– До скорой встречи, – улыбнулся помощник прокурора.

– Подожди, – удивился Леший, – почему дело по-новой начали? – Выслушав ответ, он захохотал. – Вот это да… ха-ха-ха… подставил кто-то Бура! Это ж надо до такого додуматься! Ну умен кто-то. И получается, что из игры он выходит. Очень хорошая новость! С меня причитается! – Он отключил телефон. – Кто же так подставил Бура? Придется вам, господа москвичи, ко мне обратиться. Если Бура запрут в камеру, его парнишки разбегутся, а удержать их будет некому. Катьке все эти дела как шли, так и ехали. Она сразу уедет. Эта мадам из Пятигорска тоже умотает. И все, здесь буду царствовать я. Так… Что дело вернули на доследование, еще ни о чем не говорит. Даже если найдут убийцу, Бур может остаться в стороне, а мне этого очень не хотелось бы. Из-за него у меня тогда не вышло с золотом во Влажном треугольнике. Надо было начинать там, а я… – Он выругался. – Неплохо бы помочь следствию. Хотя кто-то это уже сделал. Убили двух свидетелей, а живой расскажет, как было. А что было, очень интересно! Надо держать нос по ветру. И если что-то унюхаю, сразу ментов на это выведу. Знать бы, кто свидетелей угрохал. Да чего тут гадать, наверняка кто-то из парнишек Бура. Хотя это же дурость полная. Нет, кто-то явно подставил Бура. Ведь кто-то знал и о свидетелях, и о том, что их трое. И убили тех, кто вряд ли стал бы давать другие показания. Парнишка был у Бура, Анка за деньги дочь маленькую продала, за что и сидела. А вот шофер сломался. Жена и дети, понятное дело, надо что-то говорить, а иначе семью вырежут. Но кто же это постарался?

– Что работали не люди Бурцева, понятно, – вздохнул майор. – Сам убийца, если так называть того, кто выпрыгнул из машины, тоже не пошел бы на убийство тех, кто о нем молчал. Шофер его узнать не сможет. В сущности, у нас нет ничего, кроме показаний Марии Степановны. Но их никто подтвердить не сможет…

– А шофер? – напомнил Сизов. – Он же говорит, что видел, как из машины кто-то выпрыгивал, а потом к нему тут же подошли…

– Почему же он сразу ничего не сказал? Это первый вопрос, который задаст ему прокурор. Второе, он даже приблизительно не может описать того мужика. Третье, на Бурцевой не обнаружено…

– А что там можно было обнаружить, если «КАМАЗ» вдавил «Ниву» в стену идущей на снос трехэтажки, и стена обрушилась на машину. Что там можно было увидеть на лице или теле Бурцевой? А вот тут очень интересное заключение, – взял он лист бумаги. – Установлено, что в момент ДТП правая дверца автомобиля была открыта. Чем это можно объяснить? Конечно, тут же нашлись те, кто смог это сделать. По словам мужа, его жена всегда плохо закрывала двери автомобиля. Но, согласитесь, даже если она забыла закрыть дверь, то неужели так и ехала с открытой дверцей?

– И зачем она вообще трогала правую дверцу? – усмехнулся полковник. – В общем, все понятно, но от этого только хуже. Мне ясно, что Бурцева убита. Сильный и опытный человек сел к ней в машину, и как только они подъехали к перекрестку, он на пару секунд лишил ее сознания, вдавил газ до отказа и выпрыгнул. Каскадер, мать его в душу! У нас таких вроде бы и нет. Все-таки женщину нужно было оглушить, вдавить педаль газа, вывернуть руль и выпрыгнуть. Я таких не знаю. Вот и ответ, почему Бурцева не пыталась тормозить, а увеличила скорость, и почему была открыта правая дверца машины. Вот так!– Он неожиданно для всех выругался.

– Извините, – сказал майор, – но эти умозаключения нам ничего не дают, не найти нам этого сукиного сына-каскадера, у нас нет ничего конкретного. А Бурцев запросто может жалобу написать.

– Писать он не станет, – возразил полковник, – потому что понимает – приедут из столицы и на свежий взгляд могут что-то найти. Мы виноваты, надо было все тщательно проверить, а мы отмахивались от Кати и между собой говорили – тронулась, мол, она из-за смерти матери и виновных ищет. А сейчас еще два убийства. К тому же надо решать, что делать с Уриным. Под программу защиты свидетелей он не попадает. Обвиняемого нет, подозреваемого тоже. А его могут убить и наверняка это сделают. В общем, стало еще хуже, чем было.

– Приборзели, сволота! – орал Бурцев на группу. – Кто угрохал бабу и парня?!

– Да вы, Сергей Николаевич, сами подумайте, кому это надо было без вашего на то благословения? – усмехнулся бородач.

– А ты, Дьяк, закрой поддувало! Вы что же, твари, подставить меня решили? Да я вас всех…

– Спокойно, Бур, – шагнул вперед Танкист, – ты особо-то не выступай. Тебе же ясно сказано, что без твоего «фас» никто никого не тронет. А лаяться не надо. Тут много кто пайку на зоне хавал, и не стоит доводить дело до предъявы.

– Предъявы? – Бурцев вытаращил глаза. – Да я вас всех…

– Ты послушай правильные слова, – усмехнулся сутулый мужик. – Лучше давай разбежимся по-доброму, без мордобоя. Твоих псов, конечно, больше, и моложе они и всякими восточными приемчиками владеют, но мы тоже не раз кровью умывались и других умывали. Верно я базарю, братва? – громко спросил он.

– В натуре, Бур! – Верзила со шрамом на лбу выплюнул окурок. – Или закрой пасть и извинись перед нами, или давай бабки за расчет и отворяй ворота. А на своих шестерок можешь визжать до посинения.

– Чего ты из нас шакалье делаешь? – зло подхватил смуглый бородач. – Ты, Бур, в последнее время вообще приборзел. Так что на хрен нам все это надо! Расчет давай!

– Значит, вы так решили? – усмехнулся Бурцев. – Хорошо! Рассчитают вас сейчас. – Кивнув стоявшему у двери невысокому мужчине в очках, он пошел к дому.

– А в натуре рассчитает, – проговорил кто-то. – И куда мы поканаем? Например, я в розыске уже полгода. Меня повяжут с ходу. Вам-то что, а я…

– В натуре, вышибет Бур, – кивнул смуглый. – Ладно, мужики, – он пошел к дому, – я это начал, я и перетру с Буром.

– Думаешь, Кавказ, он с тобой базарить будет? – спросил кто-то.

– Со мной будет, – усмехнулся тот и вошел в дом.

– Пойду успокою Сережу, – усмехнулась Элла.

– А он молодец, – удивленно произнес Гайдук.

– Со своими шакалами, – тихо проговорил Кавказ, – базарь, как хочешь, но на нас не рычи. А то…

– Надеюсь, вы меня правильно поняли, – протянул руку Бурцев. – Так что давай, Алихан, без канителей.

– Годится! – Тот подал ему руку. – Ну и что в ментуре слышно?

– Да ничего конкретного у них нет. Мне интересно, что за подлюка меня подставить решила? Кто-то узнал, где свидетели живут, и убрали двоих. А третий…

– Надо было бабку сразу мочить, – перебил его Кавказ.

– Так она уехала, не было ее ни на следствии, ни на суде. Она же как раз в тот день и уехала, старая карга. А сейчас смысла нет. Она уже дала показания.

– Зря ты кипиш поднял. – Кавказ покачал головой.

– Я просто сорвался. Кто мог убить бабу и парня? Парень-то на меня потихоньку работал.

– Да это понятно было сразу. В общем, я скажу, что ты типа перенервничал.