из знакомых Энгельса по смерти завещала все свое небольшое состояние своему священнику и дому презрения бездомных собак.

Маркс говорит, что «независимость» на языке британцев значит возможность не знать своего соседа.

«Полицейская расправа» над Марксом заключалась в том, что его на одни сутки поместили в одной камере с буйным помешанным, «от которого Карлу постоянно приходилось обороняться».

А протестовавшую Женни поместили на тот же срок в камеру воровок и проституток. Остроумные власти Брюсселя.

Бонапарта в его египетском походе сопровождает куча профессоров. Химик (гражданин Бертолле), математик (гражданин Жан Фурье), биолог (гражданин Жоффруа Сент-Илер) и пр.

Все награбленное и привезенное Сент-Илефом сдано с рук на руки гражданам Ламарку и Кювье.

Крылатое из «Капитала»:

«Насилие является повивальной бабкой всякого старого общества, когда оно беременно новым».

1977

Мария Волконская: февраль ‹18›27 г. «В самом деле, трудности Иркутска в губернаторском доме… Инструкция из Петербурга: „Жена, следующая за своим мужем… сделается естественно причастной его судьбе и потеряет прежнее звание, то есть будет уже признаваема не иначе как женою ссыльнокаторжного“».

И дальше: «Даже и начальство не в состоянии будет защищать ее от ежечасных могущих быть оскорблений от людей самого развратного презрительного класса, которые найдут себе подобную жену государственного преступника, несущую равную с ним участь».

«Оскорбления сии могут быть даже насильственные. Закоренелым злодеям не страшны наказания».

Моммзен вот как говорит о древнеримских историках: «они говорят то, о чем следует молчать, и замалчивают то, о чем необходимо сказать».

Какой-то британец XIX в. шутит: Сначала миссионер, потом канонерка, потом аннексия.

Гнусные жиды, они истязали нас в газовых камерах, гноили в эшафотах.

Теперь действительно наша держава, как все говорят, лидирует по части антисемитизма и антиизраильщины. Даже отвергают кроссворды, где… было слово «Израиль».

_______

А вот Маркс: «Но, как это часто бывает, умирающая чешская национальность в 1848 г. сделала последнее усилие вернуть себе свою былую жизнеспособность… Богемия может впредь существовать лишь в качестве составной части Германии…»

И там же: «Единственная и неизбежная участь этих умирающих наций состоит в том, чтобы дать завершиться процессу разложения и поглощения более сильными соседями» (Карл Маркс, Фридрих Энгельс. «Революция и контрреволюция в Германии»).

Маркс – Энгельс, там же: «Со времен Карла Великого немцы прилагали самые неуклонные, самые настойчивые усилия (может быть, «самые устойчивые насилия») к тому, чтобы завоевать и цивилизовать Восток Европы».

Там же: «еврей, родным языком которого является исковерканный до неузнаваемости немецкий».

Поляки требуют независимости в границах 1772 г. И вот Энгельс: «Неужели уступить целые области, населенные преимущественно немцами, и большие города, целиком немецкие, – уступить народу, который до сих пор не дал ни одного доказательства своей способности выйти из состояния феодализма?»

Поправка к цитате из Энгельса: «Чехи и словаки давно утратили всякие следы национального самосознания и национальной жизнеспособности.

Богемия может впредь существовать лишь в качестве составной части Германии, даже если бы часть ее жителей в течение нескольких веков все еще продолжала говорить не на немецком языке». 1 февраля 52 г., т. 8, 54–59.

Вот как можно разрешить расправу с парламентарным законным режимом, только их обозвав:

«Английский народ в лице Кромвеля разогнал Долгий парламент, а французский народ в лице Бонапарта – Законодательный корпус. Но Долгий парламент уже долгое время был охвостьем, а Законодательный корпус – трупом» (т. 6, Маркс, с. 11).

«Воля! – пусть даже воля осла, быка, солдафона! Воля – вот единственный козырь, который мы можем противопоставить безвольным нытикам мартовской революции» (т. 6, М., с. 11).

Маркс возмущен в ноябре 48 г., в разгар р-ой свары: «арест Лассаля был произведен без соблюдения требуемых формальностей». «Это нарушение неприкосновенности жилища!» (т. 6, с. 62).

«Хорваты, чехи, пандуры и прочий сброд задушили германскую свободу» (Маркс, т. 6, 159).

Восторженные перспективы в канун 1849 г.: «Новое революционное восстание французского рабочего класса, Мировая война – таковы перспективы 1849 года» (Маркс, т. 6, 160).

«Среди всех больших и малых наций Австрии только три были носительницами прогресса, активно воздействовали на историю и еще теперь сохранили жизнеспособность: это немцы, поляки и мадьяры. Поэтому они теперь революционеры.

Всем остальным большим и малым народностям и народам предстоит в ближайшем будущем погибнуть в буре мировой революции. Поэтому они теперь контрреволюционны» (Ф. Энгельс, т. 6, с. 178).

«Русины (украинцы) отличаются от поляков несколько иным интеллектом и главным образом православной религией. Они издавна принадлежали к Польше и лишь от Меттерниха узнали, что поляки – их угнетатели» (Ф. Энгельс, т. 6, с. 179).

«Без помощи мадьяр южные славяне давно уже превратились бы в турок» (там же).

«А это для южных славян такая большая услуга, что за нее стоит заплатить даже переменой своей национальности на немецкую» (все там же).

«старославянское богослужение русской церкви, непонятное уже ни одному славянину» (там же).

«найдется ли среди этих народностей, не исключая чехов и сербов, хоть одна, которая имела бы национальную историческую традицию? Они настолько ослабели, что, например, болгары, народность наиболее сильная и грозная в средние века, в настоящее время известны в Турции только своим благодушием и мягкосердечием и считают за честь называться добрыми христианами!» (там же, 182).

«Эти обломки народов, безжалостно растоптанных, становятся каждый раз фанатическими носителями контрреволюции и остаются таковыми до момента полного их уничтожения, как и вообще уже самое их существование является протестом против великой исторической революции» (там же, 183).

«В ближайшей мировой войне с лица земли исчезнут не только реакционные классы и династии, но и целые реакционные народы. И это тоже будет прогрессом» (там же, 186).

«И все это в благодарность за то, что немцы дали себе труд цивилизовать упрямых чехов и словенцев, ввести у них торговлю и промышленность, более или менее сносное земледелие и культуру!» (Ф. Энгельс, т. 6, 296).

«И если 8 млн славян в продолжение 8-ми веков вынуждены были терпеть ярмо, возложенное на них четырьмя млн мадьяр, то одно это достаточно показывает, кто был более жизнелюбивым и энергичным – многочисленные славяне или немногочисленные мадьяры!» (Ф. Энгельс, т. 6, 297).

«И наконец, можно ли видеть „преступление“ в том, что в эпоху, когда вообще в Европе крупные монархии стали исторической необходимостью, немцы и мадьяры соединили все эти маленькие, хилые и бессильные национальности в одно большое государство и тем самым сделали их способными принять участие в историческом развитии, которому они, предоставленные сами себе, оставались бы совершенно чужды!»

«Конечно, при этом дело не обходится без того, чтобы не растоптали