И Опин погрозил кулаком в сторону обожравшегося товарища. Тот только жалостливо замычал.

В этот момент в мою спальню влетел Данила, на шее которого расположился Ванька. Данила орал:

– Я слышал, ты проснулся! Пошли завтракать!… – А Ванька молча таращил свои огромные глазищи, видимо, не совсем соображая, на каком это стадионе он очутился.

Услышав предложение позавтракать, всенародно изложенное самым младшим членом нашей команды, Опин недовольно поморщился, одновременно бросив быстрый взгляд в сторону Зопина, а тот сделал героическую попытку подняться с пола.

Но тут в комнату вошел Навт и заявил, что «Белоголовый должен сначала выполнить утренний туалет, привести себя в порядок, позавтракать, а затем уже заниматься неотложными делами». При этом он вежливо, но твердо указал мне на неприметную дверку в дальней стене моего спортивного зала. За этой дверкой я обнаружил короткий коридор, приводивший к двум комнатам, одна из которых оказалась ванной и туалетом, а другая… гардеробной. Причем в последней были развешаны несколько полных костюмов, соответствовавших, как я понял, самой современной местной моде, и даже мой белый меховой подарок аккуратно висел на одной из вешалок.

Я привел себя в порядок и даже побрился. Затем выбрал подходящий, на мой взгляд, костюмчик и расстался наконец со своей джинсой. Когда, закончив туалет, я появился перед своими друзьями, они были очень удивлены. Ванька так даже забыл, что надо прихрамывать, когда направился в мою сторону, чтобы поближе рассмотреть расфранченное чучело, в которое я превратился. Чтобы избежать возможных комментариев с их стороны, я поспешно предложил пойти позавтракать. Ванька тут же потерял ко мне интерес и, вспомнив о своей травме, прихрамывая направился к выходу, за ним неспешно тронулся Опин. Данила взял меня за руку, и мы двинулись за гномом. Зопин уже поднялся с пола и первым покинул мою спальню.

Я тут же услышал, как мои невысокие друзья, выйдя за дверь, принялись переругиваться.

Опин: – И куда ж ты топаешь, мешок набитый? Неужели в третий раз завтракать собрался?…

Зопин: – Да я только рядом посижу… Ну может, курячье крылышко пожую…

Опин: – Ага!… Как же!… Курячье крылышко!… Опять небось за поросенка с кашей примешься!… Что я тебя, не знаю, что ли!…

Зопин громко сглотнул.

Опин: – И как только в тебя столько жратвы помещается? Все ест… и ест… и ест… Только однажды лопнешь ты, так и знай!…

Зопин (угрюмо): – Не лопну…

Опин (злорадно): – Лопнешь… лопнешь…

Зопин (обиженно-плаксиво): – Нет, не лопну…

Опин (спохватившись): – Ну не лопнешь. Так животик болеть будет…

Зопин (угрюмо): – Ну и пусть болит. Где я еще такой кашки с поросенком покушаю…

Опин: – Ох-хо-хо…

Под это бормотание мы, сопровождаемые Навтом, дотопали до столовой, которая, как оказалось, также входила в состав моих апартаментов.

После достаточно обильного завтрака, на котором Зопин снова отличился, оба гнома отправились к себе, как они сказали – «полежать до обеда», Данила, прихватив Ваньку, спустился во двор, а я двинулся назад в спальню. Мне предстояло наладить разведывательную службу.

Только когда я, расположившись за столом, на котором стояло зеркало и лежал отобранный мной перстень, прикинул начерно порядок моих действий, я понял, какую задачу перед собой поставил. Да, конечно, я совсем недавно сдал зачет по наговариванию магических предметов. Но сейчас мне предстояло совершенно другое.

Я имел желание прицепить к перстню Глаз, а Взгляд вывести на зеркало. Но Глаз нельзя было просто вставить в рубин перстня, это было бы просто, но неудобно. Чтобы иметь объемный Взгляд, Глаз необходимо было подвесить метрах в полутора от камня и снабдить инерционным заклинанием, чтобы он не метался в такт размахам руки, на которую наденут перстень.

Затем надо было Взгляд вывести на зеркало, но так, чтобы в зеркале можно было получать изображение всей округи или, говоря по другому – направлять Глаз в нужную сторону. К тому же, понимая, что сутками сидеть возле зеркала ни у Многоликого, ни у меня возможности не будет, я задумал пристроить к этому оптическому предмету еще и память, чтобы можно было быстренько «вспомнить» все, что увидел Глаз за прошедшее время, и просмотреть главное. И все эти многочисленные функции надо было вложить в одно заклинание, поскольку при наложении заклинаний одно на другое, а не дай бог, еще и на третье, происходили такие возмущения магических векторов, учесть которые не могли даже современные компьютеры.

В общем, я корпел над формулой заклинания до обеда, а когда Навт вошел, чтобы пригласить меня в столовую, понял: если я сейчас оторвусь от стола, после обеда придется все начинать сначала. Только когда в окне моей спальни сгустились вечерние сумерки, я в изнеможении отвалился от стола, более или менее удовлетворенный короткой, всего из шести слов фразой, выведенной на клочке бумаги. Правда, эту фразу еще нужно было правильно произнести, в абсолютно точный временной момент, и не забыть порядок перемены положения рук над заклинаемыми предметами. Но это уже были детали.

Устало растерев виски, я оглядел погружающуюся во мрак спальню и увидел, что на ковре сидит Данила, не сводя с меня напряженного, изучающего взгляда. Но стоило мне устало улыбнуться ему, как он вскочил на ноги, подбежал и забрался ко мне на колени.

– Дядя Илюха, что это ты писал?… У тебя было такое страшное и такое усталое лицо!…

Он смотрел на меня, словно только что узнал какую-то очень важную тайну, которую я от него тщательно скрывал. Его рука нерешительно и в то же время нетерпеливо потянулась к исписанному мной листочку, но я успел ее перехватить.

– Ты все равно ни слова не сможешь прочесть…

– Почему?…

– Это написано на незнакомом тебе языке.

– А…

В его голосе звучало глубокое разочарование.

– А что это…

Он уже не пытался схватить листочек, а просто указал на него глазами.

– Это заклинание…

Он вздрогнул и испуганно на меня поглядел.

– А бояться нечего. Это заклинание для вот этого кольца и зеркала. С их помощью я хочу узнать, что нас ждет в Храме. Ты же помнишь, что там есть переход к нам домой. Но прежде чем идти туда, я хочу посмотреть, что там и как…

Я ободряюще улыбнулся и перевел разговор на другое:

– Ты обедал?

Он утвердительно кивнул.

– А ужинал?…

– Нет, мне что-то не хотелось есть. Опин, Зопин и Ванька ужинали. Зопин все на животик жалуется, а ест больше всех!…

– Я бы сейчас тоже кого-нибудь съел. Ты не знаешь, Навт никуда не ушел?

Данила соскочил с моих колен и бегом бросился к выходу. Стоило ему распахнуть дверь, как в проеме возник Навт и с запинкой пробормотал: