Марка никак не мог вернуться в нормальное состояние. Брат — полицейский, похожий на гангстера, и сестра — мнимая африканская ведьма. Он сможет снискать оглушительный успех в своей парижской ложе, когда будет рассказывать о приключениях в Нью-Йорке.

— Спасибо за столь оригинальный прием, — вымолвил он. — Отвечая на твой вопрос, скажу, что я хочу найти храм, где собиралась одна ложа до конца XIX века. Это для меня очень важно.

Мужчина и женщина переглянулись, нахмурив брови. Полицейский с бритой головой заговорил.

— Пойми нас правильно, брат, но белые, тем более французы, крайне редко совершают туристические вечерние масонские вояжи в этот уголок. Можешь ли ты добавить что-либо? Это вопрос доверия.

Комиссар понял, что ему следует быть более откровенным. Его принадлежности к масонству оказалось недостаточно. В конце концов, они могли оказать ему бесценную помощь.

— Я приехал из Парижа. В моей ложе было совершено два убийства. Братьев зарезали, чтобы раскрыть тайну, и один из ключей к ней находится, вероятно, в этом здании.

Мужчина смотрел на него несколько секунд, потом кивнул с решительным видом.

— Следуй за мной, — сказал он, вставая. — Анни, не могла бы ты зажечь свет?

Антуан прошел за сиреневую занавеску. Проход перегораживала железная дверь без замочной скважины. Раздался щелчок, и сезам открылся. Они миновали длинный коридор, освещаемый небольшими зелеными лампочками, затем подошли к другой двери, которая автоматически открылась при их приближении.

— Мы находимся в одном из старейших масонских храмов Гарлема, занимающем целое крыло здания. Оно было построено в 1860 году иммигрантами из Европы, которым оказывали финансовую помощь масоны Франции. Они одними из первых стали принимать в свою ложу моих братьев по цвету кожи. В те времена это было редким явлением.

— Я думаю…

— Расовая сегрегация существовала и в масонских ложах. Впоследствии братья, последовавшие за Принсом Холлом, завладели храмом в начале XX столетия, а в 1930-х годах переехали в более удобные помещения. Один из братьев выкупил здание, чтобы сохранить его. Все входы были замурованы и снабжены бронированными дверями. Внешне оно ничем не отличается от других заброшенных зданий, но мы используем его как склад. Впрочем, как ты скоро увидишь, здесь есть и другие сюрпризы.

Мужчина провел его в ярко освещенный холл, украшенный гигантской хрустальной люстрой. Француз с волнением узнал традиционные масонские знаки, украшавшие стены. Те же самые, что и на всех континентах.

Перед комиссаром возникла монументальная двухстворчатая дверь, по бокам которой возвышались трехметровые колонны. На одной из них была выгравирована буква И, на другой — В.

Американский полицейский медленно открыл створки двери, и у комиссара перехватило дыхание.

Это была точная копия парижского храма Лафайет: шпаги, в таком же порядке висевшие на стенах, тот же звездный свод, те же деревянные верхние галереи и мозаичный пол. Антуан почувствовал, что у него закружилась голова. Разве такое совпадение возможно?

Рэй Робинсон с довольным видом сел на стул досточтимого мастера.

— Ты попал в ложу, которую искал. Удивительно, не правда ли? В дни солнцестояния мы проводим здесь памятные собрания.

— Я пытаюсь понять, — сказал Марка, встав в центре храма, чтобы иметь возможность видеть сразу все убранство.

— Все осталось нетронутым. Когда в начале XX века обострились межрасовые отношения, последний досточтимый мастер ложи «Айвенго» передал храм группе масонов из ложи «Принс Холл». В то время масонство считалось освободительным фактором для тех, кто больше не хотел мириться со своим положением в обществе. Таким образом, черные братья смогли создать свою ложу и тщательно сохранили все первоначальное убранство, как ты сам можешь в этом убедиться.

— Но почему они не объединили свои ложи?

Чернокожий полицейский с безмятежным видом вертел в руках молоток.

— В те времена смешанные по расовому признаку ложи считались бы аберрацией. Конечно, наши братья из ложи «Принс Холл» пользовались поддержкой некоторых белых масонов, но им пришлось создать собственную ложу. Хотя они однажды появились на публике. «Великая ложа Нью-Йорка» провела расследование, чтобы выяснить, не самозванцы ли они…

Марка знал, что расовый вопрос долгое время был запретным среди американских масонов, несмотря на то что многие из белых братьев принимали активное участие в антирасистском движении 1960-х годов.

— Сначала у нас тоже было мало цветных братьев, — ответил комиссар, — но потом все изменилось.

Следуя интуиции, Антуан прошел за скамьи и взглядом поискал копию шпаги Лафайета. Если его предположение было правильным, она должна была висеть на том же месте, что и в парижском храме. И на ее клинке должна быть надпись. Одну за другой он осматривал шпаги под бдительным взглядом брата Робинсона. В конце концов он вытащил одну шпагу из ножен и помахал ею в воздухе.

Сталь засверкала в лучах света, падавшего с потолка. Клинок был девственно чист. Разочарованный Марка стал вынимать все шпаги по очереди и осматривать их.

Американский коллега с любопытством поглядывал на него.

— Твое послушание прислало тебя, чтобы ты проинспектировал имущество храмов? — пошутил он.

— После передачи храма шпаги меняли?

— Нет, не думаю. Это парадные шпаги. Они не имеют особой ценности.

Антуан сел на один из деревянных стульев в первом ряду. Интуиция подвела его.

Оставались лишь две строчки, выгравированные на шпаге Лафайета.

Нью-Йорк, там, где логово братьев,

Древним взглядом освобождает центр, 1886 год.

Если первая часть фразы недвусмысленно указывала на местонахождение масонов в американской метрополии, вторая часть была абсолютно неясной…

Тем хуже для него! Он резко встал и остановился перед сиденьем досточтимого мастера. Прямо над парадным креслом находился золоченый треугольник, лучезарная дельта, символ масонской мудрости. Расположенный в центре треугольника продолговатый глаз, выполненный в египетском стиле, пристально смотрел на входящих в зал. Древний взгляд! Глаз указывал на выемку, где стоял старинный сундук цвета меди.

Торжествуя, Марка вытащил его на свет. На крышке была выгравирована шпага в стиле пламенеющей готики.

Он подошел к стульям и осторожно поставил на пол свою находку. При помощи коллеги он начал отпирать засовы. Петли, которые никто не смазывал в течение многих лет, заскрипели. В сундуке, обитом бархатом цвета морской волны, лежал свиток, перевязанный красной лентой. Рядом покоился небольшой шар диаметром два сантиметра. Золотой шар. Марка взял его в руки. Шар был мягким, податливым. Алхимическое золото.

Антуан положил шар обратно и осторожно развернул свиток.