд ли что-нибудь даст, он наверняка едет без билета, просто попросил кого-то из проводников. Да и вообще, я, честно говоря, не до конца уверена в том, что он едет на этом поезде.

— Пойдемте со мной.

Повернувшись, он решительно зашагал вперед, и мне больше ничего не оставалось делать, как идти следом. Он проводил меня в свое купе.

— Насколько я понимаю, хвостовую часть поезда вы уже проверили, — предположил он, и я подтвердила.

— Тогда посидите здесь, а я пройду вперед и потихоньку выясню у проводников, сажал ли кто-нибудь в свой вагон мужчину с ребенком. А выяснив, вернусь.

Я согласилась.

— Только, пожалуйста, постарайтесь выяснить это незаметно и не предпринимать никаких активных действий.

— Он может быть вооружен? — предположил проводник.

— Не думаю, — с сомнением в голосе ответила я, — но он наверняка сейчас начеку и может просто попытаться скрыться.

— Хорошо, ждите меня здесь, — снова сказал проводник и скрылся за дверью купе.

Не было его минут, наверное, пятнадцать, а к тому времени, как он появился, я уже начала с ума сходить от нетерпения.

— Ну что?

— Кажется, нашел. Через четыре вагона отсюда, в одиннадцатом, спальном вагоне. Там было свободное купе, и его занял мужчина с ребенком, девочкой приблизительно двух-трех лет. Я сам его видел, только знаете что… — прежде, чем закончить фразу, он с некоторым сомнением оглядел меня: — Что-то не похоже, чтобы он ее похитил, она так мирно сидит у него на руках, а он называет ее дочкой.

— Номер купе! Номер купе скажите!

— Первое.

Я резко вскочила с места.

— Вам, может, помощь нужна? — спросил он вслед.

— Спасибо, я справлюсь, — поблагодарила я его и неожиданно резко хлопнула дверью в тамбур.

Четыре вагона… Казалось, я никогда так и не доберусь до того, который мне нужен. А добравшись, я прислонилась к стене в тамбуре, отдышалась и попыталась прийти в себя. Пистолет лежал в сумке, я вытащила его и переложила в карман куртки. Честно говоря, в глубине души я все-таки очень рассчитывала на то, что он мне не понадобится.

В узком проходе между стеной и дверями купе никого не было. Первое купе было ближе к противоположному концу вагона, почти напротив того места, где находился дорожный «самовар» и как нельзя кстати висел стоп-кран. Это расстояние, которое отделяло меня от цели, я уже прошла совершенно спокойно. Мысли работали четко, и, кажется, моя боевая готовность была в полном порядке.

Слегка потянув за ручку двери, я поняла, что она закрыта. Прислушавшись, смогла расслышать детский смех.

Положив одну руку на кобуру пистолета, другой рукой решительно постучала и, не дожидаясь встречного вопроса, бойко затараторила:

— Чай, кофе, конфеты, сигареты…

— Кафеты, кафеты, — услышала я с той стороны детский голос-эхо, и в этот момент дверь распахнулась.

Аленка — маленькая, пухлая девочка с розовыми щеками, черными как смоль волосами и белой кожей, курносым носиком, вокруг которого примостилась стайка веснушек, была точной копией своего отца. Надо же, как это Гордеев сразу не заметил — мелькнуло у меня, но потом я поняла, что и сама Марина Гордеева, судя по фотоснимку, была женщиной восточного типа, значит, наверняка супруг просто считал, что дочь похожа на мать.

Она сидела на руках у Тагира и смотрела на меня с откровенным любопытством. С трудом оторвав взгляд от малышки, я перевела его на Тагира и не смогла разглядеть в его лице ничего, кроме отчаяния. Медленно потянувшись к ручке стоп-крана, я дернула ее вниз. Поезд встряхнуло, громыхнули колеса…

— Кажется, мы приехали? — спросила я, глядя ему в глаза, а он, пошатнувшись, ничего не ответил, только крепче прижал к себе девочку. Облегченно вздохнув, я поняла, что пистолет мне, кажется, не понадобится.

Вылетевший из купе проводник смотрел на меня с возмущением.

— Свяжитесь с милицией, этого человека необходимо снять с поезда.

Я вернулась домой совершенно разбитая. Устала я не только и не столько физически — хотя прыжки с пятиметровой высоты на движущийся объект