— От пятна бездарности на репутации не отмоешься, — припечатал Моррис. — Что это за ведьма, которая не может приготовить себе лекарство!

Приперли к стенке. В очередной раз.

С тех пор как рядом возник этот фейри, уже устала удивляться подобным исходам любых событий, даже злиться сил нет.

— Устраивайся. — Я неопределенно махнула рукой. — Если найдешь где.

— Спасибо, любовь моя. — Благоверный очаровательно улыбнулся. — Я примерно представляю, чего тебе это стоило.

Медленно набрала воздуха и выдохнула, пытаясь совладать с эмоциями.

А ведь теперь все узнают, что мы женаты… Даже те, кто до сих пор понятия о моем существовании не имел. Как стало ясно на шабаше, Моррис в столице — персона, овеянная легендами. Так что, может статься, о его женитьбе и в газетах напишут. Жена такой персоны обязана хотя бы изредка мелькать при дворе. Не то чтобы я против: будет, куда платья выгуливать. Но придется прилагать в пять раз больше усилий, чтобы сохранять истинную природу своего заработка в тайне.

— Первое время, если честно, мы думали, что ты остановилась в столичном особняке, — заметил муж, пройдясь по доступному пространству, даже в мастерскую заглянул, но этим и ограничился.

Ага! Да мне даже в голову подобное не пришло! Я так боялась, что изловят и вернут домой.

— Я хотела построить свою жизнь сама.

— Люблю в тебе эту упертость. — Он сказал просто и обыденно, а я непроизвольно отметила, что с момента церемонии он стал говорить эти слова чаще.

Душевное равновесие ничего не способно восстановить так быстро, как красивые вещи. И хотя прямо сейчас было не до новых покупок, у двери все еще стояли нераспакованные. Вот ими и решила заняться. Это всегда помогало собраться с мыслями.

Так, что тут у нас?

Милая кофточка из тонкой шерсти с кружевами на плечах, парочка новых платьев, туфли цвета красного вина, духи… еще духи, лечебный бальзам для губ, который не особенно нужен, но пахнет приятно и баночка красивая… ожерелье и серьги в комплекте. В общем, понятно, почему я все еще живу в тесной квартирке? Но настроение поползло вверх.

Пока не раздался голос из ванной:

— Милая, принеси полотенце!

Оу. Мысленным подзатыльником прогнала некстати всплывшее видение из прошлой ночи.

Затем пошла выполнять обязанности радушной хозяйки.

Ванна у меня тоже большая. Ну, насколько это возможно, учитывая скромные размеры квартиры. Моррис смотрелся заманчиво. Пришлось закусить губу, чтобы не засмотреться. С возрастом он стал не таким бледным. Намокшие волосы практически не потемнели, что редкость. А вокруг кружили мыльные пузырьки. Очевидно, страсть к красивостям близка не одной мне.

— Вот, держи. — Едва просочившись внутрь и старательно отводя взгляд, я на вытянутой руке подала ему все необходимое. Пара полотенец и простынка на всякий случай, учитывая, что одежды у него здесь нет. — Если хочешь, могу превратить ее в халат, но это будет не то же, что настоящий.

— Ближе, пожалуйста, — низкий чарующий голос пробрался под одежду, пощекотал кожу.

Беспардонный захватчик моей территории протянул руку, демонстрируя, что не дотягивается. Сменить положение, а тем более встать, и не подумал.

Хотя нет, не надо вставать!

Мелкими быстрыми шажками я преодолела разделяющее нас расстояние и вложила полотенца ему в ладонь.

Шаловливый пузырек стукнулся о мой нос и лопнул.

Я уже привыкла к шуточкам фейри и, вместо того чтобы испугаться, хихикнула.

Но отвлеклась, не успела отпустить полотенца.

А он резко потянул на себя…

— А-а-а!

Плюх.

На пол брызнула вода с лиловыми островками пены.

Я оказалась сидящей в ванне практически верхом на хохочущем фейри.

— Ты что вытворяешь, монстр глазастый?!

— Просто я знал, что нормальное предложение присоединиться ты не примешь, — все еще пополам со смехом объяснил он. — Пришлось немного схитрить.

И еще говорят, что это ведьмы коварные.

Хитрость — его второе имя!

— Я же в платье! — продолжила возмущаться, отфыркиваясь от воды.

Ну не гад ли он после этого?!

— Но теперь оно мокрое, и тебе придется его снять, — невинно заметил Моррис. — Все остальное, желательно, тоже.

Прибила бы!

И в какой, интересно, раз я это думаю?

Столько цифр не существует.

А впрочем…

Набрав в ладошку пены, я подула. Теперь фыркал уже он.

Но, конечно, не смог не дать сдачи. И мгновение спустя в ванне кипела настоящая баталия, но если моей целью было обрызгать или лягнуть, то меня откровенно лапали. Очень откровенно. Еще через несколько мгновений вместо гневного пыхтения наша возня сопровождалась уже смехом. А потом все сменилось поцелуями… и это была битва уже совсем иного характера.

…Чуть позже мы налили чистую воду, добавили новую порцию пены, Моррис наколдовал пузырьки, и мы просто, обнявшись, валялись в ванне. Потом мыли друг друга в романтичном молчании. Потом опять целовались. Вокруг царил настоящий погром: пол был залит, все попадало с полок, мое платье невесть как очутилось у двери, а остальные детали одежды были разбросаны по всей ванной. И кто уверял, что с переездом Морриса здесь станет больше порядка?

Хорошо хоть этаж первый и залить соседей мы не могли.

Хотя что они обо мне подумают после звуков, которые сегодня доносились, знать не хочу! Надеюсь, стены спасли мою репутацию. Я вроде бы их зачаровывала. Правда, в мастерской, а не в ванной.

— Прибираешься ты. — Я обвиняюще ткнула пальцем в лужи на полу.

— А ты — сушишь полотенца. — Благоверный продемонстрировал мокрые тряпки.

— Почему это? — Я возмущенно трепыхнулась… но получилось, что потерлась ягодицами о его бедро. Нет, лишних движений пока лучше не совершать, иначе мы никогда отсюда не выберемся.

— С твоей магией это проще, — обезоруживающе объяснил Моррис.

Пришлось участвовать.

Зато потом меня растерли теплым пушистым полотенцем и отнесли в кровать.

Все же муж в хозяйстве — это не так уж плохо. Почти как фамильяр, только умеет больше… и можно засыпать, положив голову ему на плечо.

Так я и сделала.

Пробуждение началось с грохота.

А?

Что?!

Где это я?!

Дома. Фух, выдохнула. Не так-то просто привыкнуть, что приключения закончились и вновь началась нормальная жизнь. Ну как нормальная… Со скидкой на появление в ней мужа, конечно. Именно ему я обязана шумной побудкой… валяющейся на полу, на сей раз окончательно сломанной, дверцей шкафа и чуть большим беспорядком, чем обычно.