– А вот это, Саня, уже серьезно! – цыкнув зубом, зловеще сказал Мишаня. – Это тебе не шуточки, это козодой кричит! Очень плохая примета. Быть беде!

Около часу ночи все окна в доме Петра Ивановича Колупанченко погасли. Я опустила бинокль, потерла утомленные глаза и потрясла за плечо Ирку.

– А? Что такое? – подруга успела придремать на переднем сиденье.

– В пионерском лагере «Солнышко» объявили отбой, – сообщила я. – Просыпайся!

– Нелогично! – проворчала Ирка, борясь с зевотой. – Если отбой, зачем просыпаться?

– Затем, чтобы решить, что делать дальше.

– Может, поедем спать в кроватях? – На заднем сиденье заворочалась разбуженная нашими голосами Ларочка. – Я не настаиваю, конечно, просто не вижу смысла лишать себя нормального ночного отдыха.

– Отдыхать будем на том свете! – заявила я, ассоциативно покосившись в сторону кладбищенской ограды. – Девчонки, просыпайтесь! Давайте думать!

– Думай, Чапай, думай! – пробурчала Ирка. – О чем тут думать-то? Поутру мордоворот Мишаня на черном джипе поедет куда-то за кем-то, а мы увяжемся следом.

– Это будет только через шесть часов! – напомнила я, взглянув на часы. – Если мы будем просто сидеть, ждать и ничего не делать, можем потерять драгоценное время. Я бы предпочла покамест выяснить, кто такие эти Мишаня и Саша.

– Ясно же, что они работают на директора шоколадной фабрики! – рассудила Ларочка. – Водитель и охранник, наверное.

– Они преступники! – возразила я. – Мишаня, во всяком случае, совершенно точно убийца. Он толкнул под поезд дедушку, и я практически уверена, что этим несчастным старцем был композитор Семен Петрович Скоробогатиков!

– А какие есть версии насчет личности бабушки, отправленной в полет? – полюбопытствовала Ирка.

– Может, это Леника Шишкарева? – предположила я. – Она слетела вниз головой с пешеходного моста, и не исключено, что ей в этом посодействовали. Перила на мосту низкие, если бабушка перегнулась через них, достаточно было схватить ее за лодыжку и дернуть вверх. Здоровяк Мишаня мог сделать это мимоходом, даже не притормозив!

– Упоминалась еще какая-то старуха, которой Саша накапал отравы! – припомнила Ирка.

– А вот это, возможно, наша дорогая подруга Лапанальда! – встрепенулась я. – Причем, прошу заметить, Страшила-Саша утверждает, что он никого не убивал! Стало быть, отрава, которую он накапал старухе, была несмертельной. Может, просто снотворное или одурманивающее средство.

– Ты все еще надеешься, что Лапанальда жива? Именно поэтому не хочешь терять время? – догадалась Ирка. – Ладно, если есть шанс спасти жизнь хорошему человеку, я готова отказаться от сна. Итак, какой у нас нынче план?

– План у нас простой, – ответила я.

– Она всегда так говорит! – обернувшись назад, сказала Ирка Ларочке. – А потом получается, как сегодня!

– Что, разве сегодня плохо получилось? – обиделась я. – Мы узнали, что хотели, и при этом неплохо повеселились!

– Так держать! – подруга вскинула кулак, как Че Гевара.

– Не размахивай руками, – попросила я. – Успокойся, расслабься, можешь даже поспать, пока мы будем ехать в Пионерский.

– Так мы все-таки возвращаемся домой? – удивилась Ирка. – Тогда я там и посплю!

– Ты дома не задержишься, – возразила я, включая зажигание. – Мы с Ларочкой останемся, а ты вернешься сюда, чтобы поутру сесть на хвост черному джипу. Смотри не проспи!

– Я, значит, за убийцами следить стану, а вы будете дрыхнуть в теплых постельках? – обиделась подруга.

– Дрыхнуть будет только Ларочка, – успокоила я, выжимая сцепление. – Если Лазарчук, пробудившись, не найдет подругу рядом, он поднимет тревогу, начнутся расспросы и разборки, и тогда мы уж точно потеряем больше времени, чем фрицы при осаде Ленинграда.

– Я постараюсь нейтрализовать Серенечку, – краснея, пообещала Ларочка.

– А сама ты чем займешься? – ревниво спросила меня не вполне успокоенная Ирка.

– Ты удивишься! Промышленным шпионажем! – Я придавила газ, и «шестерка» полетела по пустым ночным улицам на желтый свет сонно моргающих светофоров.

В половине второго ночи мы въехали в темный и тихий Пионерский микрорайон, где спали все и вся: люди в своих домах, собаки в будках, птицы в гнездах и лягушки в камышах дренажного канала. Не доехав до дома Максимовых одного квартала, я остановила машину. Мы с Ларочкой вышли, а насупленная Ирка пересела за руль. Мы помахали ей ручками, «шестерка» развернулась и ушла обратно в город, а мы с Ларочкой зашагали к дому.

Нашего возвращения, как и нашего отъезда двумя часами ранее, никто не заметил. Ларочка проскользнула в гостевую опочивальню, откуда несся просторный храп Лазарчука, выводящего носом что-то подозрительно похожее на «Вдоль по Питерской». Я вошла в комнату, занятую моим семейством, убедилась, что Колян большой и Колюшка маленький спокойно спят, и на цыпочках перебежала в соседнее помещение – хозяйский кабинет. Колян давным-давно выторговал себе почетное право гнездиться в гостях поближе к компьютеру на тот случай, если вдруг приспичит сбегать в Интернет.

На сей раз большая нужда в Интернете возникла у меня.

– Привет, Квадратная Голова! – сказала я хозяйскому компьютеру. – Составишь мне компанию в ночных бдениях?

Компьютер согласно загудел. Дожидаясь, пока он запустится, я села в кресло, придвинулась поближе к столу и за скрипом колесиков не услышала тихих шагов. Тяжелая рука, неожиданно опустившаяся на мое плечо, напугала меня до судорог!

– Ой, мама! – пискнула я, испуганно скукожившись.

– Надо говорить не «Ой, мама!», а «Ой, муж!», – доброжелательно поправил Колян. – Привет, Кыся! Ты чего это встала среди ночи?

Я развернулась вместе со стулом и снизу вверх посмотрела на него. Сказать, что я даже не ложилась? Нет, пожалуй, не буду его волновать.

– Тебе не спится? – продолжал допытываться Колян. – Я могу чем-нибудь помочь?

– Можешь! – обрадовалась я. – Именно ты, больше никто!

– Только попроси! – Супруг многозначительно улыбнулся. – Чего желаешь, дорогая?

Я высказала свои пожелания, и Колян перестал улыбаться. Физиономия у него вытянулась, брови встали домиком.

– Вообще-то я думал начать с расслабляющего массажа, а потом перейти к ласкам, – признался он, озадаченно почесав в затылке.

Я нахмурилась, и любящий муж, чутко уловив изменения в моем настроении, поспешно сказал:

– Но чем сеанс компьютерного взлома хуже любовной игры? Ну-ка подвинься, а еще лучше – уступи мне место!

Через полчаса я получила чертову уйму сведений о Горюновской шоколадной фабрике, но в огромной куче плевел не было ни одного зерна.