— Кто бы говорил, — в тон толстяку откликнулся бывший принц. — И скольких врагов ты простил в своей жизни?

— Всех. Как только закопаю, так сразу чувствую, что камень обиды с души сваливается — прощение пришло.

— Я так и понял.

— Куда едем? — В этот момент по ушам чувствительно ударило ударной волной, мгновением ранее небо на короткий миг осветила яркая вспышка, а из-за ближайших домов вверх начал подниматься приличных размеров огненный гриб. Вслед за взрывом с той же стороны пришли звуки заполошной стрельбы. — Дай угадаю, с той стороны алеманское посольство?

— К сожалению, да, — скривился Найден, видимо Екатерина не успела. Что бы там она не хотела успеть.

— И что будем делать?

— Пока не знаю…

Глава 23

Герой много теряет и ничего не приобретает

— Ну, ехать к посольству вероятно смысла нет… — Аккуратно протянул Зайвен, одновременно поглядывая краем глаза на реакцию своего товарища и нанимателя. Толстяк отлично знал Найдена и понимал, что того иногда заносит.

— Пожалуй, что и нет, — согласился бывший принц. Он сейчас сидел и мысленно ругал себя за задержку в танцевальном зале. Вместо развлечений он мог бы посвятить время изучению бумаг, полученных от Альберта, возможно тогда сейчас он бы знал, что делать. — В любом случае с улиц сейчас нужно убираться. Кто бы не организовал налет на алеманское посольство, Максим все равно будет вынужден перекрывать город и выводить на улицы войска. Просто чтобы сбить накал истерии. Хорошо бы в этот момент оказаться в безопасном месте.

О том, что само нападение на посольство являлось более чем существенным поводом для объявления войны, Виктор старался не думать. От него сейчас там ничего не зависело, а значит и мозг сушить смысла не было.

— Вот и ладненько, — кивнул толстяк, поддал топлива в топку, аккуратно тронулся, доехал до перекрестка, развернулся на сто восемьдесят градусов и спокойно влился в не слишком густой поток паромобилей.

Естественно, перед тем, как отправляться на маскарад, Найден позаботился и о «запасных позициях». В разных частях города были арендованы сразу две квартиры на несуществующие имена. Вернее, имена вполне существовали, и даже на них имелись подлинные документы, вот только сами их владельцы давно уже почивали на том свете, благо трупов разных бомжей, бродяг, пьяниц и мелких уголовников за десять лет работы в полиции Виктор перевидал огромное множество. Отложить себе в тайничок несколько комплектов документов — вполне настоящих, не подкопаешься — чьи хозяева уже никогда нигде не засветятся, было делом техники. Ну и разумной предусмотрительности, конечно.

Так вот в сторону одной из таких квартир они сейчас и ехали.

Город вокруг меж тем явственно погружался в панику. Жители Александрии к взрывам и стрельбе были непривычны, последний всплеск активности любителей покидаться бомбами на улицах закончился еще при предыдущем монархе, который всяких доморощенных революционеров на дух не переносил — особенно тех, кто, декларируя прекрасные и светлые цели, деньги на борьбу получал из-за рубежа — и не стеснялся применять к ним методы ответного террора. Тогда, после нескольких громких покушений на королевских чиновников высокого ранга, большую часть революционеров просто зачистили физически, не заморачиваясь никакими уголовно-процессуальными нормами, и, надо признать, остальными намек понят был прекрасно.

Теперь же столичные обыватели вышедшие на улицы города для традиционного пятничного вечернего променада явно не знали куда деваться. Кто-то бежал по улице, кто-то пытался поймать извозчика, откуда-то были слышны женские крики и почему-то детский плач. Хотя, вроде бы, не по времени детям на улице находиться…

Казалось бы, только что пустая улица, ведущая от центра столицы к ее восточной окраине, как-то на глазах загрузилась транспортными средства паникующих обывателей и практически встала. Собственно пробки для Александрии не были чем-то совсем уж необычным, город старый, улицы не слишком широкие, количество паромобилей при этом год от года увеличивалось… Но ведь не после же полуночи?

— Быстро отреагировали, — вскоре причина задержки стала понятна. На очередном перекрестке движение для простых граждан оказалось перекрыто военными. Высокий боец в малиновом берете и с винтовкой в руках перенаправлял все паромобили и конные экипажи в один из боковых проездов. В это же время по перпендикулярной улице бесконечной колонной шли в сторону центра пехотные колонны.

— Ну да, — согласился Виктор. — И обрати внимание на полковую принадлежность. Четвертый гвардейский. Любимый полк Максима. Не просто так именно они в центр города спешат.

— И чем эти с малиновыми беретами отличаются от остальных? — Нахождение рядом с большим количеством хорошо вооруженных гвардейцев явно нервировало Зайвена. Он этого даже не пытался скрывать.

— Всего в Александрии расквартированы четыре гвардейских полка. 1-ый гвардейский Александрийский стрелковый; 2-ой гвардейский кирасирский; 3-ий гвардейский воздушно-кавалерийский… Ну и вот 4-ый, максимовцы, — мини лекция по подковерным нюансам функционирования королевской гвардии немного отвлекла Виктора от собственных переживаний. Тем более что поводов для переживания было предостаточно — на блокпосту не просто заворачивали транспорт, но еще и осматривали его. Не слишком придирчиво, судя по всему, но в их ситуации даже беглый взгляд легко мог принести огромное количество проблем. — 1-ый Александрийский — самый старый, первый гвардейский, ему двести лет уже почти. Там любят служить отпрыски самых именитых фамилий и Максима при этом не шибко уважают. Это мягко сказано еще.

— Ммм… — паромобиль подвинулся вперед еще на несколько метров и опять встал. До блокпоста оставалось полтора десятка транспортных средств, было видно, что толстяк бы предпочел сейчас развернуться и попытаться объехать пост по дуге, но здравый смысл подсказывал ему, что делать этого не стоит.

— 2-ой Кирасирский полк он хоть и называется так, но фактически он уже бронеходный. Там велико влияние принца Альберта. Дядя служил в этом полку по молодости, до того как уйти во флотскую контрразведку, и сохранил до сих пор часть связей. Ну и просто технически сложный род войск, они в политику всегда лезли неохотно, — не скрывая напряженности в голосе продолжил рассказывать Найден. — 3 водушно-калерийский — совсем бесшабашные парни. Их полсотни лет назад к гвардии причислили за дело во время войны с Хусарским каганатом. Они тогда в тыл отступающим войскам кагана высадились с пузырей. С боем взяли мост через Борисфен и держали его четверо суток до прихода своих. От двух тысяч бывших кавалеристов, пересаженных с коней на пузыри, на своих ногах осталось полторы