– Я не понимаю, что ты хочешь услышать.

– Мне нужно, чтобы ты объяснил, что я получу, если выйду за тебя. Ты предлагаешь мне любовь и партнерство? Или холодную, элегантно обставленную тюрьму?

Пирс тяжело вздохнул.

– Шарлотта…

– И не надо таких раздраженных вздохов. Ты знаешь, как это важно для меня. Я хочу услышать из твоих уст, что наш брак будет основан на уважении, радости и неизменной верности. Либо ты здесь и сейчас заставишь меня поверить в это, либо я уеду из этого дома одна. Или ты уедешь один. Вместе мы этот дом не покинем. Такова моя позиция.

Судя по всему, не только он был безжалостным переговорщиком.

Шарлотта скрестила руки на груди.

– Я жду.

– С самого начала я ясно дал понять, что не смогу предложить тебе этого.

– Любви, Пирс. Мы же это сейчас обсуждаем. Я понимаю, ты не привык. Тебе даже сложно произнести само слово.

– Слова! Слова не значат ничего.

– Ах! – Она сделала вид, будто задохнулась. – Единственная цель слов – что-то обозначать! Существуют книги, которые приводят списки слов и их значения. Такие книги называют словарями. Возможно, тебе попадался на глаза хотя бы один.

Пирс мрачно посмотрел на нее.

– Пусть это просто слово, – сказала Шарлотта, успокаиваясь. – Но услышать его для меня очень важно.

– Я не принимаю ультиматумов. Ни от кого. И не могу позволить себе отвлекаться на привязанности. Я с детства не говорил подобных вещей.

– Возможно, у тебя просто не было практики.

– Возможно, тебе нужно просто повзрослеть.

Слова были резкими и предназначались для того, чтобы ранить, и Пирс понял, что попал в цель.

– Я этого не сделаю, – тихо сказала Шарлотта. – Подругу я уже потеряла. Репутацию не восстановить. Спасибо Френсис. Сплетни до Лондона дойдут быстрее нас. Мое имя станут склонять и так и эдак.

– Никто не осмелится. – Такую малость он мог ей пообещать. – Если только не захотят, чтобы я истратил на них весь магазин своего пистолета или испытал удар своей шпаги.

– Мужчины могут посылать друг другу вызовы. А между дамами существует вражда, Пирс. От нее ты меня не защитишь. И поверь, женские языки могут быть острее шпаг. В лицо они просто станут говорить колкости, но если только повернусь к ним спиной, порежут на ленты. – Шарлотта приложила руку к груди. – Я смогу выдержать все это, если буду знать, что ты любишь меня. Если мы с тобой будем жить одной жизнью помимо приема гостей и производства наследников. Но без этого…

Сердце его сжалось.

– Шарлотта…

– Я не смогу, – сказала она. – Я не смогу это вынести.

И выбежала из комнаты.

Вот и все!

Ее сладкие слова прошлой ночью… Клятвы, что разрушит защитные барьеры вокруг него. Положит на это годы, десятилетия, если потребуется. Потому что он стоит таких усилий.

«Я никогда не сдамся».

И сдалась. Для этого ей потребовалась всего одна ночь. Хватило одного взгляда на то, что он представлял собой на самом деле, на что был способен. Все наивные обещания испарились вместе с дымом.

На другое Пирс и не рассчитывал; потому что теперь она знает правду. Если Шарлотта пробьется сквозь стены, то ничего не увидит внутри, только мрак и пустоту.

На это не стоит тратить усилия. Вообще!

Весь день Шарлотта пребывала в отрешенном состоянии. Она не могла спать, не могла есть – выпила всего несколько глотков чая.

Когда в ее заново отделанной комнате появились служанки, она дала им одеть себя в свежевыстиранное белье, затянуть на ней корсет и помочь надеть голубое шелковое платье.

Потом внимательно посмотрела на свое отражение в зеркале.

«О, Шарлотта! Ты была такой дурой!»

С самого начала она настаивала на том, что их брак – логическая ошибка. Со стороны невозможно было не заметить огромный разрыв между ними в социальном положении, в образовании, в жизненном опыте, не говоря уже о том, что чисто по-человечески они абсолютно разные люди.

Но в какой-то момент их брак вдруг обрел особый смысл. По крайней мере, для Шарлотты. И стало не важно, насколько невероятным он казался остальному миру. Она заставляла Пирса витать в облаках, а он, напротив, опускал ее на землю. Вместе они могли достичь большего, чем по отдельности.

Ей очень хотелось надеяться, что Пирс чувствует то же самое. Что он любит ее. Пусть заявить об этом вслух для него совершенно недопустимо. Тем не менее Пирс мог бы с одобрением отнестись к ее мечтам, дождался бы ее из путешествия, обходился бы с ней как с ровней. Это послужило бы доказательством его чувств.

Вместо того чтобы поддержать, он бросил ее под колеса кареты.

Шарлотта не знала, что делать. Делия перестала разговаривать с ней. И хотя мать защищала ее прошлой ночью, Шарлотта не могла попросить у нее совета. Заранее было известно, какой ответ последует: «Конечно, ты должна выйти за него. Он ведь маркиз! Неужели тебе безразличны мои нервы?»

Как раз когда горничная заканчивала завязывать бархотку с камеей у нее на шее, в дверь кто-то тихо постучал.

– Шарлотта? – Дверь приоткрылась. – Это мы.

Она узнала голос. Сердце подскочило. Шарлотта бросилась открывать дверь.

На пороге стояли ее сестры, в пыльных и помятых с дороги платьях.

Для Шарлотты они все равно выглядели как ангелы.

– О, как здорово! Я так рада, что вы здесь!

Она обняла старшую сестру, потом повернулась к Минерве и крепко прижала ее к себе.

– Ну конечно, мы здесь. – Минерва поправила очки. – Колина тоже пригласили. И он обязательно появится.

Колина пригласили? Должно быть, это Пирс постарался: попросил Паркхерстов пригласить членов ее семьи. Значит, они будут присутствовать на объявлении о помолвке. Очень любезно с его стороны.

– Мы решили устроить семейную поездку. – Диана посмотрела на Минерву. – Нам показалось, что ты нуждаешься в нас.

– Да, очень. Я отчаянно в вас нуждаюсь. – Шарлотта втащила их в комнату. Все уселись на кровать. – Оказалось, что я помолвлена с богатым, красивым, бесчувственным маркизом.

Диана улыбнулась.

– И что с ним не так?

– Помимо того, что в нем есть все, чего желает мама? – добавила Минерва.

Шарлотта вздохнула.

– Даже не знаю, с чего начать.

С подноса, к которому никто не притронулся, Минерва взяла бисквит.

– Значит, начинай с самого начала.

Так Шарлотта и сделала. Она рассказала им все. Правда, ни единым словом не намекнула на работу Пирса на секретную службу. И очень неопределенно описала эпизоды с раздеванием. Когда Шарлотта рассказала про запертую комнату, а потом про скачки на Леди – этой демонической твари, сестры дружно рассмеялись.